Курсанты 2 (СИ) - "Ветер" - Страница 53

В следующие дни я попадал в верховный суд, там более продумано место для конвоя и жуликов, с одной стороны, а с другой, помещения очень уж сырые. В горсуде был первый этаж, а тут подвал, с низким потолком, старого здания. Зато камеры удачнее расположены и комната для конвоя. Решили меня ключником пока и гонять, с подменами по всем залам, Марков решил, что так быстрее соображу суть службы. А всякую фигню вроде следственных действий, экспертиз и прочего как-нибудь потом.

— Ты Михаил?

— А ты кто?

— Ты что ли парень у Сашки?

— Чего?! — мягко говоря охренел я. — Какой еще Сашки? — на всякий случай я уточнил, уже подозревая ответ, поскольку и спрашивающая выглядела как наш контингент, и иных Сашек я так сразу и не припомнил бы.

— Кравец, какой же еще. Да ладно вся тюрьма уже в курсе и не только тюрьма. — усмехнулась она, наслаждаясь моей реакцией не иначе.

— Чего?! — я собственно и не пытался скрыть степень своего аху…дивления.

Хихикнула она исполнив строчки явно из песни и уже совсем другим голосом, серьезным спросила: — Ладно, тебе бакби нужны или нет?

— Всем нужны, смотря что надо. — справился я с удивлением.

— Пачку сигарет передать бы одному человеку. Три сотни тебе. Легкие деньги.

— Что в пачке? — подумав уточнил я. — Сигареты в такую цену проще в тюрьме купить.

— Да вообще затык такой случился, не успели дачку передать, а у него сигареты кончились, вот и…

— Слышь, не гони. — прервал я ее. В сигах что? Малява, наркота или еще что? Лезвие не потащу сама понимаешь, сиги выпотрошу, впрочем, не скажешь сама то и даже не возьму.

— Ладно, а говорили молодой, неопытный. Я ты смотрю шаришь. Малява там. Возьмешь?

С одной стороны, на хер не надо, не по делу вроде и… С другой у меня бабки кончились. Опять же мне легенду плохого парня надо делать или нет? Или не настолько плохого? Черт подробнее надо было узнавать, что можно, а что не стоит. Тут из роты вышел один из «тех» прапоров — Гена.

— Ладно давай, пачку, проверю, маляву передам. Деньги?

— Вот — вытащила она.

— Что дура?! — воскликнул я, специально привлекая внимание Гены, краем глаза отметил вышло. — Не на виду же. — забрал я деньги и быстро сунул в карман. — Все иди.

— А ты ничего так, — кокетливо поправила она свои волосы. — Вечером что делаешь?

— Все иди.

— Ой еще и верный. Ладно передам Сашке что верность ей хранишь и ждешь.

— Да иди уже…

Исполнила она еще пару строчек песни, на кураже.

— От Волка тебе привет. — совсем иным тоном сказала она и развернувшись быстро пошла прочь.

От Волка значит? Угум-с. Значит Саша не причем, какого фига? Чего этот Волков если такой крутой в тюрьме свои вопросы не решает, зачем через конвой, да еще и вообще непроверенного человека? Подстава? Или задел на будущее? Или в тюрьме его прижимают? Ничего непонятно, но ладно, поздно пить боржоми, хотя можно и не передавать. Но деньги то я взял. М-да.

В Верховный наконец попал с нужным мне человеком одним из «банды прапоров», поскольку мой наставник выпросил отгул. А я напросился через взводного, чтобы еще и на нужного человека в списках на конвой попасть. В роте завертелся какой-то шухер. Видимо Марков отнес наверх Кротовские бумаги. Начальник ГУВД в отпуске, начальник МОБ вообще взят под стражу, вместо них явные временщики, вероятно поэтому Марков и тащит наверх ворох бумаг или он всегда такой? Ну, да мы вовремя убыли в наряд от начавшейся беготни. Хотя в этих сырых подземельях Верховного суда, мне кажется запросто можно заболеть. Жулики ладно, но конвой-то в тех же условиях.

— Иди покури, — отправил меня наверх Сергей Чемоданов, еще одни прапор «из тех».

Я было двинул на улицу, но тут буханка наша подъехала, поэтому открыв подвальную дверь я быстро спустился обратно вниз.

— Мама привет передала, — с этими словами Чемоданов что-то передал жулику в отдельной камере.

Интересное кино. Специально он что ли? Что за игры. Хотя по лицу вроде он расстроен что я увидел.

— Какого хера?!

— Жуликов привезли. — пожал я плечами.

— С-ка, потом поговорим.

Через какое-то время мы остались ненадолго вдвоем, всех подняли по залам. В верховном, обычно меньше народа, чем в городском. В горсуде вряд ли можно остаться вдвоем с пустыми камерами, разве что в самом конце дня или в самом начале.

— Ты не стукач?

— Нет.

— А Марков чего про тебя болтает?

— А что он болтает?

— Всякое.

— Понятия не имею, невзлюбил что-то он меня. А чего он болтает то?

Мой вопрос остался без ответа, но по крайней мере хоть шажок в нужном мне направлении случился. Чемоданыч конечно прогнал пургу, что мол мама жулика, его соседка пожилая. Больная женщина не может стоять очередь, что в сизо на передачи. Сигарет вот на последние деньги подкинула сыну. Ага-ага, я киваю, верю конечно. Видно некоторые не прочь передать что-то, хотя, как я понимаю жуликам проще на тюрьме договариваться, но видимо ситуации бывают разные. Про компьютер что-то пока не знаю куда и к чему вставить хоть слово, про такие вещи тут вообще никто не говорит, совершенно иной контингент людей. Ни одного намека что бы как-то в тему фразу сказать.

— Сидоров? — спрашиваю в общую камеру, стою у камер наблюдателем.

— Ну?

— Баранки гну! Показалось, думал одноклассник. — щелбаном, отправляю в камеру свернутую бумажку.

Ну вот, в отличии от прапорщика Сергея, я сделал все красиво. А сигареты, блатные кстати, себе оставил, правда курить я не спешу мандраж и даже паника первых дней прошла, курить я все же не стану, разве что по случаю и обстановке. Но сигареты, это валюта и отличный способ управлять частью контингента.

— Как? — спрашивает меня через какое-то время Сидоров.

Постучал пальцем по своему виску, развел руками. Пипец, он меня еще и спрашивает о чем-то совсем уже что ли. Вроде ничего такого в бумажке не было, «все что нельзя сделать сегодня, надо отложить на завтра». А Сидоров явно загрустил, и это мягко сказано. Значит какая-то кодовая фраза была это. Эх, чувствую подставился я с малявой, ошибся, как бы чего не вышло.

Сидорова подняли в зал, а минут через двадцать прибежал пристав, что протирает штаны в суде, якобы обеспечивая некий порядок.

— Эй! Конвойники!

— Чего?

— У вас ЧП вашу мать!

— Что?

— Второй зал!

— Что там?

— Жулик к своему горлу лезвие приставил!

— Ох, ля! Так… — схватился за голову Чемоданов. — Ты тут остаешься, я наверх гляну что к чему и в батальон сообщу.

— Ага…

Посмотрел в журнал кто во втором зале? Сидоров… Ля-а… Ну ладно хоть к своему горлу приставил. А если бы к чужому? А лезвие он где взял? Я точно не передавал. Я же только бумажку. «Отложить на завтра», — то же мне гении конспирации. Примерно понятно, что произошло и почему. Заседания сегодня точно не будет, даже если жулик отдаст лезвие, его отвезут обратно на тюрьму. Как минимум заседание будет лишь завтра, а уже немного понимая систему вероятнее вообще через неделю и то если с этим делом кто-то спешит. Вопрос не сдадут ли меня и что мне будет?

По идее капитально его обыскивают на тюрьме, тюремные же сотрудники, в теплом помещении, чтобы передать нам. Далее наряд, назначенный на конвоирование конкретного жулика досматривает его, скорее на всякий случай, но в обязанностях это есть. На улице по факту уже зима, никто и летом их до труселей не раздевает, но все равно ответственность скорее всего на наряде. Мы тут вообще не шмонаем только камеры открываем и следим. Конечно, если увидим что-то подозрительное или дополнительно старший скажет, то прошмонаем. Выходит, мне претензий быть не может если только не сговорятся спихнуть все на меня, хотя и тут не выйдет, наверное. Вот уж хер вам, побарахтаюсь. Через какое-то время нарисовались офицеры с батальона. А вскоре привели и Сидорова, уходил он с наручниками спереди, теперь наручники и руки у него сзади.