Петербургские истории (СИ) - Праздникова Валерия Сергеевна - Страница 15

— Кристина, я тоже хочу учиться готовить! — одновременно с другом, словно с вышки прыгнул, его приятель.

Я хмыкнула и гордо сложила руки на груди:

— И как вы себе это представляете? Дима хотя бы на одной кухне со мной работает.

— Я буду приезжать по выходным. По продуктам и прочему разберемся.

Кажется, они все обдумали и организовали?.. Ну что ж… бабушка была права.

— Двадцать рублей в час. Иметь при себе блокнот для записей, запас продуктов и хотя бы основной набор посуды.

— Урра! А пока я привез картошки и сосиски. Подойдет?

— Для первого урока — вполне. А блокнот?

— Тоже взял. Новенький!

— Тогда через пятнадцать минут жду на кухне.

— Договорились! — и парни слиняли. Наверно, чтобы я не передумала.

Когда вошла на кухню, оба ученика были уже там. Дима по плану должен был сегодня готовить рагу. Валера выложил пакет картошки, упаковку сосисок, приготовил солидный ежедневник и ручку.

— А готовое я понесу вот в этом, — он радостно показал мне большой пластиковый контейнер.

— Хорошо. А суп если будешь готовить?

— Так там целый набор, есть всякие разные, и для супа тоже. Я проверил, воду держат герметично!

— Ну, хорошо. Так, сначала с тобой. — Завела свой будильник на час и ткнула пальцем в новичка. — Чистить картошку умеешь? Покажи!

Он показал. Я похмыкала, сделала пару замечаний. Оставила чистить все, что принес. Повернулась к Диме:

— Теперь ты. Пиши рецепт…

Через час с парней сошло семь потов — так они старались. Зато у одного была целая кастрюлька густого рагу из курятины с овощами, а другой в совершенстве освоил тонкости варки картошки с сосисками и исписал пару десятков страниц в блокноте. Я получила законный гонорар и ушла к себе. Хорошо, что еще вчера озаботилась обедом — одновременно заниматься своими делами с двумя учениками уже не вышло. Зато честно заработанные сорок рублей пополнили наш бюджет. Кажется, я все-таки смогу купить себе тот милый журнальчик с рецептами!..

Остальные соседи перемигивались, хмыкали, подхихикивали, но не мешали. Дядя Борис одобрительно показал мне оба больших пальца, Илья Ильич что-то проворчал и профилактически съездил своей дурной половине по голове свернутой газетой. Та поджимала губы и нехорошо косилась, но молчала. Тетя Оля поинтересовалась таксой, кивнула и выразилась в том духе, что ей самой-то не надо, но вдруг кто спрашивать начнет. В магазине у продавщиц круг общения широчайший, кто знает.

Почти целая неделя прошла спокойно. Бабушка пока решила никуда не выезжать, вместо практики начав заниматься со мной латынью. Это хорошо: самые интересные книги написаны как раз на мертвых языках. Освою латынь (после итальянского это очень просто), займусь древнегреческим. А там посмотрим…

Вечером в четверг, почти перед самым отходом ко сну, к нам в гости пришел следователь Мельников. Поздоровался, согласился выпить чаю. А в самом конце сообщил:

— Я ознакомился с архивным делом, которое вы тогда упомянули, Юдифь Георгиевна. И, признаться, остался весьма удивлен описанным в нем. Чтобы тогда, при царях, в подчеркнуто православном государстве, такое увлечение мистикой!..

Ба пожала плечами:

— Мистика — она просто есть. Не важно, каким богам молятся люди, не важно, во что они верят. Вы ничего с этим не поделаете. В худшем случае, она просто уходит в тень: все будут все знать, но ничего об этом не говорить.

Следователь задумчиво кивнул и продолжил:

— Ну, так вы считаете, что на Смоленке поработал водяной?

— Да. Если хотите знать, за десять минут до вашего прихода мы с внучкой как раз обнаружили его, чуть выше по течению.

— И?..

— И ничего. Мы просто тренировались. А вы что подумали?

Майор тоже пожал плечами. Подумал.

— И как мне это все оформлять в деле?.. Да если я упомяну такое в отчете, меня начальство в психушку упечет, и будет право!.. Что делать-то будем?

Я с трудом удержала радостный вскрик: кажется, он готов с нами сотрудничать! Ой, как интересно!..

Бабушка побарабанила пальцами по столу, потом предложила:

— Мне кажется, стоит с ним поговорить и выяснить все детали происшествия. А там уже будем думать по обстоятельствам. Водяные на людей просто так не нападают, это не русалки.

— И как мне это оформить прикажете?

— А как это ваш предшественник оформил?

— Записал водяного как сумасшедшего бродягу и после указал, что оный помер от тифа в камере временного задержания. Но, Юдифь Георгиевна, я также написать не могу!

— Посмотрим, что он скажет. А там уже проще будет обосновать, не правда ли?

Майор подумал и кивнул:

— Когда будем разговаривать?

— Только на выходных! — тут бабушка была непреклонна, — мы работаем, нечего нам с внучкой репутацию портить! Суббота, рано утром, и точка!

Следователь вздохнул, но согласился.

Рано утром, аж в шесть утра, за нами приехала машина (гражданская, с обычными номерами), и мы отправились на Васильевский остров. Толи водитель был экстра-класса, толи мы чего-то не знаем, но доехали мы ну очень быстро. Минут за пятнадцать, не дольше. Я только-только успела насладиться комфортом личного транспорта, как пришло время вылезать. Возле устья Смоленки снова было все закрыто полицией, но майор с уже знакомым нам помощником нас ждали.

Поздоровались.

— Что вам понадобится для работы? — несколько напряженно спросил Мельников.

— Немного времени, — бабушка осмотрелась и двинулась вдоль набережной к ближайшему спуску к воде.

Еще раз осмотрелась и постановила:

— Подойдет. Криста?

Я раскрыла неизменную сумку-тележку. Мы достали все для ритуала, далее, я под бабушкиным руководством расчертила печать призыва и защищенные круги для зрителей, то есть, милиционеров. Те с явным любопытством следили: Мельников — спокойно, а вот его помощник аж сгорал от любопытства. Ну, понятно — молодой, зеленый, еще не потухший под пластами милицейской рутины.

Мы встали согласно правилам, и бабушка негромко запела:

Я вступила в песню:

Снова бабушка:

И уже вместе мы закончили:

Пара секунд звенящей тишины, и вот посреди потока забулькало и заплескалось. Сержант с трудом удержался от возгласа, указывая на реку. А под водой к нам явно кто-то плыл, одновременно демонстрируя, что это он плывет, и плывет к нам.

— Никому не двигаться, — негромко, но властно напомнила бабушка. Милиционеры кивнули.

Возле самого берега из воды показался темный… длинный и мокрый хребет, словно гигантской рыбы, с плавником в шипах. Но уже через секунду по колено в воде стоял водяной. Я во все глаза уставилась на нечисть, попутно отмечая, что гравюры в прадедовских книгах не слишком-то и отличаются от оригинала: полу-человек, полу-рыба, ростом с десятилетнего ребенка, с полукруглыми шипастыми плавниками вместо ушных раковин, безучастными рыбьими гляделками, сомьими усами. Покрытый чешуей, с перепонками и когтями на руках. Скорее всего, и ноги у него тоже как ласты, но в воде, из-за поднятого ила, не видно. Оглядев нас, водяной пробулькал-заговорил. Судя по милиционерам, они ничего не поняли, так как майор удивленно поднял брови, а сержант приоткрыл рот. Мы же с бабушкой услышали: