Лимитерия (СИ) - "Хог Лимит" - Страница 6

— В смысле? — насторожился Хог.

Синеволосая усмехнулась. Подошла к большому столу и села на него, положив ногу на ногу. И спину изогнула, чуть ли не призывно выпячивая вперёд пышную грудь.

— Где, думаешь, ты сейчас находишься?

— В притоне, полным шлюх и криминала, — моментально ответил Хог, чем рассмешил красавицу. — Что?

— Да нет, ничего. У меня была аналогичная ассоциация, когда я впервые пришла сюда.

— Тогда почему ты тут осталась?

— Мне здесь хорошо.

Хог скривился от услышанного.

— Понятно, — хмуро промолвил он. Дальше разговаривать смысла нет: она ничем не лучше тех, кто сейчас находится снаружи.

— Назови своё имя, пожалуйста.

— С какой целью интересуешься?

— Разве это не первое, что должен сделать рыцарь, когда похищает принцессу из логова свирепого дракона?

— Не переживай, «принцесса»: как только толпа рассосётся, я сразу верну тебя дракону.

— Твоя неоправданная грубость делает моему нежному сердечку очень больно, — театрально обиделась синевласка.

— До свадьбы заживёт, — фыркнул Хог.

Пряник молчал, ибо не видел смысла встревать в сей диалог.

— Я Элли Эрия.

— Ври больше.

Девушка изогнула бровь.

— Где твои красные волосы, Эрия? — с недоверием вопросил Лимит. — Хотя я прежде не покидал Лимитеру, о породе вашей знаю достаточно.

— Ну, мне часто такой вопрос задают: каково это — быть потомком Эйрии, не имея алых волос? Ответ прост: моё прошлое. Посвящать тебя в него я, конечно, не стану, — объяснила Элли, невинно плечиками пожав. Но потом её взгляд стал недобрым, а на губах показалась холодная улыбка. — Так, значит, родом ты из Лимитеры. Что ж, это многое объясняет.

— Что именно? Говори прямо.

Элли перевела взгляд на рядом стоявший графин. Воды в нём было больше половины. Девушка взяла его и стала пить. Хог нахмурился. Пробудившаяся в душе тревога кричала во всё горло, чтобы парень был осторожен.

Элли кончила с удовлетворением жажды, испуская вздох облегчения.

А потом размахнулась и выплеснула оставшуюся воду в сторону Хога.

Лимит округлил глаза. Мельчайшие капли стали увеличиваться в размерах — плавно, изящно, будто бы собирающаяся в единое целое ртуть. И будь парень изначально готов к подобному, не ограничивай его в путях отступления комнатушка, а правый (всё ещё слепой) глаз способен был призвать «Посолонь» — смог бы уклониться. Но сейчас он, к сожалению, в попытках что-либо сделать просто споткнулся об ошалевшего Пряника и полетел вперёд…

Прямо в огромную водяную сферу, в засчитанные миллисекунды поглотившую его.

— Кнутик! — закричал Пряник.

— Не волнуйся, я не убью его. Пока не убью, — с ласковым холодом в голосе пообещала Элли, с лёгкой руки которой водяная тюрьма отлипла от пола и зависла в воздухе. Барахтающийся внутри неё Хог пытался что-либо сделать, но ничего у него не получалось.

«Так она — маг воды? Твою ж мать! Как я мог так подставиться-то?», — мысленно негодовал Лимит. Но теперь становилось понятно, почему всё это время эрийка была спокойной. Почему так флегматично относилась к происходящему и вообще подыгрывала ему. Ей действительно ничего не угрожало. Ведь угроза исходила, прежде всего, от неё, а не от окружающего мира. Потому-то болтающиеся снаружи волонтёры не предпринимали активные действия, дабы ворваться в библиотеку и схватить Хога. Они прекрасно видели и знали, кого Лимит пленил, и могли разве что свечку за упокой души его поставить.

— Признаюсь, не умею я духовно определять лимитеров, как другие эрийцы. Наверное, из-за дефекта при рождении или… Ай, не важно. Тем паче мысль другую донести до тебя хочу я, — Элли улыбалась холодно, и образ её в настоящий момент напоминал Снежную Королеву. — Представляясь потомком Лимитеры перед эрийцем после содеянного, на верную смерть ты себя обрекаешь. Неужто забыл, какие отношения у наших с тобой кланов? Я тебе напомню: после падения Лимитерии — хрупки, как первый лёд. Они треснут в мгновение ока, стоит только одной из сторон сделать что-то не так.

Хог немногое смог разобрать из услышанного. Кислород заканчивался, и сознание медленно угасало в молодом прытком теле, обещая ему скорый «выход из системы».

— О том, что сделал ты сегодня, будут говорить долго. Сначала эта новость распространится по всему союзу «Орёл». Потом получит общенародную огласку. Она, в целом, безобидна — пока в ней не фигурирует лимитер. Понимаешь, к чему я клоню?

Хог начал захлёбываться. Пряник вскрикнул в ужасе.

— Никому не говори, откуда ты родом. По крайней мере, пока, — настрого велела холодная Элли и щёлкнула пальцами.

Водяная тюрьма разлилась, и упавший на пол Хог жадно стал хватать ртом, наполняя пылающие до боли лёгкие спасительным кислородом. Пряник бросился к нему.

— Кха-кха… с-сука…! — кашляя, прохрипел Хог. Элли игриво улыбнулась ему в ответ.

— Ты даже не представляешь — какая.

Дикая в теле усталость на пару с болью — первое, что почувствовал Хог, когда, наконец, открыл глаза. Ныло всё: мышцы, кости, внутренние органы. И улавливаемый носом запах сырости отнюдь не облегчал состояние героя. Хотелось опустошить желудок от сегодняшнего завтрака, сделать глубокий вдох без дискомфорта в рёбрах и снова сну предаться. Только уже не здесь, а в тёплой, мягкой постели.

Хог не мог понять, где именно очнулся. Это не тюремная комната: тут нет ожидаемого решётчатого окна с проникающим через него лунным светом. Здесь не бегают, как по канону, крысы. И лежит он на мягкой земле, пусть та и мокрая.

Наверное, это подвал.

Хог закашлял, поморщившись. Волонтёры избили его за сегодняшнее, а Пряника забрали, но кто и зачем — непонятно. Быть может, продать на аукционе какому-нибудь любителю зверушек. А что, Лимит уже сталкивался с подобным в своём недалёком прошлом. Ситуация, конечно, была более щадящей, но суть та же.

«Ты даже не представляешь — какая».

Хог почувствовал нарастающий в груди гнев, неспособный, однако, как-либо изменить произошедшее. Элли Эрия, потомок Эйрии, девушка с надменным понятием справедливости и явно считающая себя выше других — Лимит искренне хотел ей отомстить. Из-за неё он сейчас здесь, в сыром подвале, а не на свободе, с Пряником. Она воспользовалась его потерей бдительности и превратила в овоща, которого опосля схватили. А её насмешка — демонстрация их неравенства, дескать: ты — ничтожество, о которое стоит вытирать ноги.

Хог зарычал, скрипнув зубами.

Он ей отомстит. Обязательно покарает, как только вырвется на свободу. Ему уже попадались похожие стервы, считающие себя абсолютно правыми и истовыми в отношении него. Они, как и она, так же припугивали юношу, обещая ему мучительную расплату, ежели их он решит ослушаться.

— Я их всех наказал. Накажу и тебя, — мрачно поклялся Хог.

Нужно было выбраться как-то — но как? Лимит решил не форсировать события и дождаться раннего утра. Пока что приложился больной челюстью к сырой стене, дабы её холод пусть немного, но успокоил ноющую боль. Верёвки, опутывающие его тело, обязательно поддадутся, когда Хог наберётся немного сил. Надо только собраться.

Вдруг послышался скрип открываемой двери. Хог прислушался. Раздавшиеся сверху шаги приближались прямо к нему — тяжёлые, медленные. Судя по интервалам и не слишком крепкому опусканию стопы на доску, это — взрослый человек. Возможно, старец. А ежели молодой — то точно со здоровьем у него проблемы, ибо юнцы более энергичны при ходьбе.

И Хог не ошибся: когда крышка подвала неторопливо поднялась, а в «темницу» упал свет керосиновой лампы, парень увидел старца. Ну, не совсем старца, но выглядел сей люд отчасти похоже: лысина на макушке, седые волосы по бокам головы, тяжёлые белые брови над глазами и белые пышные усы над губой. Глубокие на лбу морщины символизировали не столько приходящую старость, сколько умудрённость бытия сего.

— Здравствуй, сынок.