Непокорная для шейха (СИ) - "Extazyflame" - Страница 41

…Дворец опустел без Висама. Как будто зловещая тень накрыла его осязаемым куполом. Ночь прошла без сна, я то и дело вздрагивала от каждого шороха. Телефон мне Висам не оставил, то ли по забывчивости, то ли намеренно.

Утренняя попытка разделить завтрак с Зейнаб и Мелекси оставила неприятное послевкусие. Вторая жена эмира была мила, но в ее улыбке и голосе скользила фальшь. Вопросы были похожи на допрос. Мелекси злобно молчала и опрокинула щербет на мой рукав. Под конец завтрака я не выдержала.

— В чем дело, подруга?

Говорила по-английски, не заботясь о том, что ушедшая успокоить дочь Зейнаб нас услышит.

Мелекси криво ухмыльнулась.

— Я тебе не подруга, белая шармута. Убирайся в свою страну, пока не поздно. Висам никогда тебя не полюбит, через год будешь умирать в забвении! Он достоин лучшей партии!

О том, что младшую жену эмира обуревает нездоровая страсть к своему «пасынку», я подозревала с наше первой встречи. Видимо, это порочное влечение вышло из-под контроля. Лцо Мелекси было обезображено ненавистью, которую иначе пояснить не представлялось возможным.

Я отставила чашку кофе, взмолившись, чтобы Висам поскорее вернулся и вывез меня из этого серпентария. Сначала Амани, потом Зейнаб, не заинтересованная в наследнике Аль-Махаби, и вишенкой на торте — похотливая сучка Мелекси.

— Осторожнее, девочка. Насколько я знаю, за подобное тут забивают камнями? Напомни, какими страшилками ты успела напугать меня в первые дни. Расплавленное золото в рот и во влагалище? Глупая смерть, учитывая, что Висама тебе не видать, как своих ушей.

Вопреки ожиданиям, младшая шейха не испугалась. Лишь мстительно усмехнулась.

— Глупая гибель. Но для тебя — в самый раз. Ты до сих пор этого не поняла?

И не дав опомниться или переспросить, что же она имеет ввиду, Мелекси отвесила мне издевательский поклон и вышла, гордо подняв голову. Ее жуткий смех заставил мое сердце сделать мертвую петлю.

Вроде бы ничего такого. Обычные лишенные основания шпильки влюбленной дуры, не переносящей на дух соперниц. Но я отчего-то отчетливо поняла, что эти слова попали в цель. На поражение.

Зря Зейнаб пыталась выяснить, что произошло, почему я побледнела и не двигаюсь с места, глядя в чашку с кофе. Да и что я могла ей пояснить? Что приняла всерьез абстрактные на первый взгляд слова Мелекси? Настроение испортилось, и в тот день я больше не вышла из своих покоев.

Мне казалось, так будет безопаснее. Но никто и предположить не мог, что главная опасность настигнет меня как раз здесь…

В эту ночь сон тоже долго не шел. Но сказалась предыдущая, почти бессонная. Устав перебирать драгоценности своего махра и восхищаться блеском, а зачастую и размерами бриллиантов, я уснула. Засыпая, подумала, что Висам мог звонить по скайпу, но телефон я так и не включила. Надо будет проверить свои догадки завтра.

Проснулась я, как мне показалось, от яркого света луны. Встать завесить шторы поленилась. Повернулась набок, привычно обняв подушку, и закрыла глаза, но тут поняла, что же неправильного было в лунном свете.

Он двигался.

Напряжение последних дней все же сказалось. Я закричала, шарахнувшись к изголовью, при виде белого призрака, скользнувшего к моей постели. И только чудом вспомнила о торшере у кровати, нащупала кнопку. Ударила по ней кулаком, как отчаявшийся беглец в поисках укрытия.

Лучше бы и правда это был призрак отца Гамлета, чем Давуд Аль-Махаби, неумолимо приближающийся к постели.

— Эмир?!

Тело среагировало быстрее, чем сознание. Я схватила статуэтку тигра, которая стояла как раз возле торшера, подняла над головой. Еще не до конца понимая, что от меня надо этому человеку, но готовясь обороняться с отчаянием загнанной в угол. Вряд ли он пришел совершать намаз в мою спальню в такое время.

— Пора поговорить начистоту, Кира, — с обманчивым спокойствием начал свекр. — Ты, верно, и сама поняла, что тебе в моей семье не рады. Я пошел навстречу собственному сыну, но с каждым часом убеждаюсь, что это была ошибка.

Я натянула одеяло на грудь, готовясь к броску.

— А кто виноват? Я разве не просила вас увезти меня домой? Вы сказали, что это противоречит вашим традициям! А меня и вовсе не спросили!

Глаза эмира прожигали меня насквозь. И в тот момент я поняла, что вовсе не желание поговорить привело его сюда. Испытывающий взгляд прожигал насквозь. И от него по спине пробежал мерзкий холод.

Эмир знал, что я стала свидетельницей разговора. Мне не удалось его обмануть.

— Верно. Твое мнение здесь никому не интересно.

— Мое мнение всегда учитывал ваш сын. Даже если вам кажется, что это не так. И на каком основании вы пришли ночью в мою спальню? Дискредитировать меня?

— Здесь все принадлежит мне. И у тебя нет никакого права называть спальню дворца своей.

Пусть я еще говорила с ним, глядя прямо в глаза, внутри я тряслась от страха. Кошмары ожили. Никто не мог защитить меня в этом дворце. Только я сама.

— Хорошо, пусть будет так. Но я устала и хочу спать. Оставьте меня.

— Ну уж нет, — недобро процедил Давуд. — Мне всегда было интересно, чем ты так спутала рассудок Висама. Что в тебе такого, что превратило его в одержимого безумца. Твои белокурые волосы? Твоя развратная суть? Или без колдовства тут не обошлось?

— Почему бы вам не осознать, что ваш сын уже вырос и сам принимает решения? Это сложнее, чем объявлять охоту на ведьму?

— С твоим появлением все изменилось. Я недооценил тебя. Надо было отослать тебя сразу.

— И что вам мешает?

— А то, что теперь уже поздно. Тебе стали известны некоторые вещи. И я не допущу, чтобы они вышли за стены этого дворца.

— Да о чем вы говорите?!

Продолжить свою возмущенную речь не успела: Давуд поднялся и с прытью, которой я от него не ожидала, приблизился ко мне. Все произошло так неожиданно, что я лишь охнула, когда его ладонь вкрутила запястье. Тяжелая статуэтка упала, ударив меня по бедру.

— О том, что я вижу тебя насквозь, развратная шармута.

И в следующий момент он схватил меня за грудь, одновременно потянувшись к лицу с поцелуем. Я чудом отшатнулась, потому как тело оцепенело. Меньше всего я ожидала подобного. И прекрасно понимала, зачем эмир это делает. С желанием овладеть мною его поведение имело мало общего.

— Ну давай! — перехватив мои запястья, Давуд повалил меня на кровать. — Кричи, никто не придет тебе на помощь! А скажешь Висаму — он лично отдаст тебя палачам, чтобы обелить свою честь!

Страх иногда парализует. Иногда — дает силы. Так произошло и в этот раз. Вырвавшись кое-как, ничего не видя от застившей глаза багровой пелены, я наугад махнула рукой, съездив эмиру Аль-Махаби по лицу.

— Посмотрим, какое искупление чести ему понадобится, когда он узнает о работорговле!

Я не хотела этого говорить. Но сказала. И Давуд как-то резко отпустил меня, потирая пылающую щеку.

— Ни одна женщина не имеет права поднимать руку на эмира, шармута. Ты поплатишься за это ценой своей жизни. И никто не узнает, что ты слышала. Я об этом позабочусь.

Алая пелена резко таяла. Я смотрела, как Давуд, как ни в чем ни бывало, поправляет свою кандуру.

Он не хотел меня насиловать. Он сделал это, чтобы ввести меня в состояние шока и услышать признание в том, что я действительно много знаю. И я попалась на эту удочку. А был ли у меня выбор, или шанс избежать этого? Увы, против такого человека выстоять было невозможно.

— Спи спокойно, — Давуд направился к двери. — Только помни, что я тебе этого не прощу, Аблькисс.

Глава 19

До утра я не сомкнула глаз. Меня кидало то в жар, то в холод, было трудно дышать. Иногда проваливалась в вязкое забытье, но моментально вскакивала, глядя на дверь. Толку, что я закрыла ее изнутри, не было никакого. Если эмир захочет вернуться и добить меня, его не остановят никакие стены.

Ужас как будто обрел материальную форму. Он напоминал каменную глыбу, медленно опускающуюся на мое тело. И избежать его падения у меня не было никакой возможности, как и увернуться. К утру я кусала пальцы, чтобы не кричать, то и дело вскакивала, пила воду, чтобы успокоиться, смотрела, как сереет небо за окном. Боролась с опустошающим чувством, что вижу это в последний раз. Интуиция уже не шептала, она кричала во всю глотку. Эмир не бросает слов на ветер. Теперь он знает, что мне известно о его теневом бизнесе. И у этого человека хватит сил и возможностей уничтожить меня.