Нижние уровни Ада (ЛП) - Андерсон Роберт - Страница 3

Дело в том, что хотя эта книга может показаться романом с историческим фоном, это не так. Это также не себялюбивая попытка стороны Хью Миллса стать героем. Это фактический отчет группы необычайно отважных молодых мужчин, которые воевали как воздушные разведчики во Вьетнаме. Все, кто его читает, должны быть им чрезвычайно благодарны.

А. Е. Миллой, генерал-майор Армии США, в отставке.

— Башня Фу Лой, это Темная Лошадка Один Шесть. У меня команда поиска и уничтожения на кавалерийской площадке. Северное направление в Лай Кхе.

— Принял, Темная Лошадка Один Шесть, звено из двух. Взлет разрешен.

Пилот «Кобры» Дин Синор (Один Три) и я направлялись к Дороге Грома, чтобы обеспечить воздушное прикрытие тяжелого конвоя снабжения в северном направлении.

Разведчик и прикрытие выдвигались над головой конвоя, выходящего из Лай Кхе, чтобы провести наблюдение с бреющего полета по всей дороге до Ан Лок. Хотя спешившиеся саперы и пехота вычищали шоссе от мин каждое утро на рассвете, этот участок дороги оказался очень уязвим для нападений из засады.

Я вел своего «Вьюна»[2] низко и медленно под прикрытием Синора, чтобы засечь что-то подозрительное на дороге или около нее. Противник мог пробраться к шоссе после зачистки саперами и установить мины перед проходом конвоя. С раннего утра, после того, как по шоссе проходили саперы, на Дороге Грома кишмя кишело движение гражданских — мотоциклы, мопеды, тележки, мотороллеры с прицепом, маленькие автобусы и небольшие грузовики.

Но никогда прежде армия США не зачищала дорогу от фугасов. Это было слишком опасно.

Работая примерно в миле впереди конвоя, я направился прямо на шоссе, уваливаясь на восток, затем прошел на юг, чтобы проверить зачищенную область на правом фланге колонны.

Я срезал на запад над последней машиной и ушел на север, замкнуть «коробочку» поисковой зоны, проверив левую сторону конвоя.

Во время моего первого прохода по восточной стороне дороги я увидел следы от недавнего плотного движения пешком. Для меня этого было достаточно, чтобы ощутить сильное беспокойство. Я не видел никаких врагов, поэтому обрезал хвост конвоя, чтобы вернуться на север через западный фланг.

Когда я пролетел около шестисот ярдов (прим. 550 м) дальше конвоя, то снова засек следы плотного пешего движения. Не было никакой веской причины для движения по расчищенной бульдозерами обочине при наличии шоссе, так что я решил пойти по одной из тропинок — посмотреть, куда она меня приведет. Она привела меня к дренажной канаве, которая тянулась почти на милю — прямо вдоль края шоссе! Но, опять, ни единого человека не было на виду.

Продолжая кружиться над районом, я вызвал по интеркому своего борттехника.

— Паркер, ты видишь что-нибудь? Что-то чертовски странное тут. Что ты об этом думаешь.

— Не вижу ничего, кроме следов, лейтенант. Ни души, сэр!

В этот момент я сделал резкий поворот над густыми зарослями высокой травы на западной стороне дороге у дренажной канавы, примерно в десяти футах (прим. 3 м) от обочины шоссе. Не более чем в четырех-пяти футах (1–1,5 м) ниже я заметил легкое движение и что-то темное, лежащее на земле.

— Сукины дети, Джим! Ты это видел? — я орал в интерком.

Я крутанулся на «Вьюне», чтобы зависнуть над этим местом. Мы с Паркером увидели два темно-карих глаза, глядящих на нас из ямы, вырытой в земле под отвалами, оставшихся после бульдозеров.

Не сказав мне ни слова Джим Паркер открыл огонь. Я поморщился от грохота М-60 прямо за моей головой. Вражеский солдат яростно дернулся и упал в свою нору.

Я связался по рации с Синором.

— Три Один Шесть. Мы нашли динка. Стрелок застрелил его в траве под отвалами бульдозеров, не более чем в десяти футах (2–3 м) с западной стороны от шоссе. Я думаю они повсюду — вблизи, а не в джунглях! Они вырыли паучьи норы прямо под дорогой!

Голова конвоя была в нескольких секундах хода от этого места, направляясь прямо в засаду. Синор немедленно вызвал командира конвоя по защищенной частоте.

Я знал, что в тот момент, когда командир конвоя услышит о врагах возле себя, он прикажет открыть огонь изо всех стволов на обе стороны шоссе и горе пилоту «Вьюна», который там будет, когда весь этот арсенал будет использован.

Три Один тоже это знал.

— Вали оттуда на хрен, Один Шесть — завопил он — Набирай высоту, сейчас же!

Но куда мне было идти? Я думал. Не было времени набрать высоту. И я не могу идти параллельно конвою, или я сделаюсь мишенью для флангового обстрела из каждого ствола — и нашего, и противника. Поэтому я сделал очень крутой поворот вправо, на 180 градусов и снова направился на юг — прямо к голове двигающегося на север конвоя. Я подумал, что самое безопасное место для «Вьюна» в тот момент будет в пяти футах (прим. 1,5 м) от верха тех грузовиков, на которые будет направлен огонь с двух сторон.

Я едва добрался до конвоя, когда разверзся ад. Враг, уже предупрежденный стрельбой Паркера в солдата из паучьей норы, выскочил из засады. Они отодвинули прикрывающую их маскировку и поднялись из своих нор, сверкая оружием. Они в упор открыли огонь по конвою из всего, что у них было: АК-47, РПГ, гранаты, СГМ. В тот же миг колонна ответила из своих пулеметов, 90-мм пушек, стрелявших картечными выстрелами и остального оружия, которое имелось на машинах конвоя.

Это выглядело как один гигантский, постоянный взрыв. Пули летели повсюду. Раздался оглушительный грохот. Дым и летящий обломки окутали весь конвой. И там, посреди этого внезапно начавшегося ада, мы с Паркером летели на уровне антенн, прямо позади конвоя, стараясь изо всех сил держаться подальше от вражеского и дружественного огня.

Конвой прорывался на север, а мы летели на юг, разгоняясь до скорости более ста узлов, Паркер работал с его М60 с правой стороны вертолета. Его трассеры летели в паучьи норы, когда мы проходили мимо, его цели были не более чем в десяти-двадцати ярдах (1 ярд=0,91 м) от его дула. Мы были так низко, что если бы кто-то поднял руку из грузовика или танковой башни, они, вероятно, могли бы нас поймать за полозья.

Внезапно, не более чем в ста ярдах (прим. 90 м) от меня, цистерна-бензовоз на пять тысяч галлонов (прим. 19000 л) получила прямое попадание РПГ. Дизельное топливо, которое она везла, взорвалось, как ядерная бомба. Языки пламени, части тягача, дым и пыль взлетели, на мгновение ослепив меня. Маленький OH-6 дернулся от удара взрывной волны, как будто гигантский невидимый кулак обрушился сокрушительным ударом на нос вертолета.

Я дернул хвост так сильно, как мог, ручкой циклического шага и рванул на себя рычаг шаг-газа. В результате перегрузка едва не отправила мою задницу сквозь бронепанель внизу кресла. Я не знаю, как Паркер смог удержаться.

Так как быстро реагирующий «Вьюн» перескочил извержение, я тихо сказал:

— Боже благослови этот вертолет!

Затем завопил Синору на канале UHF:

— Три Один, Один Шесть. Я ухожу на высоту. Мы в порядке, но это было близко! У вас есть допуск. Я ухожу с дороги. Ударьте по линии деревьев к западу от конвоя.

Битва между «Чарли» и конвоем продолжала бушевать. Вскоре, после взрыва автоцистерны, пятитонный автопоезд недалеко от центра колонны, был подбит. Он был нагружен боеприпасами — достаточно, чтобы смести все вокруг с дороги. Затем подорвался танк, его башня взлетела в воздух на пятнадцать — двадцать футов (прим. 5–6 м), сделала кувырок и рухнула вниз.

Конвой пытался прорваться на север как можно быстрее и ему это удалось. Если машина была подбита, водитель делал все возможное, чтобы убрать ее с дороги своим ходом. Если она была слишком сильно повреждена, чтобы уйти с трассы, водитель сзади таранил ее и сталкивал. Ключевым моментом было вырваться из-под обстрела и проскочить зону засады, одновременно обрушивая всю огневую мощь на засаду, чтобы получить превосходство.