Запретные отношения (СИ) - Кострова Валентина - Страница 21

— Посади его. Желательно надолго. Заплати кому надо, пусть Глебу влепят приличный срок. Пусть думает над своим поведением за решеткой. Как Карина?

При имени Карины где-то под ребрами начинает ныть. Пусть с ней наша история была похожа как звездопад, было ярко, красиво и коротко, она мне не чужой человек. Она мать моего ребенка, в жизни которого я, к сожалению, не играю никакой роли. Ради безопасности. Я тешу себя мыслью, что о Тамаре отец и Наиль не знают. Надеюсь, что для них девочка Карины это ее и ее мужа Глеба дочь.

— Карина в порядке. Держится молодцом. По поводу Глеба я понял, — Эрик отключается, а я безвольно опускаю руку и смотрю перед собой.

В очередной раз думаю о Мире. Ей рядом со мной навсегда уготована роль любовницы. Только это совершенно не то, чего бы мне хотелось для нее. Она достойна лучшего во всем, в том числе и того, чтобы ее любили открыто.

— Назар, — слышу строгий голос рядом со собой. Вскидываю голову. — Нам нужно поговорить.

— Да, отец, — послушно иду за Даяном Булатович, заходя в палату матери.

Наиль сидит уже не возле кровати, а в кресле возле окна. Задумчиво смотрит перед собой. При нашем появлении вскидывает глаза и сразу же меняется в лице. Становится равнодушным, отстраненным. Кусок льда, который не умеет, а точнее не желает проявлять какие-либо чувства.

Отец подходит к койке, присаживается на стул и, изображая любящего мужа, сжимает матери руку. Она все еще крепко спит. Меня от этого лицемерия передергивает, брат предупреждает взглядом держать себя в руках.

— Ваша мама всегда мечтала увидеть, как вы женитесь, возьмете на руки своих сыновей, создадите крепкую семью. Наиль оправдал ее надежды.

Я морщусь и закатываю глаза к потолку. Приблизительно понимаю, о чем сейчас пойдёт речь. Отец предсказуем, ибо ради знакомства не стали бы меня знакомить с Дарией. У девушки влиятельный отец, имеющий возможности продвинуть меня в политике. Я в этом заинтересован, хоть и панировал добиться всего самостоятельно. Однако, старшему Каримову видимо очень нужна моя женитьба в ближайшее время.

— Антон Витальевич по секрету сказал, что скоро будет набор в администрацию южного округа. Мне нужно, чтобы ты вошел в состав, — отец аккуратно кладет руку матери ей на живот, поправляет одеяло, а потом оборачивается. Устремляет на меня тяжелый взгляд.

— Ваша свадьба с Дарией состоится через три месяца. Этого времени вполне достаточно, чтобы все организовать. Мы берем на себя подготовку мероприятия. Думаю, наш загородный клуб достойное место для вашего бракосочетания. Будут только свои и никаких журналистов на самой церемонии. Предложение сделаешь через две недели, — из внутреннего кармана отцовского пиджака появляется черная коробочка. Он ее не открывает, но я догадываюсь, что там кольцо, которое должен преподнести Дарии.

— Поэтому эти две недели ты должен быть рядом с Разумовской.

— По приказу не любят, отец, уж не тебе ли об этом знать, — иронизирую.

— Хочешь сказать, что твои отношения с балеринкой — это и есть любовь? — темные глаза насмешливо по мне пробегаются, а я не дышу. Внешне никак не проявляю свое беспокойство, но внутри все обрывается.

Наивно, конечно, полагать, что моя связь с Мирой останется в тайне, хотя я старался не светиться с ней. Сглатываю. Упоминание Миры не просто к слову.

— Если для женитьбы на Разумовской мне придется убрать из твоей жизни эту девушку, я ее уберу. Можешь даже не сомневаться в этом, — отец смотрит на свои наручные часы, встает и, не прощаясь, покидает палату.

Как только за ним закрывается дверь, я как подкошенный падаю на ближайший стул и потерянно смотрю в никуда. Пытаюсь думать, но плохо получается. Сегодняшний день самый худший день в моей жизни. Неприятности, угрозы, проблемы падают на мою голову как нежданный снегопад. И пришедшее сообщение от Эрика, что договор, который должен быть сегодня подписан, компаньоны отозвали, не удивляет.

Сжимаю переносицу, прикрыв глаза. Отцовское предупреждение о том, что он уберет Миру, если она помешает его планам — не пустая угроза. В лучшем случае он посодействует и девушку исключат из училища или закроют все двери театров в столице и в ближайших провинциях. В худшем случае он может приказать покалечить Миру. От этой мысли меня передергивает, в груди селится арктический холод.

— Завтра сходи с Дарией на выставку, — вздрагиваю от голоса Наиля. Он стоит рядом и протягивает мне билеты. — После выставки не забудь девушку угостить ужином и потом отвезти домой.

Забираю протянутые билеты, складываю из пополам и засовываю в карман. Выжидающе смотрю на брата. Он должен еще дать какие-то указания, полученные ранее от отца, но Наиль молчит. Смотрит на меня немигающим взглядом.

Не выдерживаю гнетущего молчания, резко встаю и спешно покидаю палату и саму больницу. Сейчас мне хочется надраться до беспамятности, но вместо этого я направляю машину загород, где меня терпеливо ждет Мира. Перед смертью не надышишься, но я постараюсь максимально насытиться этой девушкой, прежде чем мы расстанемся навсегда. Может быть это «навсегда» настанет завтра, а может через неделю иль месяц, в любом случае пока есть возможность, буду с ней.

— Назар —

Паркуюсь перед жилым комплексом, глушу машину и смотрю на молчаливую пассажирку. Взгляд сначала замирает на аристократическом профиле, медленно опускаю его на спокойно вздымающую грудь, облаченную в бежевую блузку.

— Может зайдёшь на чай? — взгляд карамельных глаза замирает на моих губах. Я усмехаюсь.

— Чай? Зеленый с мелиссой? — отстегиваю ремень безопасности, тем самым давая Дарии понять, что от предложения чая не отказываюсь. Она приветливо и многообещающе улыбается. Вечер чаем не ограничится.

Я первым выхожу с машины, обхожу спереди и открываю пассажирскую дверь. Протягиваю руку, Дария доверчиво вкладывает свою ладошку в мою ладонь. Переплетаем пальцы и подобно влюбленной парочке направляемся к дому шагая в ногу.

— Так странно все у нас с тобой, — нарушает молчание Дария. — Ведем себя как подростки, отношения, которые одобрили родители.

— По сути так и есть, — усмехаюсь. — Благодаря одобрению твоего отца, я могу смело быть сейчас с тобой.

— Да, папа не каждому доверит такое сокровище, как я, — девушка очаровательно улыбается, медленно опускает глаза, а потом вскидывает их на меня и проникновенно устремляет бархатный взгляд на меня. Странно, но в груди совсем ничего не екает.

Заходим в подъезд, подходим к лифтам. Когда дверки распахиваются, заходим. Будь на месте Дарии какая-нибудь обычная девушка, я бы прижал ее к стене и начал целовать, дразнить. К наследнице Разумовского просто так не подкатишь, не зажмешь в углу без разрешения. Потому что принцесса может пожаловаться папочке, а тот на расправу изобретателен.

— Моя квартира на десятом этаже, красивый вид открывается на город. Ты живешь в квартире или в доме? — Дария кокетливо заправляет прядь волос за ухо. Я смотрю на маленькую сережку, почему-то не к месту вспоминаю Миру. Малышка сегодня допоздна в училище.

— В городе живу на квартире, загородом имею дом, — засовываю руки в карманы брюк, смотрю на табло со сменяющими цифрами этажей. Наконец-то появляется долгожданная десятка. Дария выходит первой, я следом.

В квартире царит полумрак. Свет в прихожей не включается, поэтому я неожиданно натыкаюсь на застывшую девушку. Она резко оборачивается, прижимается ко мне и приближает свое лицо ко мне. Я чувствую ее прерывистое дыхание на своих губах.

— Ты, наверное, в курсе, что меня к тебе невообразимо тянет, — ее горячий шепот будоражит. Я обнимаю девушку за талию и еще теснее прижимаю к себе. Прислушиваюсь к своей реакции.

— Я хочу тебя, — откровенно признается Дария, запуская тут же руки мне под пиджак.

Я нагибаюсь и целую напротив приоткрытые губы. Она рука взметается к тонкой шее, слегка ее сжимаю. Прикрыв глаза, воображение играет со мной подлую игру: вместо Дарии, мне кажется, что со мной Мира.