Прекрасное табу (СИ) - Лазарева Вик - Страница 27

— Да, — приняла звонок.

— София, в десять тридцать за вами заедет машина, чтобы отвезти в аэропорт, — услышала знакомый голос и сердце неожиданно участило ритм, жар подступил к щекам.

В очередной раз убедилась, что этот мужчина явно меня волнует.

— Хорошо, Станислав Викторович.

Машина плавно остановилась напротив нужного подъезда. Посмотрел на окна, даже не зная, где именно её. Глянул на часы на руке. Через пару минут дверь подъезда распахнулась, и из него вышел крепкий парень с чемоданом. Придержал дверь, пропуская Соню. Она была в узких брюках, открывающих тонкие щиколотки, и пиджаке без пуговиц, под которым виднелась блузка без воротничка. Залип, наблюдая за её движениями. Она слегка склонила голову, грациозно спускаясь на высоких каблуках со ступенек и держа на локотке сумку. Откинула волосы рукой, и её бойфренд обнял её. Целовались.

— Володь, помоги Софье Андреевне, — обратился к водителю, не желая раскрывать своего присутствия перед её мужчиной.

— Сию секунду.

Через тонированное стекло видел, как Володя поздоровался, подойдя к ним. Парочка разъяла объятия, и Соня, помахав рукой парню, последовала за водителем к машине. Услышал, как закрылся багажник. Владимир открыл дверь, и в салоне появилась Сонечка.

— Станислав Викторович? — удивилась. — Добрый вечер.

— Добрый, София, — улыбнулся ей.

«Красный… тёмно-красный», — восхитился, задержав взгляд на её коленках в узких брючках со стрелками. Цвет страсти безумно шёл ей. «Хотя, такой женщине любой цвет будет к лицу», — заключил, глядя на её шелковистые волосы, спадающие красивыми волнами на плечо. Ужасно хотелось зарыться в них лицом, втягивая пьянящий запах.

— Всё равно мимо ехать. Решил, что так вам будет удобнее, чем на такси.

— Спасибо. Но мне не сложно было и самой добраться, — снова улыбнулась в ответ.

Увидел в окно, как её ухажёр замер, наблюдая за моей машиной. Видимо, при включившемся свете в салоне, заметил, что кто-то есть внутри. Он сжал в руке ключи, и, проводя взглядом отъезжающий чёрный седан, сел в свой джип.

— Хотя, вас было кому отвезти, — повернулся к ней. — Прошу прощения, что украл у вас ещё полчаса.

Соня усмехнулась. В её глазах блеснули озорные искорки.

— Думаете, мы не отлипаем друг от друга сутками?

— Разве нет? Любовь такая…

— Какая? — пристально посмотрев мне в глаза, спросила.

— Заставляет нас испытывать острую потребность чувствовать объект обожания рядом с собой постоянно.

— Возможно, — тихо ответила Соня и отвернулась к окну.

«Разве нет? Значит она этого не чувствует?» — промелькнула мысль, и на душе стало как-то легче, радостнее. Снова залип на ней, скользнув взглядом по силуэту и стройным ногам. Задержал его на её тонких щиколотках в бежевых туфельках на шпильке. Залюбовался красивыми ступнями, прикрытыми только на пятке и носке. Соня, почувствовав мой взгляд, повернулась. Изогнула слегка бровь, с нежной улыбкой. «Раскусила меня чертовка», — улыбнулся ей. Да я уже и не в силах был скрывать своей заинтересованности её персоной. «Да, девочка, зажгла ты меня не на шутку». Отвернулся к окну. До аэропорта мы ехали в молчании. Соня всё время переписывалась в телефоне, тихо посмеиваясь над чьими-то шутками.

Во время регистрации перекинулись несколькими фразами. Я угостил её крепким кофе. В самолёте уступил ей место у иллюминатора, и мы устроились в комфортных креслах бизнес-класса.

Когда мы уже взлетели, Соня сняла пиджак, оставшись в шёлковой блузке с короткими рукавами, подняла подножник кресла и скинула свои туфельки.

— Вы не против, если я вздремну? — сложила ножки, демонстрируя красивые пальчики с аккуратным педикюром вишнёвого цвета, и опустила спинку в полулежачее положение.

— Нет, конечно. Буду охранять ваш сон, — улыбнулся я. — Позволите?

— Как верный рыцарь? — засмеялась, и я невольно улыбнулся.

Соня распаковала подушку, уложила её и откинулась. Вздохнув с облегчением, она мило пошевелила пальчиками. Даже это незначительное движение будоражило во мне откровенные фантазии. Чтобы отвлечься, я открыл планшет. Стал просматривать почту и мессенджеры, но мой взгляд невольно возвращался на оголённые ступни с изящными щиколотками. Сонечка не шевелилась, и я подумал, что она уже спит. Скользя глазами по силуэту, перевёл взгляд на лицо. Пушистые ресницы отбрасывали тень на нежную кожу, чувственные губы были расслаблены, от чего слегка приоткрылись. Я засмотрелся.

Не открывая глаз, она неожиданно тихо произнесла:

— Расскажите, где вы научились танцевать бачату.

— В юности влюблённость нас толкает на неожиданные поступки, — улыбнулся и отчего-то стало жарко.

— Так причина в девушке, — она открыла глаза, и наши взгляды встретились.

«Знала, что я смотрю на неё. Почувствовала» — глядя на неё, нежное чувство разлилось внутри. Захотелось прижать её к груди и гладить по волосам, ощущая тёплое дыхание, пока не уснёт в моих руках. Сонечка повернулась, согнув одну ногу.

— Почти всегда причина в женщинах, — выдохнул я, обратив взгляд на планшет.

— Всегда?

— Разве нет? Разве не ради них мы совершаем романтичные, необдуманные и порой безрассудные поступки? Глупеем?

— Вы романтик, Станислав Викторович, — тихо рассмеялась Соня.

— Ни в коем случае. Романтика умирает с жизненным опытом, — задумчиво посмотрел на неё.

— Могу поспорить, — она нежно улыбнулась и села.

— Не надо.

— Романтики остаются таковыми до конца своих дней. Просто, некоторые, обрастают толстой кожей из-за негативного опыта. Иногда, даже, бронёй, — она протянула руку к своей ноге и стала поглаживать щиколотку, отведя глаза в сторону и слегка опустив ресницы. Снова сквозь приопущенные ресницы посмотрела на меня. — Но бывает, что любовь разбивает эту броню, вдыхая вторую жизнь в человека.

Мы говорили почти шёпотом, чтобы не беспокоить соседей в ночном перелёте. От этого момент казался ещё более интимным. Как же она изящно и чувственно поглаживала пальчиками свою ножку. И этот взгляд… В паху свело от непристойных мыслей. «Чёрт! Она вообще понимает, что делает?! Осознанно ли?.. Хотя, какая на хрен разница!» — отогнал сомнения и утонул в её завлекающих глазах. Стало жарко.

— Возможно, — снял пиджак и расстегнул ещё одну пуговицу на рубашке. — Но чем старше человек, тем толще броня, тем сложнее чувствам, кружащим голову, пробиться сквозь неё, — усмехнулся я, откинувшись на спинку кресла.

Не смотрел на неё, чтобы унять возбуждение. Пульс участился, отдаваясь в висках. Медленно выдохнул и закрыл глаза. Молчали. Я старался дышать медленно и спокойно, а в горле пересохло от жгучего желания поцеловать Соню, ощутить вкус её губ.

— И у вас броня? А как же жена?

— Вас так интересует моя личная жизнь, Соня? — повернул к ней взгляд и даже в тусклом освещении увидел, как её щёки покрылись слабым румянцем.

— Один-один, Станислав Викторович, — улыбнулась. — Предлагаю сыграть.

— Сыграть? — приподнял брови в удивлении.

«Что за чушь? Давно вышел из возраста игр», — поразился её непосредственности. Или ловкости в соблазнении… Но она меня заинтриговала. Почему-то рядом с ней мне было легко. Понял, что мне нравилось с ней говорить о такой ерунде ещё больше, чем о делах.

— Да. Под вашим взглядом, я всё равно не усну, хоть и очень устала, — слегка закусила губу искусительница. — Правда или действие?

— Давайте, попробуем. Не боитесь, что я узнаю много личного о вас?

— А вы?

Рассмеялись. Повернулась ко мне, согнув одну ногу в колене, словно в позе лотоса, а вторую спустила на пол, касаясь пальчиками ковролина. Брюки ещё сильнее приоткрыли её ноги с гладкой кожей. В тёмном салоне только светильник над надо мной отбрасывал тусклый свет на девушку, и от этого она выглядела ещё соблазнительней.

— Дама начинает первой.

— Правда или действие?

— Правда.

— Как звали девушку, ради который вы научились танцевать?