Я, рейнджер (СИ) - Качим Марк - Страница 43

Командор охнул, пошатнулся, а потом тряхнул головой и вдруг улыбнулся во все тридцать два.

— Значит, сразу по-взрослому?.. — протянул он с непонятной радостью.

Хотя почему непонятной? Если бы я на его месте тыщу лет болтался законсервированной селедкой в космической консервной банке, тоже бы радовался возможности размять мышцы с умелым противником.

А я был умелым. Да чего уж там, я был реально хорош! И не давал командору спуску долгих двадцать минут.

Но потом этот достойнейший представитель Человека до эпохи рассекателей просто раскатал меня по матам.

Я уже устал, а он все набирал и набирал темп. Наносил удары руками, ногами, справа, слева, снизу и сверху, и, как мне казалось, одновременно. Я пытался отвечать, но чаще всего попадал в блоки или вообще метелил воздух. Мир то и дело совершал кульбиты, а новые и новые вспышки боли в спине и затылке говорили о том, что я опять пристыковался к напольному покрытию.

— Пожалуй, это мне стоит взять у вас пару уроков, командор, — выдохнул я после очередного кувырка. Вставать не спешил — сил не было.

— Урок тебе нужен всего один, — усмехнулся Ротберг, нависая надо мной. — Не спеши. Ты тратишь все силы в самом начале и выдыхаешься, играя вдолгую. А по-настоящему серьезный поединок с наскоку не выигрывают.

И он протянул мне руку.

— Знаете, вы уже второй, кто упрекает меня в спешке, — поднялся я тяжелее, чем хотелось бы это показать. Но, с другой стороны, тренировки ведь для того и затеиваются, чтобы с них уползать без сил. Иначе это просто прогулка. — Прямо хоть на курсы владения собой записывайся, — я оправил кимоно, подтянул пояс. Несмотря на архаичность, этот вид спортивной одежды оказался весьма удобным. И не стеснял движений.

— А как насчет старой доброй медитации? — поинтересовался командор и удивился моему непонимающему взгляду. — У вас такое не практикуют? В наше время в расписании было два часа обязательных и еще два желательных. Здорово тренировало выдержку, особенно та, что была перед обедом.

У нас для тренировки выдержки была ежедневная нотация. Сначала в исполнении Ки-Дая на ежеутреннем построении, потом повторение от Ри-Рен.

— Нет, наверное, посчитали, что рейнджерам подобное умение без надобности, — я хотел было пожать плечами, мол, решали за меня, но натруженные мышцы так гудели, что получилось только слегка ими дернуть. — А что такое медитация? Какая-то капсула вроде медицинской?

— О нет, мой мальчик, если бы все было так просто, — почему-то усмехнулся командор. — Если хочешь, я тебя научу, но сначала нужно сходить в душ и переодеться. Физическое состояние должно быть максимально комфортным, чтобы ничего не отвлекало.

— Хочу, — поспешил согласиться я и только потом сообразил, что у командора суперлинкора могут быть какие-то дела помимо возни с несмышленышем-рейнджером. — Хочу, если это не помешает вашему распорядку дня, — лучше поздно, чем никогда, так что я уточнил свое желание.

— Как раз сейчас в моем распорядке эти самые медитации, — заявил командор на голубом глазу, и оставалось только гадать, правда это или нет. Чего делать я, конечно, и не думал: у меня была возможность научиться чему-то новому, и я собирался этим воспользоваться.

Сразу после душа, разумеется!

— Твое тело — твой враг на ближайший час, — командор сидел в очень неудобной позе на полу, а я тщетно пытался сложить ноги такой же идеальной восьмеркой. — Оно будет всячески тебя отвлекать: болеть, ныть, чесаться, замерзать и прочее. Твоя задача не просто игнорировать эти сигналы, а убежать от них так глубоко внутрь себя, чтобы не слышать вовсе. С первого раза не получится, но если хотя бы пару минут удастся провести наедине со своими мыслями, а не с телом, можно будет считать, что этот раунд за тобой.

Я позволил себе мысленно хмыкнуть: чего-чего, а игнорировать сигналы тела я умел. Ки-Дай, как правило, растягивал утреннее построение минут на сорок, и не приведи электрон хоть кто-то из курсантов шевельнется — нотации становились бесконечными.

Кое-как приняв требуемую позу, я посмотрел на командора.

— И что, мы просто будем сидеть? — задал очевидно глупый вопрос, но умные мне в голову не пришли. — А читать про себя манты или как там это называется?

— Мантры, — командор сложил руки на груди и кивком предложил мне сделать то же самое. — Лично меня они только отвлекают. Но ты можешь попробовать. Вот только тогда не получится освободить голову — лишь наполнить ее теми самыми мантрами.

— Ладно, раз отвлекают — то не будем, — я повторил позу Ротберга. Руки сложить удалось без труда.

И час медитации начался.

Дорогой Оби-Ван! Официально заявляю: это были самые сложные пятнадцать минут в моей жизни. Дольше я просто не выдержал.

Чесаться?.. Мерзнуть?.. Отвлекать?! Да мое тело вопило на все лады, требуя движения. По коже скакали сотни невидимых букашек, меня кусали и земные комары, и москиты с планеты Одо. Задница болела, горела, спина мокла, а в голове проносились миллионы забытых мною дел, требовавших немедленно их закончить.

Командор усмехался так противно-понимающе, будто с самого начала знал, что так и будет.

— Пожалуй, у меня есть для тебя подарок, — сказал он торжественно, когда я прекратил притворяться, что у меня хоть что-нибудь получается.

Заинтригованный, я с интересом проследил за тем, как Ротберг лезет в нагрудный карман кителя — да, Оби-Ван, медитировать он сел прямо в своей неудобной старомодной форме, и я просто не представляю, как должны были давить и чесаться все эти грубые швы. И подставил руки, когда он что-то мне протянул.

“Чем-то” оказался старинный секундомер — даже не из эпохи постройки “Нового рассвета”, а откуда-то из тех времен, что так любил Да-Атан.

— Вечная штука, — заметил командор с теплотой. — Столько лет прошло, а он как новенький. Смотри, я покажу, как пользоваться…

Предельно просто: две кнопки — одна запускала секундную стрелку, а вторая сбрасывала маленький минутный циферблат на “полночь”. Я погладил теплый металл корпуса секундомера, отследил пальцами искусный орнамент на лицевой части.

— Спасибо большое, — искренне поблагодарил Ротберга за подарок. Запустил его, прислушался к мерному тиканью.

— Надеюсь, это тебе поможет, — командор посмотрел на меня так, как когда-то смотрел отец в те редчайшие дни, когда его заносило на Землю. — Пока вы на “Рассвете”, можем потренироваться еще.

— Почту за честь, — и да, Оби-Ван, в моих словах не было ни грамма лжи или лести. В отличие от Ри-Рен, учиться чему-то у Ротберга было интересно.

Когда я ложился спать, Стиг-Рой и Анри еще играли. И это было неудивительно. А вот то, что они все еще играли, когда я проснулся — вот это уже было ни в какие ворота.

Причем ту же партию!

Больше того, количество фигур на доске, кажется, вообще не изменилось.

— Вы решили пойти на рекорд? — желчно поинтересовался я, разглядывая доску. Ну, по крайней мере, я постарался добавить в голос желчи.

Стиг-Рой смерил меня спокойным и удивительно довольным взглядом, а Анри, чья очередь была ходить, проигнорировал полностью.

Я закатил глаза.

— Вам кофе принести? — поинтересовался уже без желчи.

— Да, спасибо, — немедленно кивнул Стиг-Рой.

— С сахаром, — тоже ожил Анри, что означало: меня он все-таки слышал.

Ничего больше не говоря, я отправился на кухню.

К моменту моего возвращения с подносом, уставленным, помимо кофе, еще и тарелками с печеньем и сэндвичами, Анри наконец решился сделать ход: он передвинул пешку на одну клетку.

— Теперь ты счастлив? — спросил я у Стиг-Роя, но теперь он был занят обдумыванием хода и ответил лишь невнятным мычанием, из которого я заключил, что его счастье еще никогда не было более полным.

Командора я с утра не видел, да и не стал бы отвлекать от дел, а потому на полигон пошел в полном одиночестве. Таинственные медитации меня не то чтобы заинтересовали… Но определенно бросали вызов. Как так-то вообще?! У меня — и не получалось! С этим определенно надо было что-то делать.