Последний реанорец. Том X (СИ) - Павлов Вел - Страница 20

Иван. Ярослав. Прямо сейчас я вижу, как запекшаяся кровь стекает через рваные раны на груди. Искалеченные трупы беременной Алины. Прасковьи. Вики. Лиры. Риты. Хельги. Те вповалку лежат в одной кровавой куче так, что невозможно до конца отличить одну девушку от другой. Тела переломаны, шеи, руки и ноги вывернуты под неправильным углом и сейчас они более напоминают не мертвых людей, а лишь тряпичные куклы. Обезглавленный Вадим укрыл своим телом Ванессу и сына, а его голова валяется всего-то в паре метров от своего хозяина. Тело Лёни насквозь пробито огненным шипом и где-то на уровне трёх или четырех метров пришпилено к уцелевшей стене усадьбы. И совсем рядом покоится Ростислав, лежащий в крепкую обнимку с Морозовой. Оба угодили под единую атаку, и сейчас в районе груди у них нет ничего. Только зияющая отвратительная рана. Та же участь постигла Лизу с Анжеликой.

Они не пожалели никого.

И мёртвых много. Очень и очень много. Трупы тех, кого я знал, простираются вдаль. Пламя медленно охватывает всю округу. Горят тела. Догорает усадьба. Разрушается империя. Но внутри более нет ничего. Ни единой эмоции. Нет ни злости, ни ярости, ни гнева. Там лишь пустота. Сердце мертво. Да и сам я тоже скоро умру. Нет больше сил и желания сражаться. Да и зачем? Потому как всюду, где не ступит нога реанорца, умирает и увядает всё.

‒ Это ты во всём виноват! Это ты их убил, Линчеватель! ‒ вдруг раздался за спиной голос шестерых странников Астрала. ‒ Ты убийца, реанорец! Ты смерть во плоти! Ты разрушитель! Твой удел убивать и страдать…

‒ Они умрут, Зеантар, ‒ зашептал мне на ухо злорадный тон Хаарсы. ‒ И ты будешь свидетелем их смерти! Ну же, реанорец, покажи свою истинную натуру! Покажи своё истинное лицо! ПОКАЖИ! ‒ закричала радостно та. ‒ УБЕЙ ВСЕХ СНОВА! ТЫ ЖЕ ЭТО ТАК ЛЮБИШЬ! ТЫ НИЧЕГО БОЛЕЕ НЕ УМЕЕШЬ! ОБНАЖИ ВСЮ СВОЮ ПРОГНИВШУЮ РЕАНОРСКУЮ СУТЬ! ПРИНЕСИ СМЕРТЬ ЭТОМУ МИРУ!..

‒ Нет… ‒ прошептал безжизненно я, глядя в наполненные мольбой глаза беременной жены и перехватив джад обратным хватом, направил его себе в сердце. ‒ Больше никто не погибнет. Умрёт лишь один…

……

……

……

‒ Я…

В этот же момент, в смежной стигме Романовых в своей личной комнате мне, наконец-то, удалось пробудиться от кошмарного сна. Всё тело залито потом, сердце в любой момент готово вырваться из груди, а глаза вот-вот вывалятся из орбит. Но сейчас не это важно. Важно совсем другое.

Из ужасного сновидения я вырвался не сам. Меня вырвал сигнальный эфир. Вырвал силой.

Потому как кто-то неизвестный каким-то чудом умудрился пересечь заградительный барьер Высшей речи. Барьер Высшей речи, который я возвёл своими руками. Кто-то посмел напасть на мой дом…

‒ Нет! Нет-нет! НЕВОЗМОЖНО! ‒ хрипло вырвалось у меня. ‒ УБЬЮ! УНИЧТОЖУ! Прикончу всех и каждого, если хоть волос с их головы упадёт…

Смежная стигма Романовых.

Постоялый двор «Верфь».

Комната князя Лазарева.

Поздняя ночь.

00:20 по земному времени…

‒ Нет! Нет! НЕТ!!!

Гортанный крик, который вырвался из моей глотки был настолько громким и яростным, что снёс выставленный заранее полог тишины, а сам артефакт на пальце резко треснул, потому что следуя реанорским инстинктам свой вопль я случайно напитал крупицами эфира.

После моего пробуждения в комнате царил полнейший кавардак, ведь собирался я в тотальной спешке. Хотя тех самых сборов почти не было. Мысли пребывали в полнейшем Хаосе, а в груди полыхал ни с чем не сравнимый гнев. Мне хотелось рвать и метать. Уничтожить всё, что только попадалось под руку. Доспех был накинут за несколько мгновений в неудержимой спешке, а портупею с джадами я подхватил буквально на ходу уже рванув к выходу.

‒ Барьер… ‒ в полубреду шептал я. ‒ Если это повелитель или повелители, то барьер на моём первом обороте их надолго не задержит…

Однако сегодня, будто у самой судьбы были свои планы на счёт происходящего. Дверная ручка под напором неконтролируемой силы невольно смялась у меня в руках, а дверной замок напрочь заело.

‒ Да будь оно всё проклято!

Весь дверной проём вместе с дверью за долю секунды с пушечным залпом вылетел в коридор и под напором неуправляемой свирепой ярости тот умудрился пробить одну из несущих стен. Лишь после до меня дошло, что проще было бы покинуть комнату через окно.

Хотя теперь уже плевать! Сойдет и эта дыра…

Правда, стоило нырнуть дальше в коридор, как я почти лицом к лицу столкнулся с ошеломлённым Романовым, за которым находилась напуганная Морозова, слева от них стоял сонный Костров, а уже рядом с ним маячили силуэты Бетала, Киры и Германа, которые словно ужаленные повыскакивали из своих комнат.

‒ Шеф, ну ты даешь…

‒ Захар, чего кричишь? ‒ ошалело выдал Ростислав, перебивая Лёню и глядя то на меня, то на проломленную стену. ‒ Что случилось?

‒ На мой дом напали! ‒ прошипел холодно я, быстро следуя вперед и вцепившись мёртвой хваткой в края проломленной стены, перевел яростный взор на цесаревича. ‒ На девчат напали!

После произнесенных слов вся накалённая атмосфера скакнула к своему пику, лицо Романова и Морозовой побледнело, а сам Лёня, словно загнанный зверь метнулся в свою комнату, напрочь позабыв о сне. Троица же хунхузов опасливо сглотнула и переглянулась между собой.

‒ Откуда ты знае… ‒ начал было юноша, но почти сразу осекся и глаза его расширились. ‒ То есть Вика… Когда это случилось?

‒ Только что! Секунд тридцать назад!

‒ За сколько ты доберешься до столицы? ‒ сбивчиво прошептал парень.

‒ На своей максимальной скорости возможно за полчаса, есть вероятность, что раньше! ‒ без раздумий изрёк я. ‒ Как только пересеку блокирующий барьер свяжусь с Олегом!

‒ Тогда поспеши! Не останавливайся на постах и на вратах не вздумай тормозить! ‒ выпалил цесаревич, рванув в сторону выхода. ‒ За приказ императора и дядьку не переживай! Я разберусь! Лёня! За мной! ‒ громыхнул уже со второго этажа полуодетый Романов.

‒ Вы трое знаете, что делать! ‒ резко бросил я вздрогнувшей Кире, Беталу и Герману.

‒ Будет исполнено, господин! ‒ в один голос отозвались те, невзирая на увеличивающееся количество недовольных изгоев в коридоре и на поднимающийся от них возмущающийся гул.

Под ногами вновь раздался треск деревянных полов, по телу резко пробежал тёмно-багровый разряд молнии, а сам я быстро шагнул в образовавшуюся дыру.

‒ Великая мать, моя верность тебе непоколебима, ‒ с мольбой в голосе зашептал в падении я, прикрывая веки. ‒ Но заклинаю. Сбереги их. Не дай им пострадать… И клянусь я тебя не подведу. Никогда! Истреблю любого, кто встанет на твоём пути…

Комбинация потоков Высшей речи…

Непрерывный ри тм угасания…

Земля.

Российская Империя. Москва.

Где-то на границе первого и второго кольца.

4 сентября 2025 года.

00:01…

Начало четвертого сентября выдалось невероятно тихим и спокойным. Звёздная и безмятежная лунная ночь властвовала над всей столицей. Но тишина и спокойствие просуществовали недолго, а если быть точнее, то чуть более минуты.

Потому как в следующий миг над Москвой в пределах второго кольца раздалась череда нескольких магических оглушающих взрывов на основе магии земли и огня. Следом оказалась атакована прилегающая территория к аэропорту имени Романовых, а пару секунд спустя на противоположной стороне кольца зазвучали аналогичные взрывы, те начинали буйствовать вокруг главного международного управления по делам пятен и стигм.

Менее чем за минуту часть кольца преобразилась в пышущий Хаосом муравейник. На ноги моментально были подняты и активизированы часть всех трёх тайных отделов и солидная доля статских. Образовавшиеся проблемы и охвативший районы бедлам стремительными темпами начали набирать свои обороты. В трёх или четырёх местах государственные спецслужбы во главе с магами света с необычайной скоростью умудрялись находить виновных в произошедшем. И мгновение спустя именно в тех местах возникали ожесточенные сражения между диверсионными отрядами и цепными псами империи. Преступники частично рассеивались во множестве направлений, тем самым пытаясь увеличить радиус бед, однако к тому времени территория оказалась полностью оцеплена. И единственным так называемым спасением являлась самоликвидация резервов. За несколько минут по второму кольцу стали раздаваться краткие взрывы и выбросы магической энергии. Ведь изначально нападение на подобные охраняемые места ничем иным, кроме как самоубийственной затеей назвать было нельзя.