Пётр Машеров. Беларусь - его песня и слава - Величко Владимир Михайлович - Страница 4

Не меньший интерес вызывала физика. Наравне с точными дисциплинами его внимание привлекала история, в особенности те ее страницы, которые касались проявления людьми мужества и героизма Изучая их, он постигал идеалы добра и справедливости.

В пятый класс Мошканской неполной средней школы, находив- шейся в 8 километрах от дома, Петя из односельчан записался один. Родители пытались устроить его на квартиру. Но 11-летний парнишка отказался. Озорной, находчивый, он смастерил коньки, лыжи и зимой по снежной целине или замерзшей речке гораздо быстрее преодолевал немалое расстояние. Физическая закалка пригодилась в жизни, а со спортом Петя уже никогда не расставался.

Недостаток продовольствия в стране, измотанной гражданской вой­ной, нежелание зажиточных крестьян продавать хлеб государству под­толкнули власти к преждевременному проведению коллективизации. Ничего иного просто-напросто не оставалось. На село были посланы тысячники. Многие из них не могли отличить пшеницу от ячменя, не знали местных традиций, но поучали потомственных хлеборобов ведению сельского хозяйства. Те скептически глядели на «чужаков», пы­тавшихся «революцией переделать» деревню, предав забвению один из главных лозунгов Октября: «Землю — крестьянам».

Не будет преувеличением утверждать, что среди тысячников были и грамотные люди. Они опирались на толковых хозяев, рассказывали о преимуществах коллективного труда. Большинство сельчан, в том числе и семья Машеровых, вступили в колхоз, заботились о его развитии.

1933 год совпал с очередной страшной засухой, которая была в России в 1891-м и 1921-м годах. От горячего зноя в республиках по­севы выгорели на больших площадях, и убирать было нечего. Страна осталась без хлеба. Нищета и голод, косившие целые семьи, охватили Северо-Кавказский край, Ставрополье и другие регионы. Тогда о данной трагедии нигде не писали. Эта тема была закрытой. Позже беду, вызван­ную погодной аномалией, кое-где стали использовать в политических целях.

Тот трудный год Машеровы худо-бедно пережили. В школу дети брали с собой жареные бобы. В выходные дни, в период летних кани­кул Павел и Петр с отцом на разъезде Лычковского грузили в вагоны вытащенные из реки Лучесы бревна. На заработанные деньги приоб­ретали необходимые для дома вещи.

Окончив Витебское педучилище, Павел в Дворищанской школе Россонского района преподавал историю и географию. Он забрал к себе Петра. Зарплаты старшего брата-учителя хватало на пропитание и одежду для обоих.

Для села «с колхозным нэпом» наступали времена, когда понемногу повышалась оплата труда — в ее натуральной форме. На II съезде колхозников-ударников в 1935 году Сталин объявил, что в деревне «жить стало лучше, жить веселее». Крестьянская частушка добавила к этим словам ироническое пояснение: «Шея стала тоньше, но зато длиннее».

Хотя улучшение сельской жизни наблюдалось, «хлебный» рывок в стра­не произошел два года спустя.

В Ширки прислали толкового, с крестьянскими корнями председа­теля колхоза. Новый руководитель повышал культуру земледелия, вне­дрял севообороты — и урожайность пошла вверх. Люди получали на трудодни зерно, возводили дома, хозяйственные постройки.

Перемены грели душу Петра. Летом он приезжал домой, работал на сенокосе со взрослыми. И старательно готовился к поступлению на рабфак. Юноша успешно сдал вступительные экзамены, его зачислили на последний курс этого факультета. А через год он уже учился в Витеб­ском педагогическом институте (ныне университет).

Бытовые заботы о Петре-студенте взяла на себя старшая сестра Матрена, которая проживала с мужем Семеном в городе Витебске. Как это было свойственно Машеровым, она любила брата по-матерински сердечно, словно своих кровинушек Галю и Колю.

Парень с головой окунулся в изучение физики и математики, дру­гих дисциплин. С огромным интересом посещал лекции, семинары, конференции, с азартом участвовал в диспутах, мечтал поступить в аспирантуру и заняться наукой. Этому способствовал не только пытли­вый ум юного Петра, но и дух того времени. Ранний Советский Союз по праву назывался «страной мечтателей, страной ученых». Не меньше Петр интересовался астрономией, учился ориентироваться по карте звездного неба в ночное время. И эти знания очень скоро оказались востребованными. Ценил творчество многих мастеров кисти, живших и работавших в городе на Западной Двине: Ю. Пэна, М. Шагала, К. Ма­левича...

Не последнее место в жизни молодого Петра занимало увлечение спортом. В институте он организовал блестящую команду лыжников, которая приняла участие в стрелковом переходе Витебск —Орша — Могилев — Минск и стала победителем, заняв первое место в республике.

Тогда он получил в награду часы и именной жетон.

Летом 1937 года вся семья собралась в родном доме. Дарья Петров­на угощала дорогих гостей блюдами собственного приготовления. Из патефона, который приобрел Павел по случаю окончания Могилевско­го учительского института, звучали песни хора Пятницкого. Сравняв­шийся ростом со старшим братом, сероглазый, с обаятельной улыбкой Петр делился впечатлениями об учебе. Светила ясная луна, и этот блеск как будто рассыпался по водной глади. На темно-синем небе мерцали далекие звезды. Казалось, прошло совсем немного времени, и в легкой туманной дымке «расплылся» рассвет, выкатилось, заулыбалось солнце и зазвенела звонкоголосая птичья симфония.

Кто мог подумать, что это будет последняя встреча с отцом, рабо­тавшим на пасеке пчеловодом? Он, как член правления колхоза, борол­ся с пьяницами, расхитителями народного добра. Вот они и настучали на него, обвинили в принадлежности к кулачеству, в иных грехах. В тех отрывочных сведениях, которые удалось собрать Надежде Мироновне, сестре Петра Мироновича, значатся фамилии И. Колухонова и А. Ляховского. В одних доносах указывается, что у Машеровых было 18 гек­таров земли, в других — 25. А также четыре коровы и две лошади. Но, согласно справке сельского Совета, выданной Петру при поступлении в институт, сообщалось о четырех с половиной гектарах земли, двух коровах и одном кабане. Но никто не сопоставил цифры, не вывел на чистую воду омерзительных клеветников.

8 декабря органы НКВД осудили ни в чем не повинного Мирона Васильевича по статье 72 УК БССР и отправили на лесоразработки на станцию Сухобезводное Горьковской железной дороги. Его больное сердце не выдержало такого удара, и он 20 марта 1938 года умер в ба­раке.

Прокурор Богушевского района Ковалев, человек мужественный и не лишенный объективности, вникнув в суть дела, в 1940 году опроте­стовал незаконный арест. Но дальше все застопорилось. Верховный суд БССР только 17 августа 1959 года пересмотрел постановление особой «тройки», и из-за отсутствия состава преступления М. В. Машерова реа­билитировали. Справедливость, хотя и поздно, восторжествовала.

Дарья Петровна оставалась в Ширках. Петр ее постоянно навещал. В 1939 году, завершив учебу и получив направление в Россонскую СШ преподавателем физики и математики, забрал к себе мать, сестренок-школьниц Олю и Надю. Жилье выделили в трех километрах от школы. Прежний дом продали. Новые хозяева перевезли его в деревню Платоны.

Стройный, подтянутый 21-летний учитель на первый самостоятель­ный урок в 9-й класс шел как на праздник. Надел светлый костюм и белоснежную рубашку. Познакомившись с учениками, которые были ненамного моложе его, стал увлеченно рассказывать о предмете, ко­торому предстояло совершить настоящую революцию в техническом прогрессе народного хозяйства. Для лучшего усвоения знаний пред­ложил оборудовать физический кабинет. Школьники поддержали идею и включились в работу. Все создавали своими руками по плану, состав­ленному Петром Мироновичем. Вскоре уроки проходили в прекрасно оснащенном приборами и наглядными пособиями классе.

Со временем кабинетная форма обучения получила в республике широкое распространение. Помню, когда мой одаренный однокласс­ник Петр Владимирович Мотыль, работая после института директором Мижеричской СШ Гродненской области, преподавание всех учебных дисциплин перевел на эффективную методику, Машеров, уже будучи первым секретарем ЦК КПБ, приезжал к нему посмотреть на результаты эксперимента. Похвалил за инициативу, посоветовал педагогическим коллективам последовать доброму примеру. Это позволило перевести образование на новый уровень. Юноши и девушки поступали в лучшие вузы страны, вливались в ряды научных исследователей, вносили до­стойный вклад в развитие электронной, оптической, полупроводнико­вой и других отраслей отечественной промышленности.