Сказка про попаданца (СИ) - "Пантелей" - Страница 10

Выкуп… Вот это самое странное во всей этой истории. Какие-то саженцы и семена… Стоп! Монахов же было четверо…

— А где ещё двое ваших собратьев по несчастью?

— Отправились в свои епархии, Сир.

— То есть, во Францию?

— Монастырь брата Андрея, Сакро-Монте-ди-Варалло, в Пьемонте, Сир. А брат Иоанн действительно пошёл во Францию, в аббатство Сен-Жермен.

Пьемонт, как и вся Ломбардия, сейчас захвачен французами, так что оба они уже во Франции, и Франциск Валуа скоро эти новости узнает. Узнает он — узнает весь мир. Весь мир узнает о том, что испанских конкистадоров в Новом Свете играючи захватывают и угоняют в плен, как отары овец. Весь мир узнает о существовании Империи Инков.

Ситуация и так складывалась непросто. Французы довольно успешно ведут кампанию в Италии, в Кастилии разгорается восстание «Священной Хунты», а в самой Священной Римской Империи мутит воду религиозный реформатор Мартин Лютер, сторону которого принимает всё больше северных Германских городов.

Неудача в Панаме мелкая, если считать по потерям, но последствия её абсолютно непредсказуемы. Как воевать с огромной Империей через океан? Как сохранить завоевания Кортеса в Мексике и монополию Испании на Новый Свет? Чёрт побери, как сохранить саму Испанию, в конце концов? Сейчас восстала Кастилия, а скоро её поддержат Валенсия, Галисия, Севилья, Мальорка, Гранада и Баскония, да и Арагон с Каталонией в стороне, в этом случае, точно не останутся.

— С чего начнём, ваше высокопреосвященство? — спросил Карл Габсбург кардинала Орсини, когда аббат и монахи ушли.

— Начать нам следует со сбора выкупа, Ваше Величество и отправки его в эту самую Империю Инков.

— Это само собой, кардинал. И этот странный выкуп, и посланника для переговоров, с подарками, мы обязательно отправим. Только ведь не мы одни это сделаем. Франциск Валуа и Генрих Тюдор обязательно отправят свои посольства. Не исключаю, что и османы с венецианцами в стороне не останутся.

— Наверняка, Сир, но мы будем первыми, а это уже много. Пока же предлагаю вам сосредоточиться на борьбе с ересью Реформации. Святая Церковь, Мать наша, подвергается серьёзной угрозе.

— Со слов каких-то дикарей. Не рано ли делать выводы?

— Один из монахов, Иаков, рвётся к Его Святейшеству Папе, Сир. Он абсолютно уверен в… Словом, эту угрозу он считает абсолютно реальной и самой опасной.

— Договаривайте уже, кардинал. В чём он там уверен?

— Во Втором Пришествии, Сир, — тяжело вздохнул Луиджи Орсини, — а ведь он не юноша пылкий, со взором горячим, а опытный инквизитор. Три процесса сам возглавлял и ещё в шести участвовал. Так что всё это точно неспроста.

— Ничего себе… Ладно, быть посему. Займёмся для начала этим Мартином Лютером.

Интерлюдия. 4 июня 1521 года.

Франциск Первый Валуа, король Франции, герцог Милана, победитель швейцарцев и ломбардцев, рассматривал лежащие перед ним карту и монету, с реверса которой эту карту и срисовали. Новый Свет, ещё буквально вчера представлявшийся жуткой дырой, вроде тропической Африки, оказался отнюдь не бесхозным. Какая-то Империя Инков уже отвесила там хорошего пинка испанцам, а значит и Карлу Габсбургу. Очень интересно…

В плену у этих загадочных Инков побывали четыре монаха, одного из которых король Франциск только что отпустил после долгих расспросов.

Конечно, бенедиктинский монашек в военном деле понимать ничего не мог по определению, но даже из его бестолкового рассказа можно сделать определённые выводы. Огромная Империя, не то с двенадцатью, не то с пятнадцатью миллионами населения, содержит регулярную армию. Минимум двадцатитысячную — именно столько этих Инков принимало участие в рейде на Панаму, но ведь скорее всего это не всё, есть ведь у Империи границы, а на границах наверняка имеются враги.

Ну, пусть даже двадцать тысяч. О чём это говорит? Такую регулярную армию никто из европейских монархов содержать не может. Собираются, в случае необходимости, войска и побольше, но из наёмников. А где наёмники, там нет никакой надёжности. Чушь всё это про кодексы благородных ландскнехтов — те ещё твари, готовые предать в любой момент. Бандиты и грабители, почти неуправляемые и абсолютно ненадёжные.

Совсем другое дело — регулярная армия. Судя по рассказу этого Иоанна, дисциплина у Инков железная. Надо же, даже женщин не изнасиловали, не то, что никого не убили. Захватили городки и принялись их дисциплинированно потрошить до самого дна, под командой офицеров. А ведь в победном угаре пьяной солдатни, при пожарах, обычно теряется половина добычи. Здесь же всё разобрали, нашли все тайники, всё, что смогли унести — забрали, а что не смогли — подожгли уже перед самым уходом.

Каменные города-крепости в горах, с водопроводом и канализацией, с немыслимыми чистотой и порядком на улицах. Отличные дороги, трудолюбивые и послушные крестьяне в долинах, где возделывается каждый акр земли и даже сооружаются террасы, чтобы этих акров стало побольше.

Но ещё интереснее — выкуп, который эти Инки запросили за пленных испанских дворян. Какие-то растения и семена… Они что, там совсем не от мира сего? Не знают, что можно получить за двадцать пять родовитых дворян? Судя по рассказу монаха — отлично знают. Они Европу знают едва ли не лучше, чем мы сами. Странно, всё очень странно. Однозначно, что это всё неспроста.

— Что скажете, по поводу этого странного выкупа? Зачем этим загадочным Инкам вся эта растительность?

Двоюродные братья — барон Анн де Монморанси и шевалье Гийом Гуфье де Бониве, друзья короля Франциска (тогда ещё графа Ангулемского) с раннего детства, а теперь его главные соратники, сподвижники и советники, тоже с большим интересом разглядывали монету и карту.

— Чтобы мы эти странности обсуждали, Сир, — высказал предположение Гийом де Бониве, то есть не мы с вами, а вообще вся Европа. Запроси они серебро — никому это было бы не интересно, а с этой растительностью они сейчас главная тема обсуждений при всех Дворах. Они своего добились.

— Согласен, — кивнул Анн де Монморанси, — и карту затем-же прислали. Чтобы при каждом из Дворов задумались — какую мощь может набрать Испания, даже если завоюет только один северный континент. Гийом прав. Они своего добились — я уже об этом думаю.

— Думаете, им нужны союзники? В Панаме они с испанцами разделались играючи.

— Вряд ли такое удастся повторить ещё раз, Сир. Мне очевидно, что случилось предательство. Подкуп высших офицеров, включая губернатора. Не просто ведь так их там содержат как почётных гостей. Их бы и без выкупа отпустили, я в этом уверен. А оружие у этих Инков бронзовое — это факт, ничего огнестрельного монахи не видели, лошадей там нет, это мы ещё от испанцев знаем. Если Карл Габсбург возьмётся за эту Империю всерьёз — ей придётся очень туго.

— Похоже на то. А все сведения о Европе у них от предателей. Империя Инков — наш естественный союзник, Сир. Армия у них многочисленная и вымуштрованная, вооружить её нормально — будет очень грозная сила. За оружие им есть чем платить, насколько я понял. Нам нужно успеть туда раньше испанцев и англичан

— Успеем. Нам эту дурацкую растительность собирать не нужно, а англичане ещё ничего не знают. Пока до них дойдёт — мы будем уже на месте. Отправим в подарок хороших лошадей и коней на племя, лучшее оружие на пробу и толкового дипломата послом. Монашек дорогу запомнил хорошо, да и дозоры этих Инков наверняка перешеек контролируют — проводят.

В Империи Инков, тем временем, наращивали технологический отрыв от Европы. Примитивный тигель-конвертер из базальтовой чаши, с загрузкой в полтонны расплавленного чугуна, и доменную печь к нему запустили в сентябре 1521 года. Проработает вся эта конструкция недолго, месяцев пять-шесть, потом прогорит кладка-керамика домны, но и это уже неплохо.

Металл пошёл, пошёл стабильно, по четыреста-четыреста пятьдесят килограммов за плавку, по восемьсот-девятьсот в сутки, если никакой аварии не случится, установка выдаст сто двадцать-сто шестьдесят тонн отличной стали. Немного, но пока ведь и не танки строить.