Совесть негодяев - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/79
• Следующая

Асланбекова «вел» бывший полковник КГБ Вениамин Самсонов. Именно он и был тем самым Другом, к которому звонил Асланбеков. И именно с ним встречался на явочной квартире Хаджи всегда, когда эта встреча нужна была обеим сторонам.

В этом не было ничего необычного. Собственно, вся активная агентура КГБ, МВД, да и вообще всех правоохранительных органов во все времена и у всех народов состояла из подобных людей. Наивные люди полагали, что осведомителями органов могут быть только голубоглазые идеалисты и внедренные агенты. На самом деле все было гораздо проще. Многочисленные примеры в истории свидетельствуют, что среди агентов правоохранительных органов, как правило, бывали люди яркие, работавшие активно против самой системы, которую они, казалось, должны были защищать. Чтобы отвести от себя подозрение, такие люди просто обязаны совершать более чем экстраординарные поступки, выделяясь из общей безликой массы. Такая практика приводит к выдвижению в среде недовольных и соответственно большому объему информации, которым можно делиться с завербовавшей тебя системой. Происходит своеобразный перекос. С одной стороны, это настоящий стукач, умело предающий своих друзей и бывших единомышленников. С другой – страстный борец против системы, непримиримый трибун, активный анархист, террорист или революционер. И чем дальше, тем больше протекает это трагическое раздвоение. Государственные органы не трогают своего агента, чтобы не терять такого ценного осведомителя, а товарищи по борьбе или по банде видят в нем достойного героя и не могут поверить в его неискренность. Наиболее яркий пример в истории широко известен. Знаменитый террорист Азеф был одновременно агентом царской охранки и одним из опаснейших террористов в царской России.

Современная история также предоставила много примеров, когда «революционные вожди» созданных повсюду народных фронтов вдруг все как один оказались агентами и стукачами КГБ. Особенно много таких оказалось в Прибалтике и Закавказье, когда министры и депутаты уже национальных правительств вдруг оказывались бывшими осведомителями КГБ, дававшими подписку о сотрудничестве. Многие фамилии широко известны, и о них не стоит даже вспоминать.

Такие типы, как Азеф, одновременно внушали ужас и отвращение. Их боялись и ненавидели. Их услугами пользовались, но знали, что в любой момент они могут выкинуть нечто исключительное. Хаджи Асланбеков был из подобной категории лиц. Он сотрудничал с российскими спецслужбами, когда ему было выгодно, расправляясь со своими конкурентами и врагами. Объективно он устраивал и службу контрразведки. Исправно сдавал своих врагов – опаснейших террористов и контрабандистов правоохранительным органам. Он использовал получаемую информацию для расправы с конкурентами. Умел узнавать самые спрятанные тайны и выдавать в нужный момент отдельных преступников. За это он пользовался некоторой свободой действий, мог безнаказанно вытаскивать своих людей из труднейших ситуаций, мог грабить и убивать во имя прикрытия своего собственного имиджа. И делал это с большим удовольствием.

Мысль об аморальности подобных действий обеих сторон никому не приходила в голову. За информацию нужно было платить, и Хаджи получил в виде платы индульгенцию на будущие преступления. И это была очень высокая плата, которая устраивала обе стороны в этом кровавом торге.

Хаджи вопреки обыкновению приехал на встречу с одним водителем. Отпустив машину, он приказал парню заехать за ним через час и пошел в дом. С другого подъезда в дом уже входил Самсонов, с которым они и должны были встретиться. У обоих были ключи от «своих» квартир. И оба пришли почти одновременно. Самсонов не любил и откровенно злился на своего подопечного. В свою очередь, Хаджи просто презирал полковника и никогда этого особенно не скрывал. Правда, обычно во время телефонных разговоров он сильно робел. Разумом он понимал, что совершает нечто недостойное, встречаясь с полковником, но откровенная выгода от подобной встречи всегда перевешивала робкие позывы совести. Они оба были нужны друг другу. И поэтому, расставаясь каждый раз, они твердо знали, что встретятся снова.

– Зачем пришел? – спросил Самсонов, уже сидевший на стуле, когда вошел Асланбеков.

– Дело есть, очень важное, – Хаджи прошел и сел напротив своего собеседника.

Хаджи его назвал в детстве отец, сосланный в Казахстан и оставшийся там умирать. Его мечта правоверного мусульманина когда-нибудь посетить Мекку, чтобы стать настоящим «хаджи», так и осталась всего лишь мечтой. Поэтому он и назвал сына Хаджи, посчитав, что сын сможет когда-нибудь сделать то, чего не смог его отец. Но сын, ставший бандитом и убийцей, даже не вспоминал о воле отца, привычно нося столь почитаемое в мусульманском мире имя – Хаджи.

– Вы слышали про «Жар-птицу»? – спросил Асланбеков.

– Да, конечно. Это люди Гурама Хотивари там были. Они и наняли иностранных студентов. Тебя только это интересует?

– Не только. Кто убил Сапунова?

– Двое наемных убийц. Они приехали из Грузии. Один сван, другой гуриец. Сейчас мы их ищем.

– Лучше бы вы мне заранее сказали, – проворчал Асланбеков, – я вас, кажется, всегда заблаговременно предупреждал. А вы мне рассказываете, уже когда все случилось.

– Мы этого не знали. Хотивари кто-то сообщил об этом ночном клубе. Кто-то его навел, – пояснил Самсонов.

– Поищем, – равнодушно ответил Асланбеков, – но я здесь не поэтому. Мне нужна голова Гурама. И пока ее у меня не будет, я не смогу спокойно жить. Понимаете?

– Он заявляет примерно то же самое.

– Но у него нет таких Друзей, как у меня? – спросил Асланбеков. – Или есть? Может, вы работаете на нас двоих одновременно?

– Не работаем. Но мы же не можем убивать Хотивари за вас. Это ваше личное дело.

– Личное! – разозлился Асланбеков. – А когда банкиров убивать, тоже личное? Когда для вас работаешь, все в порядке. А как только немного выйти в сторону хочешь, уже не дают.

– Не нужно кричать, – поморщился Самсонов, – лучше толком объяснить, что конкретно мы можем сделать. А потом я скажу наши условия.

– Торгуетесь, да?

– Конечно, торгуемся. Голова Гурама Хотивари стоит целого стада баранов. Это очень умная голова, Хаджи. И мы это помним.

– Что вы хотите? – прохрипел чеченец.

– Сначала ты скажи, что вы хотите, – предложил Самсонов.

– Очень просто. Вы его вызываете куда-нибудь на допрос. В ваше центральное здание, например. Он придет туда обязательно один и без оружия. А мои люди его там и встретят.

– В нашем здании? – прищурился Самсонов. – Потом мы все за это вылетим с работы. Представляешь, что именно напишут газеты?

– Не обязательно в вашем, – возразил Асланбеков, – можно вызвать его в здание прокуратуры.

– Это мы сделаем. А твои люди как оружие в прокуратуру занесут? Там ведь все проверяют.

– Придумаем что-нибудь. Главное, вы его в здание вызовите. Остальное сделают мои люди.

– Хорошо, – пожал плечами Самсонов, – мы завтра все организуем.

– Когда мне позвонить?

– Утром в десять.

– Договорились.

– У нас тоже есть небольшая просьба, – попросил Самсонов.

– Знаю я вас, – разозлился Асланбеков, – опять кого-нибудь убрать нужно. И сразу обо мне вспоминают.

– Вот фотография, – Самсонов бросил на стол фотокарточку.

Асланбеков с интересом посмотрел.

– Где-то я его видел. Что он сделал?

– Пока ничего, но сделает. Вчера утром он вылетел в Лондон и, по нашим сведениям, сегодня или завтра вернется обратно. Это бывший эксперт ООН. Недавно он был в Ташкенте и попортил там много крови нашим людям.

– Где он остановится?

– Не знаю.

– Он будет один?

– С ним, возможно, будет девушка, но ее трогать нельзя.

– Хорошо, – сказал Хаджи, еще раз внимательно посмотрев на фотографию, – мы уберем и его.

– А мы поможем вам закончить ваш затянувшийся конфликт с батоно Гурамом, – улыбнулся Самсонов. – Видишь, как быстро мы можем договориться.

– Завтра, – не дав остынуть его улыбке, жестко сказал Хаджи.

• Предыдущая
• 56/79
• Следующая