«Восход Черного Солнца» и другие галактические одиссеи - Каттнер Генри - Страница 18

Что произошло? Конечно, он разозлил Ирату – нанес ей болезненный удар, судя по ярости в ее голосе.

И все же это не она.

Лежа на полу, он на несколько мгновений забыл о более важных проблемах, вновь пытаясь разгадать тайну: кто же та девушка в короне, которую он столь отчетливо помнил. Имя, лицо – да, те же. Но пылающая ярость во взгляде, лютая злоба в голосе… Нет, не может быть…

Он снова пошевелился и тихо прошептал:

– Ирата…

По полу едва слышно прошлепали босые ноги, и над Бойсом склонилось коричневое лицо, сперва показавшееся незнакомым.

– Господин? – послышался шепот. – Господин, ты узнаешь меня?

Это была босая негритянка с тяжелыми золотыми браслетами на запястьях и лодыжках, с золотым ошейником. Та самая девушка, что провела его из храма Наина к заговорщикам. Сейчас не время было гадать, почему среди них оказалась Ирата в мужской одежде.

– Господин, – снова прошептала девушка, пугливо обшаривая взглядом углы в поисках… Ираты?

Была ли она служанкой самой Ираты и был ли страх в ее глазах настоящим? Бойс уже не мог доверять никому в Городе.

– Господин, я все время следовала за тобой, – прошептала негритянка. – Я хочу спросить тебя, господин. Ты человек Джамая?

У Бойса раскалывалась голова. Он ничего не знал о Джамае, кроме имени и угрозы, которую тот представлял. Бойс устал от всех этих интриг, о которых так мало знал, и не испытывал сильных чувств ни к кому в Городе, кроме одного человека.

– Я сам по себе, – сердито ответил он. – Но если Джамай против Ираты, я не прочь с ним познакомиться. Ты это хотела услышать?

Она ответила с белозубой улыбкой:

– Спасибо, господин.

Коричневое лицо на мгновение исчезло, и Бойс почувствовал, как его осторожно переворачивают на живот, и ощутил прикосновение холодного лезвия к запястьям, и испытал ни с чем не сравнимое облегчение, избавившись от пут.

– Сейчас будет немного больно, господин, – предупредила негритянка, возясь с его лодыжками. – Когда боль отпустит, мы сможем идти.

Он потер запястья.

– Куда?

– Если боги помогут нам и мы выберемся из башни живыми, – она в страхе закатила глаза, – мы пойдем к тому, кто для Джамая смертельный враг.

– И для Ираты?

Она потупила взгляд.

– Нужно спешить, – сказала она. – Лучше не разговаривать, пока не выберемся из этого дома.

Бойс пожал плечами. Кровообращение в руках и ногах восстанавливалось, боль в боку утихала, он был готов идти. С Иратой можно разобраться и позже, и он пообещал себе, что обязательно это сделает.

Негритянка откинула портьеру и поманила его за собой. В стене была решетка, а за ней тонувшая в темноте винтовая лестница. Хромая, Бойс последовал за негритянкой во мрак.

Негритянка остановилась перед высокой овальной дверью, отливавшей серебром в свете ее фонарика.

– Дальше этой двери я идти не смею, – честно сказала женщина. – Но тебе придется, если хочешь низвергнуть Джамая.

– Кто тебя послал? – спросил Бойс тоже шепотом.

Они проделали долгий путь по извилистым подземным коридорам, поднявшись на поверхность лишь дважды, чтобы пройти небольшое расстояние по переулку и пересечь освещенную улицу. Вокруг кипела пестрая городская жизнь. Если даже Ирата и заметила отсутствие Бойса, ничто не говорило о том, что она ищет беглеца. Однако его могли искать заговорщики, от которых она помогла ему скрыться.

Гадать не имело смысла. Бойс следовал за негритянкой по замысловатым ходам, поскольку это давало ему хоть какой-то шанс. Он знал, что в одиночку в этом непостижимом Городе ничего не добьется. Объединившись с врагом Джамая, кем бы тот ни был, он мог хотя бы рассчитывать на удачу.

– Кто меня послал? – переспросила девушка, подняв фонарь и вглядевшись в лицо спутника в темном коридоре. – Мой хозяин ответит на этот вопрос, господин. Сейчас ты пойдешь к нему. Но он любит пошутить, господин. Тебе придется проделать остаток пути одному, а я не посмею войти в эту дверь.

Она распахнула дверь и отступила:

– Мой хозяин ждет тебя в конце коридора, господин.

Бойс осторожно пошел вперед. Коридор, как и дверь, был серебристым, с отполированными до зеркального блеска стенами, полом и потолком. Над головой висели лампочки, слегка покачиваясь на сквозняке из дверного проема. Это город ламп, подумал Бойс. Город фонарей, стекла и мокрых улиц, погруженный в туман среди бесконечных сумерек.

Дверь затворилась. Бойс смело двинулся по коридору к портьерам в его дальнем конце. Его собственные отражения двигались вместе с ним, искаженные наверху и внизу. Подняв голову, Бойс увидел себя, гротескно укороченного, плывущего вниз головой. Опустив глаза, он обнаружил фантастического карлика в незнакомой одежде, с крестом на груди и висячими усами. Бесчисленные отражения в зеркалах вызвали приступ тошноты.

Он был не один.

Кто-то шагал сзади, почти по пятам, и его дыхание коснулось щеки Бойса, когда тот обернулся. Но этот некто был прозрачен, как воздух. Бойс видел лишь мириады собственных отражений. Он пошел дальше.

Впереди послышались мягкие шаги и металлический лязг, словно из ножен вытащили клинок. Раздался приглушенный смех, и кто-то пробежал мимо Бойса, оставив после себя лишь удаляющийся топот ног и взвихрение воздуха.

Что-то свистнуло рядом с лицом Бойса, словно меч.

В тревоге оглядевшись по сторонам, он встретил свой собственный взгляд, многократно отраженный в зеркалах, – и больше ничего. Но чем бы ни было это нечто, оно его даже не коснулось. Бойс вспомнил слова служанки: «Он любит пошутить» – и мрачно улыбнулся.

«Я ему нужен живым, иначе он без труда бы меня здесь прикончил, – подумал Бойс. – Если это проверка моих нервов – что ж, пусть играет в свои игры, кем бы он ни был».

Он невозмутимо двинулся дальше, не обращая внимания на шаги вокруг, на чье-то дыхание, на поступь мягких ног – или звериных лап? До портьеры в конце коридора было еще далеко, но Бойс не мог позволить себе спешку. В нем росла уверенность, и он уже как будто догадывался, чем вызвано его появление здесь.

Портьеры раздвинулись от его прикосновения. Он вошел в зал с низким потолком, где стены были из расшитой узорами ткани, где над головой простирался полосатый навес, подрагивавший на ветру. Как и везде, сверху свисали лампы. В дальнем конце зала на помосте стоял низкий диван. Но в помещении не было никого.

Бойс раздраженно огляделся. Прежде чем он успел сделать шаг, за его спиной раздался смех. Бойс повернулся, наконец узнав этот смех – низкий, с примесью не то рыка, не то ворчания. В последний раз он слышал его в драчливой компании заговорщиков, среди которых оказалась Ирата.

Портьеры, через которые Бойс только что вошел, снова раздвинулись. На мгновение показалось, что за ними никого нет, – только пустой коридор, отражавшийся в собственных стенах и полу.

Затем портьеры опустились, и в зал шагнул человек в тигриной шкуре, посмеиваясь и с трудом удерживая сворку, с которой рвались два рычащих зверя, похожие на больших кошек.

– Уильям дю Бойс, – сказал Охотник, – добро пожаловать в мой дворец. Мы и так слишком долго откладывали нашу встречу.

Бойс хмуро уставился на него, не говоря ни слова. Охотник успокоил зверей и не спеша направился к помосту, где опустился на диван и улыбнулся гостю.

– Прости за шуточку в коридоре, – сказал он. – Конечно же, тебе ничто не угрожало.

Бойс повернулся к Охотнику, чувствуя, что вновь обретает свойственную Гийому самоуверенность.

– Я в этом не сомневался. Настоящая опасность мне угрожает с того момента, как я покинул Керак, а ты наверняка хочешь от меня что-то получить – даже не догадываюсь, что именно. Впрочем, я и так уже пережил немало опасностей. И вряд ли это было случайно.

Охотник улыбнулся:

– Разумные слова. И ты знаешь почему?

– В смысле, почему мне ничто не угрожало? Почему все сработало именно так, как ты и рассчитывал? Думаю, что знаю. Наверняка ты приложил к этому руку.