40000 лет назад (СИ) - "Дед Скрипун" - Страница 28

— Тааак. — Протянул Федогран, осознавая всю серьезность создавшегося положения. — Иди ка сюда. — Он сделал жест привлекающий внимание друзей, приложил палец к губам, призывая к соблюдению тишины, протянул руку и посадив на ладонь шишка опустил его на стол. — Говори, чтобы все слышали.

— Нашел глашатого. — Буркнул тот. — Говорю же русским языком. В харчевне обосновалась семья упырей. Удобно устроились. Никто же про них не знает. Вот и лютуют. Проезжим кровушку высасывают. Пока слухи распространяться, они тут основательно бед наделают и в лес уйдут. Знаю я их повадки, встречался лет двести назад. Едва живой остался.

— То-то я все гадал, отчего встречных путников нет. — Хлопнул себя полбу Яробуд. — Вот же угораздило нас в историю вляпаться. Совсем я старый стал. Один плюс один сложить не смог: Голос цокающий, темень вокруг, тишина. Все сходится. Вот же я остолоп. Да еще, как назло, бездоспешные мы. Заехали перекусить, да отдохнуть, на свою голову.

— Не нравится мне это, ох как не нравится. — Вступил в разговор оборотень. — Последний раз я упырей лет восемьдесят назад встречал. Думал совсем уже повывели их поганое племя. А нет. Сохранились. Туго нам придется.

— Да уж, тяжело убить, того кто уже мертв. — Вздохнул дед. Если только сжечь.

— Так тут сложного то вроде ничего нет, выйдем, двери поленом подопрем, да подпалим. — Расправил плечи довольный собой Бер.

— Нашелся умник. — Постучал себя по голове шишок. — Они у входа троих поставили, те в тени притаились, и у каждого окна по упырю. Они может и мертвецы, да только не дураки. Соображают получше некоторых.

— А чего ждут? — Федогран задал естественный вопрос.

— Думаю усыпить нас хотят. Кваску с зельем поднесут, мы выпьем и уснем. Вот им и ужин готов, лежит не трепыхается, горло сам под укус подставляет. Удобно, и без риска. — Хмыкнул Яробуд.

— Это сколько же они тут непотребства натворят? — Насупился Бер. — Не дело это. Остановить надо.

— Да — уж. — Почесал затылок дед. — И коней жалко, привык я к ним, да и вас дураков… — Он внезапно осекся. — А ведь это мысль. Надо хотя бы одному сбежать да в столицу ехать, там князя предупредить. Он знает, что делать. Не упустит кромочников, повыведет.

— Не дело это одному ехать. Надо всем. Неправильно так. — Забубнил обиженно Бер.

— Цыц мне еще тут. Раскудахтался. Не получится всем. Не выпустят. Набросятся стаей, не отобьемся. Сами сгинем и людей не предупредим. А один сможет. Выйдет, вроде как лошадей проведать, и ходу. У одного шанс есть, а у всех нет.

— Кто пойдет? — Угрюмый оборотень спросил, не поднимая головы.

— Ты и пойдешь. Ты, и половчее остальных, и поопытнее. Если даже конь сгинет ты и волчьем облике добежишь быстро. Да и столицу знаешь, и князя видел Тебе идти. Сообразишь там что делать. Предупредишь люд о напасти. А мы уж тут как-нибудь. Как вы там говорите: «Плечом к плечу?».

— И пусть враги сдохнут! — Расплылся в улыбке рыжий.

— Чему радуешься. Дурак. Мы помирать сегодня будем. — Морщинистая ладонь отвесила подзатыльник, но сделала это так, словно погладила.

— Никак у меня это впервой? Убивали уже, только не получилось ничего. Живехонький я. — Еще сильнее растекся в улыбке здоровяк.

— Боюсь, что в этот раз получится. — Вздохнул Яробуд. — Значит так поступим. Соберите все лавки и солому, там в углу я кучу видел, и все сюда на стол, только тихо, не шумите. Федогран, встань у дверей, куда тот упырь, давешний, ушел. Как только появиться, сразу ему голову с плеч, и пинком ее назад, от куда он пришел. Только аккуратно, не дай ему зубами вцепиться, а то потом отрывать замучаешься. Тело порубай помельчее, только быстро. Дальше, что делать сам сообразишь, на выручку придешь тому, кому труднее в тот момент будет.

Бер, к одному из окон встанешь. Как услышишь копыт звук, сразу его захлопывай ставнями, и подопри чем-нибудь. Вон хоть поленом придави, что у печи лежит, все на один лаз в помещение им поменьше будет. Потом сразу к другому окну, и руби там все, что просунется, да то, что отсечешь, сюда под стол пинай.

Я же подпалю солому, сухая она, вспыхнет ярко, да займется споро. Все не в потемках гам геройствовать. Потом у дверей встану. Встречать гостей буду. Ну а ты, Вул, знаешь, что делать, ты воин опытный, тебе советовать, что воду в родник лить. Расскажи там все, да отомсти за нас.

Оборотень поклонился в ноги деду и друзьям:

— Не сомневайтесь. Не спущу вашу погибель упырям. Сам сгину, но отомщу. Все исполню.

— Вот то дело. — Улыбнулся старик. — С таким знанием и помирать приятнее.

— Дед. А почему пинать то, то что отрублю под стол? — Рыжий внимательно посмотрел на учителя.

— Костер там будет, вот почему. Сгорит в нем требуха упырьевская.

— Так мы тоже сгорим?

— Вот уж тут не переживай. — Хмыкнул дед. — Такого погребального костра достойны только самые великие герои. Гордится должен.

— Почему? — Здоровяк захлопал глазами не понимая, чему тут усмехнулся Федогран, ведь сам он ничего не понял.

— Потому, что к тому времени, мы будем на пути к Реке Смородине. — Вздохнул наш герой.

— Аааа…! — Протянул медведь. — Тогда понятно. — Но всё-равно не пойму, зачем пинать, да сжигать? Пускай валяются там, где упадут.

— Потому как всё-равно живые они останутся, ползать будут, за ноги хватать, мешать всячески. Все, хватит лясы точить. По местам. Твой выход Вул. — Дед уже начал заводится и потому выплевывал слова со злостью.

— А ну стоять. — Пропищал, подпрыгнув, на столе всеми забытый шишок. И направил маленький палец в сторону Яробуда. — Ты зануда старая иди к дверям, вместе с оборотнем, после него двери закроешь, да подопрешь. А костерок я и сам запалить смогу.

— Тебе то зачем это надо? — Удивился Яробуд. — Беги отсюда пока не началось. Живым останешься.

— Не, с вами весело. — Хмыкнул довольный Илька. — Плечом к плечу!

— И пусть враги сдохнут! — Ответила ему вся удивленная четверка.

— Властью, данной мне предками! Великим правителями княжества Ураслав! Обвинительное заключение, в отношении: Яробуда, Федограна, Бера, и оборотня Вула, виновных в сожжении харчевни на Мощеном тракте, а также умерщвлении жителей деревни, путем обмана завлеченных в вышеупомянутую харчевню, и также сожженных вместе с ней, считаю обоснованным и доказанным. А также, за утерю ими подати своему князю. Смертный приговор обвиняемым, через умерщвление огнем утверждаю. Казнь приказываю совершить завтра, после обеда. Палачу приготовить все необходимое. Да будет так!

Конвойные, с опущенными глазами, подтолкнули троицу наших героев, со связанными за спиной руками, древками копий, и повели по площади столицы, вдоль расступающейся при их приближении, гомонящей недовольным ульем толпы.

Их не сбросили в поруб, как обычно поступали с заключенными. Их аккуратно опустили, предварительно развязав руки. Извинялись, пряча глаза. Осуждали приговор, но не смели не выполнить волю князя. Таковы реалии этого мира. Правитель всегда прав, а если ты в этом сомневаешься, то кинь вызов всей его дружине, посмотрим сколько времени ты после этого проживешь.

Сырой колодец пяти метров в глубину, бревенчатыми, подгнившими бревнами уходит вверх, где в квадратном проеме лаза, светлым пятном проглядывает удивительно синее небо. Говорят, что из глубины колодца, даже днем видны звезды. Не верте. Это ложь. Нет никаких звезд. Наш герой теперь в этом точно уверен. Там только отчаяние.

Он сидел, прижавшись к холодной влажной стене подняв голову к остаткам видимого неба и вспоминал:

Утро они встречали у тлеющих улей харчевни. Туман, от протекающей недалеко мелкой речки, сливался с дымом от пепелища, и белым, сырым одеялом укутывал победителей, обещавшего войти в легенды сражения. Недалеко всхрапывали лошади. Они вернулись вместе с показавшимся, над вспыхнувшем рассветом горизонтом, краем солнца. Никто их не стреножил. Не было необходимости спутывать ноги верным четвероногим друзьям, да и нечем. Все добро, сложенное в телегу, уничтожено пожаром. Но оно того стоило.