Первое решение (СИ) - "Casperdog" - Страница 17

Катька же, изобразив во рту вспухший язык, попыталась выдать.

— О кок ы уешь еня ониать?

— Чего ты издаешь какие-то звуки? Нормально сказать не можешь?

— Мам, а как ты будешь меня понимать, если у меня язык не будет помещаться во рту, а?

— Как нибудь пойму, — с серьёзным выражением ответила дочери мама, но было виднл, что та еле сдерживает смех.

А чуть позже все в комнате обратили внимание на Стаса. Он сидел совершенно с обалдевшим видом, с удивлёнными глазами. А про кофе, кажется, и совсем забыл.

— Станислав, — заметила Виктория. — Вы почему не пьёте кофе? Он же остынет и станет холодной бурдой.

Белый не понял, почему тельце Кати у него заколотилось на груди, а потом заметил вспыхнувшее от стыда лицо Вики, которая, дёрнувшись, словно испарилась из команты.

Катя посмотрела на Олега.

— М…ам…а, — и захохотала в голос.

— Кать, — сам смеясь, поцеловал девочку Олег. — Бывают проколы такие. Что поделаешь. Мама у тебя чудо.

Капитан, словно очнувшись, одним глотком проглотив кофе, встал и смущенно обратился к генералу.

— Спасибо Вам, Сергей Павлович, за всё. И за избавление от боли, да и за то, что смог увидеть Вашу удивительную семью. Завидую по-доброму, честно. Просто хочется и самому чувствовать у себя дома такое же. А сейчас я, пожалуй, поеду. Не буду мешать.

— Спасибо, Стас, за добрые слова. Но ты должен благодарить не меня, а ту парочку голубков, что сидит на полу у дивана и хихикает. Именно им ты всем и обязан. Да и я им обязан.

Капитан, сделав шаг, пожал руку Белому и, наклонясь, поцеловал в щёчку Катю.

— Спасибо, целительница, за то, что избавила от мучений. Спасибо и тебе, Белый. Надеюсь, что ещё увидимся.

Генерал встал и проводил капитана.

Уже у дверей Стас, словно очнувшись, вновь поблагодарил Ярого за всё, что для него сделали.

— Потрясающая у Вас семья. Скажите, если не секрет, а кем для Вас является Белый?

— Стас. Я сегодня его вижу второй раз в жизни, как, собствено, и ты. Но ещё позавчера понял, что Олег удивительный и добрый человек, а сегодня осознал НАСКОЛЬКО. Так что делай выводы сам.

— Всего второй раз? — с недоверием переспросил Стас, а потом, чему-то внутренне кивнув, согласился. — Да. Он УДИВИТЕЛЬНЫЙ.

— Давай, поезжай домой и пораньше ложись спать. Утром увидемся.

— Утром не получится, Сергей Павлович. Я с утра в МВД. Мы с Димой Сайкиным по портретам договорились. Тот обещал дать час машинного времени, что бы прогнать фотороботы.

— Молодец. Будут новости — сразу ко мне. А сейчас счастливо, — и генерал протянул руку. — И, пожалуйста, не распростряйся на работе о том, где сейчас был.

Стас пожал руку, кивнул и, словно окрылённый, помчался по лестнице на улицу, не став дожидаться лифта.

Сергей Павлович, проводив гостя, вернулся в кабинет, где его уже ждали.

Белый переместился с пола на диван, но Катя так и не слезла с рук Олега. Она словно грелась, от удовольствия жмуря глаза, периодически прижимаясь к груди мужчины.

— Сергей Павлович, Виктория, Дмитрий. Поскольку все собрались и немного успооились перед основной темой разговора, как я чувствую непростого, позвольте немного опередить все вопросы и начать, так сказать, «с козырей». Катя, понимаю, что тебе удобно так сидеть и греться у меня на груди, но попрошу тебя быть основным действующим лицом нашего вечера.

— Что мне надо будет делать? — удивленно спросила Катя.

— Да, вообщем, ничего особенного, если не считать того, что мы собрались в этом доме только из-за тебя.

— Из-за меня? — опять не поняв, переспросила девочка.

— Я у дверей оставил папку серого цвета на молнии. Принеси, пожалуйста.

Катя, соскочив с коленей, убежала.

— А Вас, взрослые, попрошу сесть поближе ко мне. Так будет удобнее смотреть то, что я принёс. Поверьте, будет интересно.

Когда Катя вернулась, вновь забралась на колени Белого, отдав в руки папку. Рядом с ним на диван сел Сергей павлович, а Дима с Викторией сели в обнимку на подтащенном к дивану кресле.

— И так, первый документ, — и Олег, растегнув папку, протянул Виктории фотографию, перевернув её изображением вниз.

— Пока не переворачивайте. Вика. Давайте проведём маленький эксперимент. Зажмите фотографию между своими ладонями так, что бы изображение бы снизу. Закройте глаза и попробуйте увидеть, кто или что изображено на снимке.

Виктория посмотрела, непонимая, на Белого.

— Я отнюдь не экстрасенс, что бы угадывать. — Виктория. Разве Вы не хотите САМИ немного прикоснуться к тому, чем обладает Ваша дочь? Смелее. Просто попробуйте. Я вижу, что и у Вас есть способности.

— Мама, пожалуйста, сделай, как тебя просит Олег.

— Катя, ты в последнее время уже даже не называешь его дядей или Белым, а так, словно он твой дружок, — с небольшим раздражением в голосе заметила мама.

— Мама. Как Я обращаюсь к Олегу, это касается только нас двоих.

— Катя, так отвечать твоей маме — грубо и невоспитанно. Извинись, пожалуйста. Иначе сегодняшний разговор может закончиться неначавшись, — строго на ухо девочке сказал Олег.

Катя, скользнув по мужчине и дивану, подошла к маме и, поцеловав её, попросила прощения.

— Катерина. Нельзя со мной так разговаривать при посторонних. Я даже не прошу, а требую этого. Ты поняла?

Виктория была настолько рассержена поведением дочери, что её настрение невольно передалось и всем окружающим.

— Катя. Веди себя нормально, стыдно за тебя, — этот уже Дмитрий не выдержал. — Тебе даже Белый делает замечание, а ты словно дикая какая-то.

Катя, словно не слыша порицаний, с вызовом посмотрела в глаза матери.

— Олег не посторонний и не чужой. Вы просто слепые и ничего не видите и не чувствуете. Особенно ты, мама.

Девочка повернулась и пошла на выход. В дверях остановилась и, с вызовом посмотрев на маму, буквально крикнула, — Этот, как ты сказала, «посторонний» человек, отомстил за твою маму.

И, закрыв за собой дверь, ушла к себе.

Белый с удивлением смотрел на дверь, за которой исчезла девочка.

— «Это что, маленькая паршивка влезла в мою память и воспоминания? Как она могла суметь? Там же блок на блоке. Вот засранка. И когда только успела? Это, скорее всего, когда мы работали над Стасом. Получается, что у неё уже, как минимум, уже шесть, а то и восемь потоков сознания. Так вот почему был сбой. В тот момент, когда я отвлёкся на её признание в любви, она обошла все блоки и хорошенько покопалась у меня в памяти? Нет, вряд ли. Скорее всего, увидела самое яркое из последнего периода. Но какова, а? Теперь придётся наглухо закрываться и от неё. И как же легко всё провернула…»

Когда Олег вынырнул из своих размышлений, увидел уставленные на себя три пары глаза.

— Олег. Ты не хочешь нам ничего рассказать? — с укоризной обратился Сергей.

— Простите меня, что отвлёкся. Появились, так сказать, неожиданные вводные. Впрочем, ничего менять в нашем разговоре не хочу. Виктория. Если Вам несложно. Сядьте, пожалуйста, отдельно от супруга. Можете не рядом со мной, а, скажем, Сергей Павлович сядет между нами.

Виктория с недовольством села, как её попросили, а Дмитрий ещё ближе к дивану передвинул кресло.

— Виктория, попрошу Вас сделать, что просил сначала. Закройте глаза и опишете, что изображено на снимке. Хотя бы попытайтесь. Неужели Вам самой не интересно?

— Хорошо. Попытаюсь, — раздражённым голосом ответила молодая женщина. Закрыла глаза и плотно сжала ладони.

— Фотография старая… Женщина… лет двадцати, может чуть старше. Длинная юбка и… не свитер и не пиджак… похоже на пуловер. Рукава длинные. Обувь… каблук, но не шпилька. Волосы не длинные, немного вьются… Всё, больше не могу, устала…

Виктория открыла глаза. На её лбу выступила испарина. Было видно, что она очень устала и в самом деле приложила максимум усилий. Посмотрела на Белого.

Тот сидел с мягкой доброй улыбкой, которая её сводила буквально с ума.