Маленькая хозяйка волшебной лавки (СИ) - Рэй Теона - Страница 38

— Алена, на самом деле я пришел к вам с предложением, от которого вы наверняка не сможете отказаться.

— Вот как? — удивленно спросила я, мысленно пытаясь предположить, что же это за предложение такое. Формы перекочевали на подоконник, но подальше от формы-портала.

Мне показалось, что Хенст занервничал. Он потер подбородок, потом ладони друг о друга, и переступил с ноги на ногу. Я терпеливо ждала и одновременно застилала стол тончайшей кружевной скатертью. Этакий бабушкин вариант украшения дома, и на Земле я бы никогда не выбрала кружевные скатерти, но здесь мне вдруг захотелось именно такую.

— Я хочу купить вашу лавку. Мне нравится ее месторасположение, и я бы надстроил второй этаж, чтобы сделать ее жилым домом.

— Лавка не продается.

— Почему? Вам ведь наверняка нужны деньги, а я заплачу много.

— Деньги мне не нужны, — я мотнула головой. — Но лавка не продается ни за какую сумму. Она принадлежит моей дочери, а Соне всего пять лет и, думаю, она еще не в состоянии принимать такие решения самостоятельно.

— Но вы можете помочь ей принять это решение. Подумайте, Алена. Я готов заплатить такую сумму, что вам хватит на приличный дом с садом у Южного моря.

— Обладая такими деньгами, вы хотите купить мою крошечную лавку? — я усмехнулась, стараясь выглядеть расслабленно.

Хенст не должен догадаться, что я знаю секрет этой лавки… А я его и не знаю, в отличие от Хенста. Как бы спросить у него? Но не ответит ведь.

— Как уже сказал, мне нравится ее расположение. Я хочу жить рядом со своим отцом и в непосредственной близости к горам.

— Только поэтому, или есть еще какая-то причина?

— Нет, никаких причин нет, — неуверенно ответил Хенст, подозрительно взглянув на меня.

— Я вынуждена вам отказать. Поверьте, если бы я могла, то непременно согласилась бы на ваше предложение. Соня мечтает жить в теплых краях на берегу моря, да и я, честно признать, не отказалась бы. Но как я уже сказала, продать лавку не могу.

— Поговорите с дочерью, может у нее на этот счет есть свое мнение.

— Ей всего пять, Хенст. У нее, конечно, есть мнение, но оно еще не имеет никакого основания. Я скажу ей, что продав лавку, мы сможем уехать на море, она тут же согласится, но когда повзрослеет и поймет, что натворила, просто возненавидит меня!

— Я не могу ждать ее взросления, — нервно проговорил мужчина.

— И не нужно. Спросите у моих ближайших соседей, не желают ли они продать свой дом за кругленькую сумму, я думаю, что отказа вы не получите.

— Хорошая идея, — скрипнув зубами, ответил Хенст. — Так я и поступлю.

Мужчина вышел из лавки, и я тут же бросилась к окну. Как я и думала, Хенст не пошел к моим соседям. Он быстрым шагом двинулся по дороге и вскоре скрылся в переулке.

Я больше не могла думать обо всех этих странностях и постаралась отвлечься. В мысли то и дело врывался Эйден с фразой: “Не смей продавать лавку”, но я упорно гнала его прочь.

Сменила простенькое постельное белье на красивое, которое купила сегодня, и теперь простынь была зеленой в белый цветочек, а одеяло, к которому почему-то не продавали пододеяльники, просто зеленым. Подушки я тоже купила этого же цвета, потому что мне хотелось создать в доме кусочек лета среди вечной зимы.

Ковры постелила везде. И в спальне, и на кухне, и даже в прихожей. Пусть уж я буду часто их стирать, чем оставлю пол голым.

Повесить шторы на окна оказалось трудной задачей, но не невыполнимой, и спустя час кухонное окно прикрывали бордовые шторы из плотного материала. В спальню я выбрала шторы нежного персикового цвета.

В обеих комнатах повесила и белоснежный тюль, а поверх него гирлянды с крошечными, но яркими огоньками. Когда я покупала эти гирлянды, то удивилась, что они уже сразу были включены. Продавщица объяснила, что их делают артефакторы, развеяв мои предположения о существовании в Молоте батареек и электричества.

Я еще долго возилась со всеми новыми вещами, и к вечеру домик наполнился уютом. В нем наконец-то захотелось жить, и я с любовью рассматривала новую посуду, мягкие полотенца, и с каждой секундой все больше наполнялась счастьем. Теперь я чувствовала, что имею все, о чем мечтала.

Пока не вернулась Соня я успела приготовить ужин. На этот раз блюда были совсем не скромными — запеченная утка в медовом соусе, пицца с сыром и очень вкусным копченым мясом, компот из сушеных яблок, а еще на стол поставила конфетницу, полную сладостей.

Зажгла три обычные свечи и поставила их посередине стола, потом сервировала его на двоих. Я заботливо сворачивала тряпочные салфетки, скрепляла их серебряными кольцами, и несколько раз поправляла вилки, которые, как мне казалось, лежали недостаточно ровно.

Я сидела за столом в тот момент, когда в проходе между спальней и кухней, как всегда неожиданно, открылся портал.

— Мамочка! — жутко радостная Соня уже собиралась выпрыгнуть из портала, но Эйден ее задержал.

— Стой-ка, снимай ботинки. Твоя мама застелила полы коврами, будет нехорошо заляпать их грязью.

Соня уже пыхтела, стаскивая сапожки, потом Эйден выставил их рядом с порогом и, приветственно кивнув мне, захлопнул портал.

— Мам, а что это? — дочка указывала пальчиком на светящиеся гирлянды на окнах, стягивая с себя пальто одной рукой. — Красивые.

— Гирлянды. Помнишь, у нас дома были такие же?

— Но мы ведь весили их на Новый год. У нас теперь тоже Новый год?

— Здесь он называется по-другому, но да, у нас снова будет праздник. Но думаю, что эти гирлянды можно оставить насовсем, как считаешь?

— Да! — малышка захлопала в ладоши, а потом увидела целую гору конфет и шоколадок. — А сладости тоже можно каждый день?

— Нет, — рассмеялась я. — Если есть много сладкого, то выпадут зубки и будет болеть живот.

Мы проболтали весь вечер. Говорили обо всем, и о Сонином обучении, и о новых тарелках, и от переизбытка положительных эмоций я едва держалась чтобы не заплакать. А когда подарила дочке книгу с картинками, то она так сильно стиснула меня в объятиях, и так счастливо улыбалась, что я все же пустила слезу.

— Мне нравится здесь, — прошептала дочка, когды мы уже засыпали. — И дядя Эйден хороший, мне нравится учиться у него, и ты больше не плачешь.

— Обещаю, что я больше никогда не буду плакать, — улыбнулась я и прижалась губами ко лбу дочки. — У нас теперь все будет хорошо.

— Спокойной ночи, мамуля.

— Сладких снов.

Я лежала, прислушиваясь к мерному дыханию дочери, и старалась совладать с охватившим меня счастьем. Никак не могла успокоиться и бесконечно улыбалась, так с улыбкой и заснула.

Я только-только приготовила завтрак, когда пришел Эйден, и не отпустила их пока они не поели. Маг пытался сопротивляться, но вскоре сдался.

— Пока, мам! — крикнула Соня, с разбегу запрыгивая в портал, и со смехом побежала к встречающей ее няне.

Вот и еще один день без дочки. Мы в последнее время виделись так мало, и я жутко скучала по ней, но Соня была настолько увлечена занятиями магией, что я просто не смела отвлекать ее от них ни на день. У нас еще будет время на то, чтобы побыть вдвоем, а пока ее отсутствие мне даже на руку — я могла спокойно заниматься свечами.

Проводив дочку, я поспешила освободить фигурные свечи из форм, и когда на столе стояли зайчики, елки и звездочки, на миг зажмурилась от восхищения. Свечи получились прекрасными! Правда, им не хватало цвета, но воск в этом мире отличался от привычного мне и имел плотный молочный оттенок, не полупрозрачный, как обычно бывает, а такой, что ему и не нужны белые красители. Елочки хотелось бы сделать зелеными, а звезды желтыми или красными, но и так тоже оказалось неплохо.

Продавать свечи прямо так я не хотела, поэтому еще вчера накупила маленьких коробочек, у которых одна из сторон имела отверстие, через которое можно было видеть товар, и теперь упаковывала в них свечки. Каждую коробочку повязала атласной лентой — зайки были обозначены синим цветом, елочки зеленым, а звезды желтым.