Особенная для меня (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 5

Хотелось снова забыть всё, что произошло вчера. От одного воспоминания бросало в дрожь, и подгибались колени. Я выскочила на улицу и привалилась к разгорячённой спиной к холодной стене. Закрыла глаза и пробормотала:

– И зачем его сейчас поцеловала?! Да я спятила… Не иначе!

– Людмила Георгиевна Троцкая?

Услышав хрипловатый мужской голос, я невольно вздрогнула и с опаской покосилась на седого мужчину в сером тёплом пальто. Он только что вышел из чёрного автомобиля, дверца которого всё ещё оставалась открытой, и посмотрел на меня, как голодный удав на упитанного кролика.

Захотелось исчезнуть из поля его зрения, но я не сдвинулась с места. От этого человека веяло властью и большими деньгами. С одной стороны, вряд ли он являлся клиентом Устиновой, – птица явно не того полёта, – но черты лица мужчины показались смутно знакомыми, поэтому я вежливо ответила:

– Да. А вы?..

– Я привёз это.

Он кивнул водителю, и тот тут же выскочил из машины. Сунув мне в руки тяжёлую чёрную сумку, вернулся на место. А седовласый процедил:

– Учтите, что это первый и последний раз! Вздумаете снова шантажировать меня, и я обращусь в полицию…

– Что вы такое говорите? – перебив, возмутилась я. – Какой шантаж? Какая полиция? Вы вообще кто?!

– Не играйте со мной, девушка, – знакомо ухмыльнулся он. – Вашего коварства хватит только чтобы обвести вокруг пальца моего простачка-сына.

Я изумлённо моргнула. Так это отец Руслана? Нехорошее предчувствие толкнулось в грудь. Я приоткрыла сумку и при виде аккуратных пачек банкнот, едва не присвистнула.

– Этого хватит, чтобы ваша мать прошла лечение в лучшей клинике Европы, – заметил Бариев-старший. – Выезжайте сегодня же и не возвращайтесь, пока Руслан в России. Ещё раз услышу, что вы бесстыдно тащите его в отель, и…

– И что тогда? – с вызовом уточнила я и кинула сумку в ноги Бариева. – Снова обвините в шантаже, которого не было? Заберите это! Ни я, ни моя мать не нуждаемся в ваших подачках. Нас вполне устраивает назначенное лечение, и прогнозы российских врачей.

– Это мало? – Он сузил глаза и дёрнул уголком рта: – Рассчитываешь стать женой Руслана и получить всё? Забудь! Я никогда не приму в семью дочь шва…

– Замир Агарзаевич, – предупредительно вмешался водитель. – Здесь могут быть камеры.

– Я знаю, с кем эту ночь провёл мой сын! – сдержавшись, прошипел Бариев-старший. – Ты такая же распущенная, как и твоя мать. Так что забирай деньги и проваливай. Можешь считать это платой за свои услуги.

Глава 9

Руслан

Когда Людмила внезапно поцеловала его, Руслан забыл, где находится. Всего на миг, но он ощутил себя самым счастливым на свете. Но в следующую секунду девушка посмотрела на него, и у мужчина сердце пропустило удар. У Троцкой был взгляд человека, который готов на любые безумства, потому что дошёл до грани.

Руслан сказал что-то резкое, надеясь, что девушка придёт в себя.

А она потеряла сознание, взволновав Бариева до глубины души. Он искренне испугался за её душевное здоровье и ощутил болезненный укол вины за то, что Троцкой пришлось взять на себя больше, чем девушка была способна преодолеть.,

Не надо было уезжать!

Да, Людмила была с ним из жалости, и это ударило по самолюбию молодого человека, но ведь она выбрала его! И, судя по всему, после его отъезда ни с кем не встречалась. Ему стоило принять то, что Троцкая была готова дать. А он стал жадным, желая её всю: сердце и душу!

Уподобился своему отцу и вычеркнул женщину из своей жизни.

Это решение сделало несчастным лишь его самого.

Не было ни дня, когда он не думал о своей хрупкой фее.

И сейчас бросился догонять беглянку. На Людмилу столько всего навалилось! Болезнь матери и так непосильная ноша, так ещё на работе её донимала истеричная начальница. Приезд Бариева, судя по всему, послужил последней каплей. Девушка едва не послала его!

Руслан мог это понять, но всё же хотел кое-что спросить…

Догнать девушку удалось лишь на улице. Заметив её, сжавшуюся на холоде, мужчина поспешно расстегнул пиджак и, снимая его на ходу, двинулся к Людмиле, чтобы отдать ей. Но застыл на месте при виде своего отца. Слова Бариева-старшего хлестали больнее плети, следы от которой и сейчас выделялись тонкими шрамами на коже плеч.

Руслана накрыло волной гнева. Как смеет этот человек так говорить с его женщиной? Сделал шаг вперёд, чтобы вмешаться, но Троцкая вдруг встрепенулась, будто раненая птица, и на эмоциях выпалила:

– Увольте ваших соглядатаев! Ночь мы провели не в отеле, а у меня дома. Кстати, я не против, чтобы Руслан заглядывал к нам чаще.

Замир Агарзаевич побелел от гнева:

– Этому не бывать!

– Почему? – отважно улыбнулась она.

– Я не позволю, – процедил отец.

– Насколько я помню, – Люда сложила руки на груди и слегка наклонила голову набок, – Руслан взрослый мужчина, который имеет право выбора. Думаете, что деньги могут всё? Рассчитываете заинтересовать его своим состоянием? Так у меня для вас новость – ваш сын успешен и без вас!

– Я тот, кто дал ему возможность реализоваться, – сжав кулаки, сухо сообщил отец. – Образование и воспитание не бывают бесплатными. Посмотри на себя! Без денег ты ничего не добилась в жизни.

– Почему же? – Она выгнула бровь. – Я сохранила достоинство.

– И сколько оно стоит, твоё достоинство? – с издёвкой уточнил он. – Говори! Я дам тебе сколько скажешь. Смотри! Такой же пустой чек я когда-то дал твоей матери. Пиши любую цифру! Десять миллионов? Миллиард? Твой шанс продать то, чего нет, за огромные деньги.

Руслан сжал челюсти и двинулся вперёд, но остановился, услышав тихий спокойный голос Люды.

– Знаете, меня всегда интересовало, какая собака пробежала между вами и мамой. Что такого произошло, что она даже говорить о вас не хочет. Но теперь мне и так всё ясно. Люди для вас – игрушки. Даже своего сына вы никогда не любили! Иначе не поступали бы с ним… так. Не тратьте деньги на моё достоинство, купите себе немного совести.

Развернувшись, она быстро двинулась прочь, а отец остался на месте, в бессильной ярости сжимая кулаки.