Собрание сочинений в 2-х томах. Том 1 - Фонвизин Денис Иванович - Страница 94

БАСНЬ 190. СОРОКА И ШЕРШЕНЬ

Сорока стала однажды на берег для испытания, не можно ли поймать какую-нибудь рыбу. Сие приметил шершень и лег на спину, притворяся мертвым. Сорока кликнула еще двух сестер своих на помощь для получения добычи. Но как скоро подошла она к шершню, то потащил он ее клешнями. Прочие сороки разлетелись и рассказали о сем приключении другим птицам с великим удивлением, говоря, что не можно бы ожидать такой хитрости от столь глупого животного.

— Не дивитесь, — ответствовал орел, — те, которые мало говорят, обыкновенно больше думают.

БАСНЬ 191. ЖАЛОБА ДУБА

Дуб приносил жалобу о том, что простые птицы вьют на нем гнезда и что тем марают его листья. Тот, который слышал его жалобу, сказал ему:

— Не жалуйся более: Юпитер сам то сносит, что ласточки и другие птицы делают в храме его гнезда.

Дуб, услыша сие, престал приносить свои жалобы и успокоился.

Баснь показывает, что многие не терпят в домах ни малейшей нечистоты и со всем тем умалчивают о том, когда видят в сем беспорядке церкви и другие священные места.

БАСНЬ 192. S. Т.^[1]

Судья, получа недавно сей чин и не доверивая сам себе, просил совета у одного юриста, что делать с злодеем, который обвинен в великих преступлениях? Юрист исследовал дело и, нашед справедливость обвинения, сказал, что судья нимало опасаться не может, осудив злодея на жесточайшую казнь, ибо всякое наказание не довольным кажется для сего преступника.

— Когда так, — говорил судья, — то обвиняю я злодея к временной и вечной смерти.

БАСНЬ 193. [ЖАЛОБЫ МЕСЯЦА]

Месяц жаловался однажды своей матери на собак, которые целый час на него лаяли. Он думал, что они обвинены за то будут зверьми и людьми.

— Напрасно так ты сердишься, — отвечала ему мать, — собаки более достойны сожаления, нежели ты. Они осипли, лая, а ты от них стоял далеко.

Баснь научает презирать брань слепых людей, ибо она никому не вредна.

БАСНЬ 104. ОБЕЗЬЯНЫ И МЕДВЕДЬ

Несколько обезьян искали воды для утоления своей жажды. Наконец пришли они к колодезю, который был столь глубок, что не могли они достать воды, и приходили оттого в отчаяние. С тем же намерением подошел к колодезю и медведь. Он советовал им, чтоб одна обезьяна взяла ушат для почерпления воды и каждая держалася бы друг у друга за хвост до тех пор, как последняя, которая держать будет ушат, спустится к воде. Намерение сие похвалили обезьяны, только думали они, что тяжело будет тому, кто держать будет всех и с ушатом.

— У меня самого довольно силы, — сказал тогда медведь, — я могу всех вас держать, хотя бы число ваше и вдвое еще было.

Наконец все на то были согласны. Медведь ухватился когтями за обруб колодезя. Первая обезьяна держалась за хвост его, а другие ухватились также за хвосты по порядку. В сей работе застала их лисица и спросила у них, что сие значит? Медведь рассказал ей все дело и говорил, что обезьяны тяжеле, нежели он думал, и что когти его пылают от жару.

— Отдохни немножко, — сказала лисица, — и подуй в когти.

Медведь последовал ее совету.

— Держитесь, друзья мои, — закричал он, — я устал и подую в когти.

Едва медведь сие выговорил, как он сам и с обезьянами попадали в воду и утопли.

Баснь показывает пример лукавства и глупости.

БАСНЬ 195. ЗЛЫЕ СТАРЫЕ БАБЫ

Купец заключил однажды такой договор с дьяволом, что если он несколько лет благополучно торговать будет, то по прошествии оных отдаст сам себя в дьявольские когти. От сего же купец избавляется в таком случае, если в сие время будет он иметь хотя один товар, который не сойдет с рук его. Несколько лет торговал купец благополучно и обогатился, а чтоб не допустить себя до дьявола, то привез он домой разные бесполезные товары. Со всем тем, сколь они ни худы были, однако с рук сошли. Сие привело купца в жестокую печаль, ибо срок приходил уже к окончанию. Наконец, в последнее путешествие привез он для продажи старых баб; на лицах их злоба была почти написана. Сей товар был один, который не сошел с рук его и чрез что свободился он от договора, учиненного с дьяволом.

Баснь показывает, что злые старые бабы всего несноснее на свете.

БАСНЬ 196. ДЬЯВОЛ И КОЗЫ

Дьявол получил от сатаны четырех коз для сохранения их в его отсутствие, но они столь были резвы, что, несмотря на все дьявольские предосторожности, прыгали и его не слушали. По возвращении сатаны домой: «Возьми коз своих, — сказал ему дьявол, — я лучше соглашусь стеречь целый полк, нежели одну козу».

БАСНЬ 197. МЕДВЕДЬ — ГЛАВНЫЙ СУДЬЯ

Медведь пожалован был главным судьею. Сему нечаянному произвождению удивлялись все звери, и долгое время, кроме сего, ничего в лесу говорено не было. Иные совсем тому и верить не хотели. Между сими был волк, который спросил лисицу, правда ли то, что говорят о медведе?

— Правда, — отвечала она, — но он будет только брать тут одно жалованье.

БАСНЬ 198. ССОРА МЕЖДУ ЗВЕРЬМИ ОБОЕГО ПОЛА

Жестокая ссора произошла некогда между двумя супругами, то есть барсом и барсучицею. Оба они хотели присвоить себе главную власть. Барс ссылался на право, которое каждый его пола имеет по закону естественному. Барсучица, напротив того, ссылалася на ежедневные примеры, кои доказывали, что как у зверей, так и у людей ведет всю власть женский пол. Но как уже ссора сия во всем лесу между всеми зверьми распространилась и дружелюбно не могла кончиться, то заключено было представить о том богу Пану. Дело было слушано, и Пан произнес следующее решение: «Мужья должны, как и прежде, удержать имя и титул господина в доме, ибо имеют они сие от природы, а женам надлежит употребление власти».

Баснь показывает, что сие самое решение надлежит и до людей.

БАСНЬ 199. МЕДВЕДЬ

Медведь за преступление посажен был в маленькую и худую клеть, вместо темницы. Лисица, увидя сие, сказала тюремщикам:

— Вы стережете тюрьму, чтоб не ушел колодник; стерегите лучше колодника, чтоб и тюрьма не ушла с ним вместе.

БАСНЬ 200. ПРОКЛЯТАЯ КРЫСА

Крыса, живущая в монастыре, зашла к монаху в келью и повредила несколько молитвенников. Монах, увидя сие, предал крысу проклятию. Крыса, не хотя понести на душе своей толикое бремя, пошла к игумну того монастыря просить о разрешении, ибо, говорила она, канонник не бывал никогда в руках того монаха и что моль конечно бы повредила его не менее. По счастию, игумен был человек рассудительный, который разрешил ее от проклятия.

БАСНЬ 201. СВИНЬЯ И ПЕТИМЕТР

Один из тех молодых людей, которые называются петиметрами, ехал верхом. Свинья, выдравшись из навозу, шла по улице. Петиметр, нимало не щадя ближнего, наскакал на свинью. Вспоткнулась лошадь. Петиметр упал и задавил было свинью.

— Чтоб черт взял свинью! — вскричал петиметр. — Платье мое все в грязи от проклятой скотины.

— Чтоб черт взял этого сорванца, — сказала свинья, — щетина моя вся в пудре!

БАСНЬ 202. ДУХОВНАЯ ФЕОФИЛА

Феофил занемог сильно и, видя наступающий час смерти, сделал следующую духовную: «Филемон, друг его, должен заплатить все его долги, а Тимоклес, другой друг, должен не оставить жену и детей его». Оба друга радовались несказанно о сей доверенности, и духовную его почитали они великим сокровищем.

Баснь предлагает пример нелицемерного дружества.

БАСНЬ 203. О ВЕЛИКОМ ПОСЛАНИИ В ОСТРОВ АЦИРЕМУ

Между лесными тварями были некоторые, кои под именем гиерофитов разумелись, то есть род священных змиев, не имеющих жала, которым бы они вредить могли, чего ради были они от всех зверей любимы, и они-то решали в лесу все случающиеся споры. Главный их начальник назывался архигиерофит; он был между зверей точно то, что римский папа между людей, ибо все звери, даже до львов, подвержены были суду его. Когда требовал он, чтоб верили звери самым невозможным вещам, то без всякого сомнения отрицалися они от собственных своих мыслей, почитая оракулом все его слова. Главная вера, которую он в лесу распространил, состояла в том, что лесной бог Пан хотя и есть владыка всех зверей, но что надлежит почитать также Бебону и других жен, кои паки склонить могут к тому, к чему склонить они его хотят. Другой член веры, который почитался также весьма важным, состоял в следующем: надлежит без всякого размышления верить всему тому, чему велит верить архигиерофит, и повиноваться слепо его повелениям. Сии оба члены веры столь твердо были вкоренены, что никто уже не дерзал и помышлять о том, на чем оные основаны. Но в самое то время, как все было спокойно и архигиерофит думал, что все птицы и звери признают власть его, донесено ему было, что есть еще больший остров Ацирема, где живут разные твари, по большей части овцы, бараны, гуси, цыплята, зайцы, кролики и проч. Они имели законы совсем противные помянутым двум. Учение их состояло, во-первых, в том, что обожать должно одного только Пана, которого признавают лесным богом. Притом, думали они, что не надлежит подвергать себя власти гиерофитов; со всем тем стало и то известно, что сии звери, впрочем, вели жизнь спокойно и невинно.