Срок приговоренных - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/69
• Следующая

– Я видел вашего задержанного, – сообщил Кимелеву.

– Теперь-то поверили?

– Вы, кажется, не любитель спиртного? – заметил подполковник.

– Я вообще не пью, – заявил Кимелев. – У меня язва. А почему вы спрашиваете? Он рассказал мне, как угнал грузовик. Во всех подробностях.

– Он только что вышел из запоя, – сообщил подполковник. – Это же написано на его физиономии. Вы ошиблись, Кимелев. Он в таком состоянии не смог бы сесть за руль.

– Поэтому он и перевернулся, – не сдавался Кимелев. – Вы же сами говорите, что он был вдребезги пьян.

– А как он попал туда? – спросил подполковник. – От гаража до места аварии около пятнадцати минут езды. Думаете, он мог проехать такое расстояние?

Кимелев молчал. Он уже понял, что несколько поторопился с выводами.

– Вам его подставили, – продолжал Демидов. – А у наших офицеров нет мании преследования. Мы просто не любим, когда нас убивают. До свидания.

Подполковник бросил трубку на рычаг. Потом решил позвонить Чупикову. Он вышел из кабинета, прошел в конец коридора и позвонил из инспекции по делам несовершеннолетних, так как опасался, что его телефон и телефоны его сотрудников прослушивают.

– Есть результаты? – спросил Демидов.

– Кое-что, – ответил Чупиков. – Рауль обещал дать точный ответ завтра.

– Завтра уже суббота, – напомнил подполковник. – Ты знаешь, сколько у нас остается дней?

– Помню. Ты проверил группы?

– Завтра, – сообщил Демидов. – В понедельник и во вторник вылетают четыре туристические группы. По две каждый день. Наши «клиенты» уже наверняка обзавелись билетами. Завтра мы будем знать фамилии, на которые выписаны билеты.

– Завтра уже суббота, – повторил Чупиков слова Демидова. – Можем не успеть.

– Надеюсь, успеем. Ты нашего знакомого береги, – посоветовал на прощание подполковник. – Он у нас самый важный свидетель.

– А ты себя, – сказал Чупиков. – Ты у меня самый лучший друг.

Я стоял около дома и ждал. Начинался дождь, но я не обращал на него внимания. Мне отчасти повезло. Облонков жил в старом сталинском доме, в котором не было постоянного дежурного сотрудника милиции. Если бы он получил квартиру в одном из наших новых домов, то у дома обязательно находилась бы будка дежурного. Впрочем, эта будка не спасла Виталика. Я все время думал об этом. Почему дежурный не остановил убийцу? Если он видел незнакомца, то обязан был хотя бы поинтересоваться, куда тот идет. Или, может, поинтересовался и незнакомец показал ему удостоверение? Виталика все знали в лицо. Дежурные знали, что он часто приходит ко мне в гости. А убийца? Как он прошел? Или он тоже часто приходил ко мне в гости? А если не ко мне, то к кому же он приходил? И кем был неизвестный, появившийся у нас вечером для того, чтобы выстрелить мне в спину?

Я намеревался выяснить все это, поэтому и мерз, стоя под деревьями и поглядывая на часы. По сложившейся традиции наши руководители служб и отделов уходили с работы около восьми часов вечера. И я хотел войти в подъезд, чтобы дождаться Облонкова и выяснить все, что следовало. Признаюсь, я был настроен решительно. Весьма решительно. Пистолет лежал у меня в кобуре, и я не сомневался, что в случае необходимости применю оружие. После смерти Виталика я был готов на все.

С тех пор как мы расстались с Сашей Лобановым, прошло больше шести часов. Я два раза включал телефон, ровно через три часа и ровно на пять минут. Но он молчал. И я отключался. Следующее включение должно было состояться уже поздно вечером. Возможно, у Лобанова появится какая-нибудь информация. Я просчитал все варианты и понимал, что он не сможет сразу попасть на прием к прокурору города: тот вряд ли отложил бы из-за Лобанова все свои дела.

Вспоминая тот вечер, я все больше убеждаюсь в том, что бывают ситуации, когда нам не предоставляется право выбора. Вернее, выбор наш очень ограничен. То есть такое понятие, как судьба, безусловно, существует. После всех своих приключений я стал фаталистом и теперь даже абсолютное зло рассматриваю как необходимость, нечто, способствующее развитию человеческой цивилизации.

В половине восьмого я вошел в подъезд. Меня неприятно удивили его размеры – здесь могло поместиться человек тридцать-сорок. А может, и больше. В сталинские времена дома строили с размахом, не жалели квадратных метров на разного рода «архитектурные излишества». К счастью, на первом этаже не было квартир и я мог спокойно здесь обосноваться. Но как раз в это время усилился поток жильцов, возвращавшихся с работы. Поэтому, просмотрев список жильцов, я нашел фамилию Облонкова и поднялся на лифте на одиннадцатый этаж.

Выйдя из кабины, я осмотрел лестничную площадку, на которой находились три квартиры. На одиннадцатый этаж Облонков наверняка не станет подниматься пешком. Значит, нужно исходить из того, что он выйдет из лифта. В таком случае следовало точно знать время его прихода. Я подошел к окну. Нет, отсюда ничего не углядишь. А дежурить у лифта, рискуя нарваться на соседей, – просто глупо. Следовательно, весь мой план ни к черту не годится.

Я спустился вниз, хотя мне очень не хотелось покидать теплый, уютный подъезд. На улице дождь усиливался. Я вспомнил, что Облонков обычно приезжает на работу на своем «Рено». Интересно, откуда у него деньги на такую машину? Почему до сих пор считается неприличным спрашивать у чиновников, находящихся на государственной службе, откуда у них деньги на покупку квартир и постройку загородных дач? Откуда у них деньги на отдых на шикарных курортах? На дорогие машины? И можно ли верить в сказку про акции, которые якобы имеются у некоторых чиновников? Может, все проще, гораздо проще?

Впрочем, меня подобные вопросы не очень-то волновали. Если могут, пусть делают что хотят. Мне важно найти убийцу, вернуть свои деньги и помочь Игорю. Ни политика, ни криминальная сторона дела меня не интересуют. Главное – найти убийцу и вернуть деньги.

Если Облонков приезжает на своем автомобиле, значит, он поедет на стоянку, которая находится недалеко от дома. Поэтому лучше ждать его там.

Я так и поступил. Выбрал наиболее удобную позицию для наблюдения и целый час стоял под дождем, ждал, когда он подъедет. Облонков приехал в десятом часу, я сразу узнал его машину. Он еще выруливал на стоянку, а я уже спешил к его дому. Хотя я промок до нитки, меня вполне устраивало то обстоятельство, что он вернулся так поздно: меньше людей будет в подъезде.

Поднявшись наверх, я спрятался за угол, чтобы увидеть его, как только он шагнет к своей двери. Мне было важно опередить его, заговорить с ним до того, как он позвонит.

Наконец лифт начал подниматься. При этом он как-то натужно гудел – казалось, вот-вот остановится. Но вот кабина наконец достигла одиннадцатого этажа, и двери открылись. Вытащив пистолет, я уже приготовился выйти из-за угла, но в последнюю секунду заметил, что передо мной не Облонков, а женщина, направляющаяся к двери соседней квартиры. Я убрал оружие. Вернее, просто отбросил пистолет на лестницу, когда она подошла ко мне.

– Добрый вечер, – сказал я, улыбаясь. – Вечно все у меня из рук валится.

– Здравствуйте, – ответила женщина; ей было за шестьдесят. – Вы к соседям?

– Нет, я на двенадцатый. Принес вот слесарные инструменты, а они вывалились из рук. Но ничего страшного, я подниму.

Женщина кивнула и открыла дверь своей квартиры.

На мое счастье, пистолет не выстрелил – я не стал снимать его с предохранителя, видимо, сказалась выучка офицера КГБ.

Кабина лифта опустилась, затем снова поползла вверх. Я замер в ожидании, надеясь, что на сей раз мне повезет. Но кабина остановилась где-то внизу, этаже на шестом. Потом еще дважды кабина опускалась вниз, но каждый раз не доезжала до одиннадцатого этажа. Казалось, каждый толчок лифта отдается у меня в голове. К тому времени, очевидно, действие уколов, сделанных мне Андреем, начало проходить, и голова болела все сильнее. Я сжимал в руке рукоять пистолета, когда кабина снова начала подниматься. Она поднималась все выше и выше. Я уже не сомневался, что лифт остановится именно на одиннадцатом этаже. Так и случилось. Кабина замерла. Затем двери открылись, и я увидел спину Облонкова, шагнувшего к своей квартире. Он собирался позвонить, когда я негромко сказал:

• Предыдущая
• 56/69
• Следующая