Игра на выживание (СИ) - "Алексс" - Страница 36

Работа в полицейском управлении Будапешта обязывала к знанию языков. И если на английском Андраш общался лишь ограниченным набором заученных фраз, с трудом подбирая нужные слова, не входящие в "джентльменский" набор, необходимый для исполнения стандартных процедур, то по-немецки он разговаривал почти как на "аньо нельв" - венгерском, за что его регулярно хвалила Клара - женщина строгая, и не склонная к лести.

Близость к Австрии, с которой Венгрию многое связывало исторически, сказалось далеко не в последнюю очередь. Плюс к тому - усердное изучение немецкого в школе, в отличие от русского, которым венгерских школьников мучили с упорством, достойным лучшего применения. Правда, без каких-то явных успехов, поскольку все прекрасно понимали - это политически мотивированная формальность. Поступать после школы в технический ВУЗ, где знание русского являлось суровой необходимостью, Андраш не планировал, поэтому словарный запас из двух десятков слов и пары заученных наизусть фраз он считал достаточным для себя уровнем владения языком, начисто лишённым хоть какой-то человеческой логики. Он ещё со школьных лет помнил, что гора и ложка - девочки, стул и портфель - мальчики, а поле и окно - нечто среднее. Детское сознание отказывалось такое понимать. Почему предметы, не имеющие никаких половых признаков, должны склоняться по родам? Зачем это вообще нужно? На подобные вопросы опытная учительница всегда отвечала заученной фразой из стихотворения какого-то древнерусского писателя: "Умом Россию не понять..."

Пожалуй, главным фактором, позволявшим Андрашу свободно говорить на немецком, стала дружба с соседями, жившими в квартире напротив - пожилой парой восточных немцев, переехавших из Дрездена в Будапешт сразу после войны. До выхода на пенсию Клара работала преподавателем немецкого языка в школе неподалёку, и знала венгерский в совершенстве, в отличие от технаря Эрвина, словарный запас которого ограничивался вежливыми выражениями, десятком основных глаголов в инфинитиве, счётом до ста и перечислением дней недели в произвольном порядке.

Немецкий в Венгрии всегда был основным языком межнационального общения, чем Эрвин совершенно беззастенчиво пользовался, находя себе собеседников буквально на каждом шагу. Клара нередко сетовала, что её муж способен разговорить даже фонарный столб, и это утверждение Андрашу вовсе не казалось слишком большим преувеличением.

В те вечера, когда Анна с Кларой щебетали на кухне по поводу очередного кулинарного рецепта, они с Эрвином обсуждали важнейшие проблемы войны и мира, борьбы с социальным неравенством, скорую кончину мирового империализма и торжество гуманизма, которое вот-вот наступит на всей планете, нужно только ещё немного подождать. В те моменты, когда Эрвин особенно увлекался, вставляемое тут и там "шайсе" в его устах вовсе не звучало ругательством - скорее, необходимой связкой для слов, создающей эмоциональную окраску, придающую особую значимость утверждениям, зачастую довольно спорным.

В достаточной мере адаптировавшись к скудному лунному свету, проникающему сквозь щели внутрь складского помещения, Андраш положил включенный фонарик на бетонный пол, и теперь уже по-немецки поинтересовался:

- И что мне с тобой делать, Брендон?

- Меня зовут Ральф, - ответил молодой человек, глядя исподлобья на собеседника.

- Допрос ещё даже не начался, а ты уже путаешься в показаниях! - усмехнулся Андраш. - Уж определись как-нибудь!

- О чём вы вообще говорите? - недовольным тоном спросил Брендон, почему-то вдруг оказавшийся Ральфом. - Вы кто такой?

- Старший лейтенант полиции Андраш Чарди! Именно поэтому хорошенько подумай, прежде чем снова открыть рот! Так понятнее?!

Сказав это, он задумался, как следует поступить дальше - продолжить допрос подозреваемого в полусумраке склада или сначала дождаться прихода Ёжи-бачи, чтобы вместе с ним составить план дальнейших действий. Из задумчивого состояния его вывел голос незнакомца:

- Зачем вы на меня напали?

- А ты сам не догадываешься? - вновь усмехнулся Андраш, удивляясь упрямству "нарушителя", не желающего признать очевидного факта своего задержания на месте преступления.

- Нет, - коротко ответил юноша.

- Издеваешься?!

За свою долгую карьеру в полиции Андраш повидал всякое, но эта ситуация коренным образом отличалась от всего того, с чем доводилось иметь дело в повседневной практике. Парень действительно не понимает, в чём его обвиняют. Либо играет роль "невинной овечки", совершенно случайно угодившей в волчье логово. Притом, делает это настолько убедительно, что ему хочется верить.

- Хорошо, - примирительным тоном произнёс мужчина, - сейчас придёт Ёжеф, и ты нам спокойно расскажешь, зачем проник на склад и что нёс в чемодане. Договорились?

Парень отрицательно покачал головой:

- Вы не понимаете...

- Чего я не понимаю? - снисходительным тоном поинтересовался Андраш.

- Никто сюда не придёт, - с каким-то равнодушием в голосе ответил незнакомец.

- Почему ты так решил?

- Сами увидите!

Последняя фраза прозвучала уже с явной мстительной интонацией, отчего Андрашу стало не по себе. Пытаясь понять, что вызывает абсолютно необъяснимое чувство тревоги, мужчина посмотрел по сторонам и действительно ощутил, что вокруг творится что-то неладное. Но сообразить, откуда исходит угроза, никак не удавалось.

В то время, пока мужчина пытался примирить холодный рассудок с иррациональными чувствами, парень протянул руку к шлему, взял его и внимательно осмотрев, постучал по коленке. Затем, потянувшись к фонарику, неожиданно спросил:

- Можно?

Андраш ничего не ответил, лишь махнул рукой, давая понять, что не возражает. По всей видимости, более тщательный осмотр шлема тоже не дал нужного результата. Уже не скрывая своего разочарования, с интонацией полной безысходности в голосе, незнакомец произнёс:

- Ну кто вас просил вмешиваться...

Решив, что эмоции - не лучший союзник, Андраш подошёл к сидящему на полу Ральфу, протянул ему руку, и стараясь придать голосу бодрую интонацию, скомандовал:

- Не время раскисать! Давай выбираться отсюда.

Демонстративно отказавшись от помощи, молодой человек поднялся с пола. Прицепив свой шлем к поясу, он направился к воротам. Андраш последовал за ним, посматривая по сторонам, замечая и фиксируя всё, что может пригодиться для того, чтобы сложить единую картинку из пока ещё разрозненных фрагментов.

"Парень прав, - размышлял он, - если бы Ёжеф находился где-то неподалёку, он давно бы пришёл. Будто бы ничего не поменялось, но что-то всё равно не так. Понять бы, что?"

Как минимум две "улики" могли пролить свет на происходящее - лампочка, прицепленная Ёжефом под потолком буквально за пару часов до случившихся затем событий, и белоснежная жвачка, налепленная на контейнер. Уже собравшись попросить фонарик у молодого человека, возящегося с замком высокой металлической двери, он услышал характерный щелчок, и последовавшую за этим просьбу:

- Мне одному не справиться. Помогите, Андраш!

Подойдя ближе, мужчина сообразил, что пытается сделать его недавний "нарушитель". Механизм с мотором, предназначенный для открывания массивной двери, сейчас бездействовал, и поэтому требовалась значительная физическая сила, чтобы сдвинуть ворота с места. Взявшись за металлический выступ и упершись ногами в бетонный пол, две пары рук напряглись, но к какому-то результату это не привело.

- Должен быть другой способ... - пробормотал молодой человек.

- Дай фонарик, - Андраш протянул руку, - посмотрю, что там мешает.

Осмотр механизма привода к немалому его удивлению оказался вполне результативным. Из редуктора, подсоединённого через массивную муфту к электромотору, торчал короткий рычаг, заканчивавшийся ручкой, выкрашенной в красный цвет. Андраш потянул за него, и внутри механизма что-то щёлкнуло.

- Пробуй! - скомандовал он.