Я, рейнджер (СИ) - Качим Марк - Страница 26

Перво-наперво следовало выдержать голодную диету. Организм рассекателей был более чем приспособлен к утилизации всех видов отходов, но самому человеку так было легче перейти на полное обеспечение через псевдоплацентарную ткань ложа. Тошнота, головная боль и все остальное в проекции чувствовалось точно так же, как и наяву, поэтому без подготовки мы не уходили туда дольше, чем на несколько часов.

Помимо диеты, следовало пропить курс препаратов — с той же целью. И, конечно, законсервировать корабль.

— Пару раз случалось, что корабли-носители грабили, пока рассекатели были в рейдах, — пояснил Стиг-Рой. — Ничего суперстрашного в этом, конечно, нет, но неприятно.

— Это хорошо еще, что не угоняли, — фыркнул я, наблюдая, как Стиг-Рой переводит корабль в режим энергосбережения. — Так, а с садом что? А, вот, вижу.

Мне пришлось буквально выпотрошить личный планшет Да-Атана, чтобы в куче самой разной ненужной информации найти по-настоящему важные сведения.

Жизнеобеспечение сада и аквариума осуществлялось благодаря программе. Вручную нужно было лишь менять режимы, что я сейчас и сделал.

Стиг-Рой оставил меня разбираться с системами и занялся настройкой ИИ: кораблю следовало правильно отвечать на сигналы других кораблей, если те появятся в окрестностях, и взаимодействовать с департаментом, посылая отчеты о своем состоянии.

В общем и целом, процедура консервации была несложной. Но, я бы сказал, муторной — как швартовка грузовика в порту центральной логистической станции. Один протокол, другой, третий…

— Хорошо, что в рейды мы не каждый день ходим, — закончив с настройками, я с облегчением вздохнул. Мой биомонитор завибрировал, сигнализируя о достижении достаточной степени чистоты моего организма. ИИ корабля тут же дал "добро" на длительное слияние. — Вот спасибо, благодетели! — я уже знал, что, как только лягу в ложу, ощущения голода и жажды уйдут, но в данный момент времени хотел есть, пить и был крайне зол по этому поводу.

Светокрыл, к слову, одновременно сочувствовал мне и посмеивался — и это бесило тоже.

За пару месяцев нашего путешествия я с ним сроднился. А он почти сроднился с Оби-Ваном.

“Дорогой Оби-Ван”, — все еще говорил я по привычке. Но теперь почти всегда получал ответ.

И знаете что? Это офигеть как круто!

Одиночество — хреновый товарищ. А курсант по определению одинок, потому что каждый его сокурсник — это потенциальный соперник за право заключить контракт. И пусть наш небольшой кружок из двух девчонок и трех парней был дружнее большинства, все равно внутри него мы были одиночками.

Кстати о парнях. Гай-Хи покинул стены академии. Уже прислал мне пару весточек, на все лады костеря Дот-Койота за бардак в делах, но восхищаясь быстроходностью своей новой игрушки. Он был счастлив, а не просто выглядел так — в первую очередь от осознания того, что теперь он на своем месте.

Ша-Рипа, Ли-Суен и Май-Лиссу оставили на еще один круг выбора. Последний шанс заключить контракт…

“Я посматриваю в сторону военных линкоров, — написала мне Май-Лисса в последнем письме. — Или колонизаторских большегрузов”.

“Военных шли в задницу сразу, — написал я ей. — А вот насчет колонизаторских — идея неплохая. Хочешь, открою симпатичную планету и назову ее твоим именем?”

В этих моих словах бравады и самовосхваления было слишком много, но как раз такой перебор и "делал музыку". Май-Лисса ни на секунду не поверит в подобную идею, да и у рейнджеров нет свободы выбора относительно названий планет. Но она точно прислушается к моему совету держаться подальше от армии. Пусть пилоты являются гражданскими лицами, все равно. Даже пассажирские перевозки — меньшая головная боль, чем армия.

“Хочу!” — Май-Ли наставила кучу смайликов, среди которых преобладали разных видов сердечки, но мне пришлось срочно свернуть разговор — в сад, где я устроился, пришел Стиг-Рой.

До города рассекателей — точнее, того места, где он когда-то был — предстояло целых два месяца пути на максимально доступной Светокрылу скорости. И это без учета стоянок на отдых — а рассекателю тоже нужно было спать — и охоту.

— Так далеко?! — поразился я.

Учитывая, что весь освоенный человеческим транспортом космос рассекатель, даже небольшой, преодолевал примерно за пару дней на максимальной скорости, это расстояние действительно казалось просто невероятно огромным.

— Туда вообще кто-нибудь летал из людей?..

— Я не знаю, — покачал головой Стиг-Рой. — Но мне кажется, что вряд ли. Видишь ли, Светокрылу уже очень много лет. Я не уверен, что его младшие собратья вообще помнят о том, что у них когда-то был город.

— Надо бы как-нибудь организовать сходку рассекателей и их пилотов, — я растер затекшую шею. — Поделимся опытом хоть. Или обсудим, как наши секреты сохранить.

— Да, нужно попробовать, — согласился Стиг-Рой. — Ну что, ты достаточно голодный? — он похлопал себя по животу.

— Достаточно, — я вздохнул. — Я начинаю подозревать, что нам крупно повезло, что Ри-Рен не много знает о слиянии: её стремление просто лишить вкусной еды превратилось бы в манию морить нас голодом. Причём исключительно в тренировочных целях.

— Старая карга, — Стиг-Рой поморщился. — Мне казалось, она ненавидит меня лично.

— Мне тоже! — фыркнул я. — Может, у нее на каждом курсе “любимчик”?..

Или она просто не переносит молодых и перспективных. Тех, у кого вся жизнь еще впереди, и, даже если не получится с рассекателем, их все равно ждет отличная карьера. А она так и останется старой каргой, помешанной на цифрах и формулах.

Тут я вспомнил об их с Ки-Даем маленькой грязной тайне, и даже порадовался, что в желудке у меня пусто: представлять их любовные утехи после еды было опасно для здоровья.

Мы со Стиг-Роем прошли по рукаву — тот, кстати, плотно присасывался к коже Светокрыла, чтобы создать нам воздушное пространство, отчего потом надолго оставались следы.

— Жди на чай, — улыбнулся я Стиг-Рою.

Тот кивнул и начал раздеваться — в ложу, конечно же, нужно было ложиться без одежды.

Я последовал его примеру и опередил бывалого рейнджера — просто потому что мне уже отчаянно хотелось отправиться в полет.

Стоило мне только устроиться в мягких тканях псевдоплаценты, как мое желание исполнилось в полной мере: вместо башни или уже вполне привычной спальни я оказался в пустоте космоса.

— Мама! — выдохнул я от неожиданности, а сердце сделало кульбит. А потом раздался смешок, и рядом появился Светокрыл, а я разглядел вокруг себя полукруг “Странника” — неожиданно маленького. — Это то, что ты сейчас видишь? — догадался я. — Прямая проекция?

Светокрыл — здесь он предстал в своем, так сказать, настоящем обличии — плавно взмахнул хвостом, а его голос раздался сразу у меня в голове:

— Да, Кон-Рад, ты смотришь сейчас моими глазами.

Тут “Странник” пришел в движение — ложе рассекателя “распалось” на две части и начало складываться, оставляя Светокрыла свободно парить в космосе. Едва все переборки скрылись в “пузе” корабля, Светокрыл направился вниз, подныривая под корабль и буквально в мгновение ока оставляя его далеко позади.

— Надеюсь, у тебя хороший вестибулярный аппарат, — сказал Стиг-Рой, тоже появляясь рядом.

— Я тоже надеюсь, — добавил Светокрыл. — Давно я не разминался.

А в следующую секунду звезды вокруг исчезли.

Я чуть снова не заорал, теперь уже от страха, но потом сообразил, что произошло.

И возблагодарил Стиг-Роя за премерзкие очистительные процедуры и двадцатичетырехчасовую голодовку: вестибулярный аппарат испытал шок. Это если кратко и красиво.

Меня скручивало и выжимало так долго, что я уже подумал о том, что, видимо, все-таки не удержусь от непотребства, но потом все успокоилось. Мозг вошел в слияние, и больше не впадал в панику, обнаружив не предусмотренные заводской комплектацией части тела. Да-да, в полном слиянии тело рассекателя ощущалось как свое собственное. Рассекатели — не совсем киты, так что их анатомия отличалась — плавники-крылья начинались не из плечевого пояса, ног не было вовсе, даже их зачатков. Мне потребовалось время, чтобы примириться с тем, что “плеч” у меня не два, а почти сотня — сколько было “ребер” внутри крыла, — а тело заканчивается очень-очень длинными пальцами, управлять которыми надо мыщцами спины, а не стоп.