Обретение (СИ) - Блейк Анна - Страница 19

Онелия опустилась на подушки напротив Эрфиана и подняла руку к лицу, убирая со щеки растрепавшиеся пряди. Их разделяло расстояние в пару шагов, и он почувствовал запах ее волос — тонкий аромат только что распустившихся цветов миндаля. Эльфийка подняла глаза, поймала его взгляд и торопливо опустила пушистые ресницы.

— Это твои вещи? — кивнул Эрфиан на узелок, принесенный Онелией.

— Да. Их чересчур много?

— Напротив. Кантара, моя бывшая служанка, каждый день надевала новое платье.

— У меня только три платья.

— В скором времени мы это исправим.

— Ах, нет! — заволновалась девушка. — Мне хватает и трех!

— В двух мирах нет ни одной женщины, которой хватает платьев, дитя. И не важно, сколько их у нее, три или тридцать три. Ты сказала, что не голодна. Но, надеюсь, не откажешь, если я предложу тебе выпить со мной травяного отвара?

Уговаривать Онелию пришлось долго, но она уступила. Держалась эльфийка так, словно боялась сделать лишнее движение, сказать лишнее слово и не хотела занимать слишком много места. Она оглядывала шатер, дивилась на шелковые подушки и вещи из серебра, золота и янтаря, хотя старалась не подавать виду. Заговаривать она не торопилась, но Эрфиан чувствовал, что молчание — единственный способ ее растормошить. И расчет оправдался.

— Что стало с твоей прежней служанкой? — полюбопытствовала Онелия, глядя на хозяина шатра поверх кубка. Она поняла, что первый советник не такой страшный и злой, каким его описывают любители сплетен, и осмелела.

— Однажды ночью она отправилась на лесную прогулку, встретила очаровательного эльфа из чужих земель и сбежала с ним.

Девушка заулыбалась.

— Неправда.

— Отчасти правда. Ее увел очаровательный эльф. Она вышла замуж.

— Ах. — В глазах Онелии появился мечтательный блеск. — Это прекрасно.

— А я остался без служанки, но сегодня снова ей обзавелся, чему очень рад. Меня знает каждый эльф в деревне, а тебя я вижу впервые, дитя. Кто твои родители?

Девушка отставила кубок и вздохнула.

— Они были воинами. Первые боги забрали их к себе, когда я была ребенком. Я жила в семье Хлои, служанки нашей Жрицы. Не так давно я встретила пятнадцатую весну. Хлоя и ее муж были добры и говорили, что я могу оставаться у них столько, сколько захочу …

— … но ты пошла к Нориэлю и спросила, не нужна ли ему служанка.

Щеки Онелии снова вспыхнули.

— Мне хотелось быть полезной, — сказала она тихо. — Я умею готовить еду, шить одежду, делать украшения, знаю два эльфийских наречия и не боюсь тяжелой работы.

Эрфиан хотел сказать, что в этом шатре тяжело работать не придется, но эльфийка вскинула голову и заговорила неожиданно решительным тоном.

— Жрец сказал, что ты хорошо обходишься со служанками. Ты сможешь обучить меня целительству, рассказать о травяных отварах, винах и благовониях. Я готова помогать с подсчетом золотых монет. А еще в твоем шатре часто бывают гости, и я смогу развлекать их беседой.

На этом запас смелости Онелии истощился, и она спрятала лицо в ладонях. Эрфиан поборол в себе желание встать, подойти к ней и погладить по волосам. Он еще не знал эту маленькую красавицу, но мысленно поблагодарил Нориэля за такой подарок. Служанка ему не помешает, а ученица — тем более. Не каждая девушка могла решиться на то, чтобы обратиться с просьбой к Жрецу.

— Пожалуйста, не злись, — тихо произнесла Онелия. — Я говорю правду.

— Ты не дала мне ни одного повода для злости, дитя. Напротив, я рад, что ты искренна. Я должен отдохнуть. До вечера ты свободна, можешь осваиваться в шатре. Посмотри, где я храню еду, воду и вино. На закате придет советник Деон, я хочу побеседовать с ним наедине, и к этому времени ужин должен быть готов. Деон любит инжир, финики и синее вино. Меня устроят виноград и свежий сыр. Вина я не пью.

— Хорошо, — кивнула девушка.

Эрфиан встал, и Онелия поднялась следом.

— Провожу тебя на твою половину шатра.

Откинув тяжелый полог, эльфийка замерла в немом удивлении. Кантара, любительница дорогих тканей и красивых вещей, обставила уголок в соответствии со своими вкусами: шелковые подушки, сложенные аккуратными горками на пушистом ковре, вазы и плошки из нефрита и янтаря, на невысоком столике — часть шкатулок с украшениями, красками для губ, глаз и щек, оставленных служанкой в подарок последовательнице, а за столиком — настоящая драгоценность, зеркало из храмового серебра. Оставила Кантара и сундук, в котором хранила одежду, а в нем — несколько платьев.

— Ах, — обрела дар речи Онелия. — И это все… для меня?..

— Если тебе что-то понадобится, дитя, скажи об этом.

Она подошла к кровати, опустилась на колени и погладила тонкое покрывало, украшенное вышивкой.

— В шатре Хлои и ее мужа я делила спальню с тремя сестрами. Неужели я буду спать здесь? Все это принадлежит мне? И краски? И зеркало? И украшения? И… — Ее взгляд упал на открытый сундук. — И платья?..

— Одежду ты купишь себе сама. Через пару дней торговцы принесут платья из деревни светлых эльфов. Их наряды придутся тебе по душе.

До полудня Эрфиан пытался уснуть, переворачиваясь с боку на бок, слушая голоса эльфов за стенами шатра и тихие шаги Онелии, которая осваивалась в новом жилище. Он думал об уходе Наамана, об опечаленной Энлиль, о Жрице, о Нориэле, о предстоящем совете, о Ниньясе и о том, что сегодня постель кажется чересчур холодной, несмотря на летнюю жару. С того вечера, когда он отослал Ареллу прочь, здесь побывала не одна женщина, но ни у кого из них не получилось задержаться надолго. Когда Эрфиан приводил в шатер очередную эльфийку, к желанию забыться хотя бы на одну ночь примешивалась досада. Когда он просыпался и видел ее рядом с собой, то не чувствовал ничего, кроме раздражения. Кого он пытается обмануть? Он обнимает их, произносит их имена, но думает о другой. О той, которую никто не в силах вернуть.

Под вечер усталость взяла свое, и Эрфиан провалился в сон, душный и тяжелый, как жаркая летняя ночь. Лицо Гриаллы было таким же безмятежным, ее губы были все так же холодны, и запах ее волос оставался прежним. Проснувшись, он лежал с закрытыми глазами, восстанавливая дыхание и пытаясь сосредоточиться на предстоящем разговоре с Деоном. Не хотелось двигаться, вставать, одеваться, ужинать и куда-то идти. Он мог бы пролежать так всю ночь, зная, что не уснет. Эрфиан убрал со лба влажные волосы и подумал о том, что за столом примет предложение Деона и выпьет вина. Не синего, конечно. Может быть, зеленого.

— Когда ты простишь меня, мой свет? — спросил он, обращаясь к вечерней тишине. — Отпустишь ли когда-нибудь?..

Полог спальни шевельнулся, и первый советник увидел довольное личико Онелии.

— Пришел советник Деон, — объявила она и добавила, уже не так жизнерадостно: — Ах! Ты выглядишь усталым! У тебя что-то болит?

Сердце, в существование которого никто не верит, хотел сказать Эрфиан, но прикусил язык.

— Все хорошо, дитя. Я увидел плохой сон.

— На ночь я приготовлю теплое молоко с медом и имбирем.

— Спасибо. Передай советнику Деону, что я выйду через несколько минут.

1580 год до нашей эры

Деревня янтарных Жрецов

— Ты будешь одевать меня все утро, девочка? Не думала, что у первого советника такая нерасторопная служанка.

Гладкий шелк уже в третий раз подло выскальзывал из пальцев Онелии, но она с ним совладала. Эрита подняла руки, позволяя служанке обернуть ткань вокруг тела.

— Прости, госпожа.

— Ты выглядишь усталой, — заметила Эрита. — Мы не давали тебе спать?

Женщина улыбнулась и посмотрела на сидевшего у стола Эрфиана, но ответом ей была порция молчания. Он даже не обернулся. А ведь они спали в одной постели... Онелия отогнала ненужные мысли, завязала кожаный пояс на талии Эриты и взяла гребень.

— Пожалуйста, не вставай, госпожа. Я должна причесать тебя.