Руки, полные бури - "-Мэй-" - Страница 33

– Ой, да ладно тебе. Они были скучны, ещё когда Египет звался Кеметом. Большинство из них не впали в спячку потому, что слишком проспиртованы.

Анубис мало знал о шумерских богах. Они действительно не особо вмешивались в жизнь остальных, больше общались с восточными пантеонами. И среди них многие… уснули.

– Пришлось напомнить, что я вообще-то глава пантеона, – проворчал Амон. – Тогда ко мне отправили Таммуза. А может, он единственный среди этих динозавров умеет «Скайпом» пользоваться.

– Короче, Амон.

– Тиамат считается божеством предыдущего поколения. Они примерно ровесники с Кроносом.

– Где она?

– О, это самая интересная часть. Никто не видел её уже пару тысяч лет. Даже не слышал. Она из тех, кто предпочтёт разрушить мир, чтобы построить новый, а не пытаться исправить происходящее, так что никто не стремился её искать. Не знаю, зачем она нужна Кроносу. Может, хочет использовать силу. Может, ему одиноко.

Сет хмыкнул.

– Откуда Кронос знает Тиамат?

– Может, он с ней развлекался, когда запер детей в пещере, – хихикнул Амон.

Новое поколение богов свергает предыдущее, крайне редко это происходит мирно. Почти во всех пантеонах остались истории о титанах или божествах, что существовали до нынешних. Анубис знал, что в египетском пантеоне всё произошло проще: Геб и Нут уснули, не произошло никаких войн или свержения.

– Надо её найти, – сказал Сет. – Раньше Кроноса. Уж не знаю, чего он хочет, но вряд ли кому-то, кроме него, станет от этого хорошо.

Амон снова порывисто влез между передними сиденьями:

– Вот как ты собираешься это делать, а?

– Не знаю. Есть же у нас боги-следопыты? Может… ну, может, псы смогут взять след. В соцсетях поищи. Ты знаешь, как выглядит Тиамат?

– Попрошу фотку древнего вавилонского существа, – проворчал Амон. – Эй, не забудь нас у клуба высадить! Почти на месте.

Свет уже загоревшихся в подступающих сумерках фонарей разливался вокруг, когда Амон и Анубис торопились под хлынувшим наконец ливнем перебежать дорогу и нырнуть в тёплое нутро клуба. Дождь снова неприятно прошёлся по шее, заливаясь за шиворот, Амон поворчал перед зеркалом в холле, пытаясь привести в порядок волосы. Сняв намокшую джинсовую куртку с анкхом на спине, Амон хорошенько её встряхнул, разбрасывая вокруг капли влаги.

Анубис знал это мрачное выражение на лице друга. Они приехали в клуб, полный богов, которые что-то делали. Анубис понимал, о чём думал Амон, так же ясно, как если бы тот озвучил.

– Амон, ты не бесполезен. Даже если считаешь, что ничего не делаешь. Ты… светишь для нас. Это важно.

Анубис окончательно смутился, не зная, как выразить то, что он хотел. Амон часто появлялся из ниоткуда, яркий, сияющий, распространяя вокруг тепло своей силы и самого себя. Ему доставляло удовольствие быть тем солнцем, что согревает всех вокруг. Высушивает слёзы и наполняет жизнью.

Он сам обычно и не понимал, но рядом с ним становилось теплее. Светлее. Иногда этого достаточно. Всегда.

Однажды Анубис вернулся в мир людей после Дуата. Тогда они поссорились с Осирисом, тот не злился, но знал, как задеть метким словом. Поэтому Анубис не пошёл ни к Сету с Нефтидой, ни к Амону.

Он злился, у него было отвратительное настроение, и он не хотел никому ещё его портить. Анубис даже не помнил, что был за город и какой год. Зато в памяти отлично сохранилось, как он снял номер и унывал там несколько дней, пока не раздался решительный стук в дверь.

Непонятно, как тот его нашёл, но Амон влетел в номер и уселся на диван, водрузив ноги на столик. Оценив хмурого Анубиса, заказал в номер завтрак, а потом начал рассказывать обо всем, что друг пропустил, пока оставался в Дуате.

К вечеру печалиться и злиться Анубису расхотелось.

Сейчас естественное солнце, склонившееся к горизонту, сменилось электрическим освещением. Неон тоже льнул к Амону, вился вокруг него, а он оглядывался, выискивая кого-то в зале.

Нашёл и энергично потащил Анубиса к ВИП-зоне. Тут концентрация богов повысилась, пусть они и приглушали силу, но та всё равно кружила голову, как крепкий алкоголь.

Так что Анубис лихо выпустил и свою. Не слишком сильно, всего лишь чуть-чуть, чтобы бальзамический запах взвился, вплетаясь в густое марево чужих сил. Кто-то особенно внимательный мог по вихрю силы различить его присутствие.

Амон направился к определённому столику, и Анубис почти не удивился, увидев Эбби.

– Так вот зачем ты здесь, – наклонившись к уху Амона, рассмеялся Анубис. – И как продвигаются ваши отношения?

– В отличие от некоторых я сначала знакомлюсь с девушками, а потом с ними сплю.

– Вот потом и ноешь о личной жизни. Ты-то бессмертный бог, который может ждать долго. А они – нет.

Апоп-Эбби пила коктейль и разговаривала с мужчиной и женщиной напротив.

Анубис сразу их узнал: Аполлон и Артемида. Близнецы, неуловимо похожие друг на друга и на отца. Аполлон казался вылитым Зевсом, но юным, сияющим и открытым. Он улыбался, его золотистые волосы почти касались плеч, спортивный и обаятельный, в успехе у женщин он мог поспорить только с отцом.

Эбби, похоже, терялась в его обществе и под его напором, которого сам Аполлон даже не замечал. Она больше смотрела на Артемиду, сдержанную и улыбающуюся.

– Ооо, Амон! – Аполлон искренне улыбнулся и даже встал, чтобы полезть обниматься. – Наконец-то. Я думал, ты стал слишком серьёзным богом, чтобы веселиться с нами.

– Я никогда не стану достаточно серьёзным!

Амон решительно подвинул Эбби и уселся рядом с ней. Анубис пристроился с краю. Он ощущал себя лишним, это Амон всех знал и со всеми чувствовал себя уютно, Анубису же, наоборот, казалось, что он «совсем не из этой компании».

– Еще пару коктейлей! – заявил Аполлон подошедшей официантке.

– Каких именно?

– Да каких угодно! Главное, чтобы этих двоих торкнуло.

Анубис сомневался, что так уж хочет, чтобы его торкало. Но отказываться не стал.

Когда за столом сидел Аполлон, всё внимание концентрировалось на нём, хотя он не делал этого специально, даже не пытался. Рассказывал о том, как они с Артемидой решили «не пропускать заварушку» и приехали в Лондон, как Зевс успел разъяриться, что они его ослушались.

Если у Зевса и были любимые дети, определённо Аполлон с Артемидой. Они тоже питали к отцу самые тёплые чувства, да и Гадес чаще всего общался именно с этими племянниками.

Анубис знал их постольку-поскольку, большую часть времени ему приходилось проводить в Дуате. Это теперь он сам решал, когда туда отправляться. А будучи больше Вратами, нежели новым правителем этого места, гораздо уютнее оказалось среди людей.

Сейчас мертвецы продолжали шептаться, навязчиво следовать за Анубисом, так что он старался не обращать внимания, а заодно пропускал едва ли не половину из того, о чём говорил Аполлон.

Анубис всё ещё чувствовал себя лишним. Сидящий с краю принц мёртвых, чуждый привычным сплетням богов.

Он вцепился в почти нетронутый бокал с коктейлем, жалея, что пришёл. Лучше бы остался дома и послушал музыку. Или поговорил с матерью, чтобы выяснить, что тревожит Неф. Или… иногда Анубис тоже ощущал себя бесполезным.

Он покосился на Амона. Влажные волосы солнечного бога начали подсыхать, так что снова вились, и Эбби удивлённо трогала пальцами кудрявые пряди. Амон смущался. Пару раз он как будто хотел коснуться руки Эбби, но в последний момент передумывал.

Анубис знал, что Амон успел показать Эбби ещё некоторые части города и моменты человеческой жизни. И поэкспериментировал с прикосновениями, но так и не понял, как это работает. Иногда кожа Эбби причиняла боль Амону, чаще не происходило ничего.

– Мы как два разных полюса, – сказал он.

Окончательно устав от болтовни Аполлона, Анубис уже собирался тихонько и вежливо уйти, когда внезапно появилась Луиза.

Она пришла вместе с Гипносом и Танатасом, молчаливые братья-близнецы стояли по обе стороны от неё, как телохранители. Гадес им обоим позволил покидать Подземный мир.