Судьбу свою найдешь (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 22

Потом он велел:

– Попробуй повторить.

Легко сказать.

Она с грехом пополам могла перебросить из одной руки в другую такубу. В основном, конечно, меч больно шлепал ей рукоятью по пальцам. А Игла… Она приходила только в правую руку. И больше никак.

– Плохо, маленькая госпожа, – Ракш покачал головой. – Представь, что у тебя правая рука ранена. Или что-то держит тебя за руку, и ты не можешь освободиться. Что ты будешь делать?

Василиса совсем сникла, а темный не без превосходства посматривал на Кощея, будто намекая, что его подарок с изъяном. Кощей на подкол не отреагировал, только едва заметно дернул щекой и уголком рта. Подошел к Василисе и встал рядом.

– Отдохни, темный. Дальше я.

Взглянул на нее серьезно и стал объяснять:

– Это упражнение на умение высвобождать и перераспределять потоки. Достигается медитацией. Что ты знаешь о медитации?

Она удрученно пожала плечами, как-то уж совсем стыдно получалось ничего не знать.

– Темный прав. В жизни бывают разные ситуации. Отложи пока такубу и попробуй сбросить напряжение. Расслабиться.

Когда он стал за ее спиной, это было так волнующе, что она невольно затаила дыхание и действительно забыла об усталости.

– Закрой глаза. Смотри в себя.

Тихий низкий голос звучал у самого уха, у нее поползли мурашки. Стыдно стало своей реакции. Но он сказал:

– Все… хорошо.

Голос немного дрогнул, однако дальше Кощей продолжил ровно:

– У тебя получается. Теперь представь, что ты в красивом месте. Представила?

– Да, – едва слышно пробормотала она, не открывая глаз.

Место, которое Василиса видела, было не просто красиво, оно было как будто смутно знакомо, хотя она там никогда не была. Но так четко видела величественные горы, снежные шапки на них даже летом. Зеленый луг, цветы, разнотравье. Запахи. Жаворонок. А за спиной… Она не видела, просто знала, что за спиной высокий каменный замок.

Что это за место, ведьмочка не знала. Почему представила именно его? Но сердце замерло от восторга.

– Твой меч, – проговорил Кощей у уха. – Ты должна увидеть его.

И она увидела. Ее Игла словно парила в воздухе, ярко сверкая узким лезвием на солнце.

– Теперь возьми его в руку. Сначала в правую, потом в левую.

Удивительно, но это оказалось совсем легко. Просто протянуть руку и взять.

– Хорошо. Теперь открывай глаза.

Она открыла и ахнула. Игла была в ее левой руке.

– Получилось! Получилось! – взвизгнула она и подпрыгнула на месте.

Ракш, наблюдавший за этим со стороны, закрыл лицо рукой и трясся от хохота. Потом сквозь смех проговорил:

– На сегодня урок окончен. – И еще рукой махнул: – Можете гулять, корзину, так уж и быть, отнесу сам.

– Ты невероятно добр, темный, – немного хрипловато проворчал ему в спину Кощей и обернулся к ней.

Он снова смотрел на нее странно, брови хмурились, уголок твердых губ едва заметно кривился. А Василисе трудно было скрыть радость и смущение. Она уставилась в его глаза и уже хотела расспросить, что за место видела.

И вдруг странный звук.

Тревожный! Резкий, противный.

Вестник, Василисе всего однажды приходилось видеть такой. Сгусток магической энергии, заряженный информацией, чуть не влетел в Кощея, тот еле успел перехватить.

– Чт… – хотела спросить она.

Но ничего не успела.

Ее мгновенно утянуло в какую-то воронку.

Только что она была на залитой солнцем поляне с Кощеем…

А в следующее мгновение Василису выбросило в кабинете матушки. Как есть, растрепанную, потную и с вытаращенными глазами. Хорошо, хоть меч успела спрятать.

– А… а-аа…? – только и выдавила ведьмочка, уставившись на мать.

Но вот первый миг беспомощного изумления стал сменяться осознанием. Ее просто выдернули с поляны, как морковку из грядки. Василиса и не подозревала, что такое возможно. А княгиня смотрела на нее тяжелым взглядом.

Как будто что-то обдумывала.

Да. Она не стала тратить время. Княгиня знала: чтобы победить, надо чем-то жертвовать. В данном случае ей снова пришлось выложиться на крайне тяжелое заклинание призыва по крови. Ничего, плевать.

К вечеру все восстановится. А не восстановится – так есть морок. И перед гостями она будет выглядеть ослепительно. Как и всегда.

Зато Василиса здесь, и никто не сможет помешать ее планам.

Молчание как-то затянулось.

И Василисе почему-то стало казаться, что матушка изменилась. Как будто постарела. Щеки запали, заострились черты, морщинки под глазами. Но даже не это. Жестким и каким-то непроницаемым стал взгляд. Как будто тьма поселилась в ее глазах.

Неприятное ощущение скользнуло холодом по коже. Ведьмочка невольно съежилась и втянула голову в плечи. Сейчас начнется.

Ничего хорошего вызов к княгине в кабинет обычно не сулил. Ее и раньше-то отчитывали по любому поводу. А сейчас повод был ого-го! Если матушка узнает про ее занятия и тренировки… И хуже того, если княгиня узнает про Кощея…

Все. Ей конец.

В душу закрался липкий страх, а мысли заметались в панике. Нельзя показывать, что ей страшно, матушка моментально догадается. Нельзя!

Василиса вдохнула поглубже и проблеяла:

– З-здравствуй, матушка.

А сама мучительно соображала – что вдруг случилось? Зачем она могла понадобиться княгине? Ведь та зачем-то сама спешно отправила ее к Яге. И тут же полезли в голову мысли, а как там бабушка, она же волноваться будет. Кощей!

Сожаление разлилось в душе. Она даже попрощаться с ним не успела…

Что же делать-то?

– Здравствуй, дочь, – холодно приветствовала ее Кантемира.

И по глазам ничего не понять, что у княгини на сердце. Василиса словно в холодные темные зеркала смотрела. Но ее не ругали, во всяком случае пока. Уже хорошо, подумала ведьмочка, немного приободрилась и только открыла рот, чтобы спросить, а почему Сивку не забрали. И песиков ее.

Как Кантемира подошла к ней ближе и резко одернула платье.

– В каком ты виде? На что похожи твои ногти? Нос красный, вся провоняла потом. Не мылась ты там, что ли? Фууу.

Василиса рефлекторно прикрыла ладонью нос, а потом сразу же спрятала руки за спину.

– Я гуляла в лесу, а там солнце. И там…

– Колдовала? – сощурилась княгиня.

– Да, – отвела глаза Василиса.

Понимая, что княгиня сейчас спросит про ту книгу, которую она из библиотеки стащила, и начнет ее ругать. Однако мать только глянула на нее тяжело, словно плитой придавила, и сказала:

– Ступай в свою горницу. Мамок пришлю. Отмоешься и приведешь себя в порядок. И чтобы к вечеру была готова. Я жду гостей.

Как-то враз холодно и тревожно стало от этих слов.

– Кого? – спросила Василиса.

– Не твоего ума дело, – отрезала княгиня, поворачиваясь к ней спиной, и хлопнула в ладоши. Двери кабинета тут же приоткрылись, пропуская мамок.

– Приготовить княжну и нарядить во все лучшее. – Махнула рукой: – Все, идите.

Для чего приготовить?

«Подождите, – хотелось воспротивиться Василисе. – С какой стати наряжаться?»

Какое ей вообще дело до матушкиных гостей? Когда это ее к гостям звали? Но она и слова не успела вымолвить, как ее подхватили под руки и увели в горницу.

***

Как только закрылась за княжной дверь, Кантемира стремительно прошлась по кабинету. Успела. Василису приведут в порядок.

Теперь можно сосредоточиться на деле.

Но стоило вспомнить, в каком виде была девчонка, стоило подумать о том, что ее мать сделала, вскипало бешенство. Не успокоится Яга никак! Все норовит вылепить из Василисы такую же, как она, лесную ведьму. Сколько раз говорила ей – этому не бывать. Отрезано!

У Василисы будет иная судьба.

Взгляд упал на карту. На ней отражалось, как, изгибаясь червяком, ползет по лесной дороге посольство царя Осия. Кантемира выругалась сквозь зубы и отвернулась. Медленно ползет. Медленно!