Ты будешь мой (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 29

Я спала потом урывками — утром туман силён, и Рэян запросто мог тем же подсвечником распороть мне запястье. Он чуть не сделал это однажды — но я вовремя проснулась.

Духи тумана всегда хотят крови…

Через три дня я приготовила укромный дом в Битэге и ночью перевезла Рэяна туда. Я окружила столицу туманом, и никто не видел нас, никто за нами не следил. Я же знала, что моим слугам нельзя доверять. Они всего лишь слуги. А король Инесса наверняка сулил им золотые горы — лишь бы вывезти Рэяна из Дугэла. Я, конечно, не могла этого позволить. Поэтому мне пришлось оставить моего принца одного в каменном особняке в горах. Я позвала для него духов камней — но я знала, каково жить одной среди только лишь духов.

Я надеялась, что много времени мой план не займёт. А потом мы будем вместе всегда.

Последнюю ночь я тоже провела в том особняке. Ветер свистел неуютно, и воздух горько пах туманом. Мой принц не привык к такому. Ему будет неприятно, когда ночью он очнётся, настоящий — и не сможет найти выход, потому что я заколдовала двери.

Мне совсем не хотелось его оставлять. Но я не могла иначе: он должен быть мой. Я только позволила себе снять с моего жениха цепи — в пустом заколдованном доме они были не нужны. И прекратить давать снотворное — его и так было слишком много в последние дни.

Рэян лежал, глядя в потолок, когда я, одетая для путешествия, поднялась в спальню попрощаться.

«Илва, — его голос звучал тихо, но было в нём что-то, заставившее меня остановиться в дверях. — Что со мной?»

Он узнал меня ночью первый раз. Да, я была к этому не готова.

«Где я?» — Рэян попытался встать, но не смог — тело не слушалось. После снотворного — неудивительно. Но мне его беспомощность была как нож по сердцу.

«П-прости м-меня».

«Илва? Почему ты плачешь?» — в глазах Рэяна отражался огонёк рубина в моей руке. И только на дне плескался туман, мой верный спутник.

Я впервые почувствовала тогда злость к туману. Он отобрал моего принца.

Но это же было неправдой: я сама, я это сделала.

«Я д-должна уехать. Н-ненадолго. П-прости м-меня», — мне очень хотелось поцеловать его, но в тот момент я боялась, что он выдохнет в лицо: «Санна».

«Я поеду с тобой», — Рэян снова попытался встать.

«Н-нет», — я отвернулась. Каждое движение давалось с трудом. У меня в руках был светящийся рубин, а я еле нашла дверную ручку.

Жалость. Я никогда не чувствовала её — не к кому было. Сейчас голос Рэяна рвал моё сердце на части.

«Илва? Куда ты? Илва, постой!»

Закрывшаяся дверь отсекла его голос — и свет моего рубина, оставив Рэяна, беспомощного, в темноте.

«Ты выжила одна», — шепнул туман, окутывая меня плащом. «Он сильнее тебя».

Я выжила. И я помнила, чего мне это стоило. Мой принц — солнце, туман убьёт его рано или поздно.

И потому мне следовало торопиться. Быстрее уеду, быстрее вернусь.

«П-прости м-меня», — повторила я, гася свет.

Утро будит гомоном птиц — точно паутина звуков, бесконечная перекличка. В Дугэле по утрам туманно и тихо, в Гленне, судя по всему — солнечно (лучи уже прошивают листву, хотя небо ещё золотисто-голубое) и музыкально.

Наш костёр догорел — только угли тлеют, и серый не то из-за татуировки, не то из-за недосыпа фэйри заворачивает «лишнего» третьего зайца.

Мы завтракаем недоеденным вчера вторым, запивая водой, принесённой Сильвеном. Прошу фэйри отвести меня к ручью и, фыркая, умываюсь. Очень хочется сполоснуться целиком, но Сильвен сторожит, не спуская глаз… впрочем, когда это меня смущало.

Вода ледяная, но от этого только лучше. Заодно мою волосы — на солнце они моментально высыхают.

Ох, как же я люблю солнце. И Гленна утром нравится мне куда больше Дугэла. Шелковистая трава, бесконечный птичий гомон и перешёптывание деревьев создают прекрасное настроение. Жаль только, у меня одной — Сильвен хмурится, молчит. А когда я пытаюсь помочь разложить наши вещи поудобнее, шипит.

Отхожу. Да-да, мешаться не буду. У фэйри, конечно, всё хорошо получается. Одной рукой — вторая висит вдоль тела, как мёртвая.

Только я замечаю это, как Сильвен, покачиваясь, прислоняется к стволу и сползает на землю.

Осторожно подхожу — Сильвен тяжело дышит, не открывая глаз. Его кожа горячая на ощупь.

Достаю из мешка бутылку. От воды фэйри не отказывается, жадно пьёт, прячет левую руку.

— Покажи.

Сильвен хмуро глядит на меня и выдавливает:

— Нет времени. Нужно идти, — и силится подняться.

Подхватываю его за плечи, усаживаю обратно. Оглядываю левую руку, ощупываю — фэйри морщится и вздрагивает, когда я касаюсь чуть заметной припухлости. Кожа вокруг бледная, почти белая, а в центре маленькая ранка, как от укуса.

— Арин, у нас правда нет времени. Лучше помоги мне встать.

— Это что? — я тыкаю в ранку пальцем, жму посильнее. Фэйри шипит.

— Вейлский шип.

— Ядовитый, да? — судя по виду ранки, ответ очевиден.

— До Прибрежных королевств я тебя довести успею.

— А потом? — я смотрю фэйри в глаза, и он отворачивается. — Красиво помрёшь?

— Не надо делать вид, что ты будешь меня оплакивать, — Сильвен запинается в конце фразы, а я считаю до десяти. Медленно, вдумчиво.

— Лекарство от этого есть? — наверняка должно быть. Нам рассказывали, фэйрийские кланы воюют между собой. Кланы воздушных фэйри с зелёными, огненные фэйри с воздушными… Значит, и от отравленного оружия лечить умеют.

— У нас — Сильвен подчёркивает «нас», — нет.

— У кого есть? — я — само терпение. Хотя так и хочется двинуть фэйри чем-нибудь тяжёлым. Слуга нашёлся тоже.

— Арин, — Сильвен снова пытается встать, и я понимаю, что если он заикнётся насчёт времени, я за себя не отвечаю. А ещё, что он так и не скажет мне по своей воле, как его вылечить

— Как. Добыть. Лекарство? Говори! — отчеканиваю я, добавляя его Истинное Имя.

Фэйри смотрит на меня с тоскливой ненавистью и быстро объясняет.

Конечно, лекарство есть у целителя (и его нужно называть именно так, потому что «лекари только у людей») в любой гленской деревушке неподалёку.

— Вот и проводишь меня туда, — киваю и снова добавляю Истинное Имя фэйри. Чтобы уж наверняка.

— Дура! — шипит Сильвен. — Тебя убьют, как только поймут, кто ты! Или отправят туманной королеве!

— Да мы только к целителю зайдём, — усмехаюсь я, помогая ему встать. — Лекарство купим и тут же исчезнем. Кстати, чем у вас тут расплачиваются?

Гленцы и впрямь воюют друг против друга, друг с другом и друг за друга. А точнее, каждая деревушка тут против всех. И каждый свободный охотник тоже, объясняет мне фэйри. Только Зелёная королева и Высокие рода могут спокойно проезжать по Гленне, и раз я не имею к ним никакого отношения, мне не стоит никому называть своё имя, даже учитывая, что оно у меня «неправильное». И если что, лучше доказывать, что я из Прибрежных королевств. Никэла, например. С Никэлом все дружат.

В качестве маскировки болезный фэйри кутается в мой плащ. Говорит, что раз он мой должник, а я по легенде из Прибрежных королевств, то лучше уж плащ ярко-синей расцветки, чем штаны дугэльских пограничников. Резонно.

Мне с одеждой легче — коричневого и серого, цветов Дугэла, я почти не ношу. Синее и голубое — любимые оттенки девушек из Прибрежных королевств, как оказывается. Маме они тоже нравились. Ну вот и отлично. Единственное: волосы приходится заплести. «С распущенными тебя любая собака узнает», — говорит Сильвен, пытаясь помочь мне уложить косу. Одной рукой это несподручно, а моя причёска ему почему-то не нравится. То слишком гленская, то, почему-то морская. Коса решает дело, и я закалываю её янтарной заколкой. Сильвен кивает и говорит, что янтарь — это отлично, его же добывают на Побережье. А я с тоской вспоминаю улыбчивого юношу в сине-зелёной рубашке. Мне кажется, больше я его никогда не увижу, и от этого горько сжимается сердце.