Очаг (СИ) - "Механик" - Страница 43

А десять лет назад, Нас отправили на проверку сведений от нашего информатора, о человеческих фермах Мимиков.

Мы попали в засаду. Я успел вызвать подмогу. Но она не пришла. Нас захватили. Меня пытали больше двух недель. Я был как и ты, пробужденным. В отличии от Ники.

Меня в буквальном смысле разбирали на запчасти, вырывали куски плоти. Эфир поддерживал меня. Не давая им вытащить данные из головы. Поняв это, они выжгли мои каналы. Но даже это не сломило меня. Мой разум был все ещё крепок. Тогда, с мешком на голове, меня приковали к стене. А когда сняли, то напротив меня, подвешенная на цепял висела Ники. Ярость сводила меня с ума, я хотел, убить их всех, самым жестоким образом. Ведь на ней… на моей Ники… Не было живого места, она вся была в ссадинах, синяках и ожегах, на руках и ногах отсутствовали ногти, Она была жива, но не в состоянии сказать, ни одного слова.

В этот момент в помещение вошёл Мимик, я видел его нутро насквозь, но его личиной была человеческая внешность европейского сноба, Одетый с иголочки, с тростью, в цилиндре, он представился как Шевалье Ле Кхашис.

— Доброго вам времени суток, я надеюсь, что мои подчинённые обходились с вами подобающим образом…? Молчите. Это ваше право. Тем более что все что нам необходимо, мы уже знаем, ваша напарница достойна высшей степени похвалы. Она перенесла многое, но не все. — На изнеможденном лице Синтеза кипели всепоглощающая ярость и гнев.

— Я понимаю ваши эмоции. Вы отличные бойцы. У меня есть для вас предложение.

Станьте нашими агентами, и я клянусь своим родовым именем, что вы, вместе со своей спутницей уйдете отсюда, живыми и богатыми. Не подумайте, я не предлагаю такое каждому второму. Но ваше упорство, пробудило во мне давние воспоминания… Но не будем об этом. Ваш вердикт? — Уже спустя пару секунд, на лакированной туфле Мимика растекалась клякса из крови и слюней.

— Что ж, я предполагал, что наша беседа зайдет в тупик, но не думал, что в такой спешке. Придется идти на крайние меры, а так не хотелось. Хотя кого я обманываю! — Его тело начало трансформироваться увеличиваясь в размере. Одежда опала рваным тряпьем, а перед Синтезом стояла огромная рептилия, напоминающая дракона, но с более выраженными змеиными чертами. Он молча подошёл к Ники. Она была не в силах поднять даже головы, но по ее щекам поползли слезинки.

— Из-за сломанной челюсти, Синтез мычал что-то нечленораздельное, но Шевалье смог его понять.

— Мне не важно твое мнение, вы все равно умрёте, но перед тем, как я оборву твою жизнь, пусть она знает, что все, что сейчас произойдет, и чего уже не произойдет в будущем, лишь твоя вина, твоего упорства и гордыни.

— Он с жадностью начал обнюхивать тело Ники, обдавая ее тело горячим паром из вдыбленных ноздрей, из пасти с множеством иглоподобных зубов, появился скользкий и длинный язык, начав гулять по всему ее искалеченному телу, словно смакуя каждый сантиметр.

Добравшись до лица, и слизав слезы, что начинали течь все обильнее, он повернулся, что взглянуть на своего ретивого и несгибаемого пленного. В глазах у того чувствовался весь спектр эмоций. Но свиньи не имеют право на жизнь, они лишь могут умирать, с благоговением смотря на своих господ. Резким выпадом когтистой лапы, он вспорол живот Ники, сделав это так, чтоб она не умерла сразу же, после чего в буквальном смысле начал выедать ее нутро.

— Синтез уже не мог даже мычать, его связки вышли из строя. Он с ненавистью и безысходностью смотрел на то, как тварь поедает внутренности его Ники, его единственной, его любимой.

На ее лице, помимо боли и отчаянья он заметил, как ее губы произнесли.

— Я люблю тебя. — И последний раз подняв глаза на Синтеза ее взгляд затух, а голова безвольно повисла.

— Тварь же наоборот упивалась всей сложившейся ситуацией с довольным урчанием пожирая плоть и кровь.

— Но стены пыточной, где они находились, начали вибрировать, что заставило Шевалье отвлечься. Что-то рыкнув, он начал вновь трансформировался в человека, а в помещение вошла другая рептилия, несущая одежду и обувь. Одевшись не смотря на то, что все его тело было покрыто кровью, он начал приближатся к Синтезу, чтоб закончить начатое, взяв со стола саблю. Ту самую, что была изъята у его пленника.

— Ну разве это не изысканно! Оружие, что должно было убить меня, станет ключём в загробный мир для его владельца.

Когда сабля уже была занесена, прозвучал взрыв, дверь вместе с кусками бетона и кирпичной кладки, врезалась в противоположную стену, придавив Шевалье, и оставили несколько порезов на лице и торсе Синтеза. Но ему было уже все равно. В помещение с оружием на изготовку зашло несколько бойцов. Он почувствовал укол в шею, и потерял сознание.

— Когда я пришел в себя, то был уже на базе, они хотели стереть мне память, но побоялись. Ники кремировали, ее прах я лично развеял в космосе. Несколько раз думал покончить с собой, но не смог. Нашел успокоение в синей яме, откуда меня вытянули, спасибо Седому. Пол года я был призраком, пока во мне что-то не сломалось, я больше не мог скорбеть. Может перегорел, а может ещё что, но напросился на спасательную миссию на одну из планет, нашей родной системы, где потерял ещё двух друзей и взял опекунство над их дочкой, Марией. Она стала тем самым смыслом, который я искал почти год, ей тогда было шесть лет. Отец из меня так себе. Три раза чуть не потерял ее. Друга, что стал ей братом не уберёг. Вчера вот, снова.

— Она уже не маленькая, и способна за себя постоять, ты не можешь вечно опекать ее и быть щитом. Не стоит заниматься самобичеванием. — Положив руку ему на плече, сказал Полковник.

— Я понимаю. Во многом, что произошло я никак не мог изменить ход событий, но ты Саня!

— Он с надеждой посмотрел на меня.

— В твоих силах многое. Но что бы не случилось, могу ли я просить тебя об одном одолжении?

— Если это будет в моих силах, то я выполню, то, что ты просишь.

— Прошу, защити Марию. Седой прав, я не всегда буду рядом, но хоть я и не ее родной отец, я вижу, что рядом с тобой она оживает. Она этого не скажет, но ты ей нравишься.

А сейчас, оставьте меня, завтра я буду как огурец.

— Он, сквозь боль в глазах, подмигнул мне. Я двинулся к выходу, Полковник шел следом.

— В той ситуации, есть вина каждого. Ники была жизнерадостной и веселой девушкой, но когда надо было, то могла и вломить. Лично наблюдал как Синтез отхватывал от нее за, то что забыл об их годовщине. — Полковник смеялся, но по его глаза показывали насколько он сожалеет.

— А как давно вы знаете Синтеза?

— Как говорят на Земле, с пеленок. Я был Командиром приграничного корпуса, на южном направлении стены.

Стена разделяла планету на две равные части. На Механоидов и Синтезоидов. Долго рассказывать о геополитике не буду. Но, до великого напряжения, аналога, холодной войны, Мы могли получать вид на жительство и посещение Синтезоидской половины. Родители Синтеза трудились на границе в одной из военных лабораторий. А наши дети были друзьями. Иногда Синтез оставался у нас, когда мой сын у них. Но на нашей стороне произошел государственный переворот. Новое правительство ввело политику железного занавеса. Всех Синтезоидов депортировали, но на границе, нам были чужды все эти распри, врата открывались только лишь днём. Но это не мешало нам поддерживать связь. Пока то же, не произошло и у них. Обстановка накалялась, в любой момент могло вспыхнуть пламя войны. Как Мировой, так и гражданской. Родители Синтеза были сторонниками мира, что шло в разрез с новой политикой правительства. Они сложили полномочия гос. служащих. Выбрав жизнь простых фермеров. Но они слишком много знали. Их взорвали, вместе с домом. В тот день Синтез задержался у нас в гостях и только благодаря этому выжил. Как почетный ветеран, я смог добиться получения документов на его усыновление. Так и стали жить, пока наша планета, погрузившись в пучину войны, не утратила Сердце Очага.

— Скажу честно, вот смотрю я на вас на всех, у вас у каждого история жизни, хуже другой, вы все прожженые до нельзя, что я среди вас со своим житьем бытьем чувствую себя, среди вас, не в своей тарелке.