А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 4 (СИ) - "R. Renton" - Страница 36

— Так...

— Мы полезем туда. А вы сидите тут и прикрывайте отход. Смотрите по сторонам, не расслабляйтесь. Если следом за нами кто-то полезет или попытается организовать нам встречу на выходе — сначала стреляйте, потом задавайте вопросы. Если кто-то полезет на вас — тоже мочите и отступайте к лодке. Если до темноты не вернёмся — то же самое. Ночуйте с партизанами на якоре. И всегда оставляйте дежурного.

— Понял. — Кивнул лидер зеленоградских бесов. — А если... А долго ждать на якоре?

— До завтрашнего полудня. Если не вернёмся к этому времени — то... То значит мы уже другим путём ушли. — Я решил не озвучивать негативных сценариев. — Гребите тогда обратно к деревне. Если Баджер и Белый так и не вернутся вовремя, то через несколько дней за лабораторией Хайзенберга придёт кто-то из наших. Отдайте всё.

— Окей... Но... Там же ещё и ты будешь нужен... — Пацаны были в курсе условий, выставленных лидером варщиков. — Точнее... Ну...

— Голова моя? — Закончил я вместо них. — Она будет там, где нужно и когда нужно, не сомневайтесь. Главное, не зевайте тут сейчас. И чтоб без драк. А то всю дорогу срётесь.

— Да мы так... По привычке... — Смущённо пожали плечами пацаны и переглянулись.

— Вредная привычка. Вы друг для друга теперь ближе, чем братья. Не забывайте. — Последняя фраза прозвучала совсем как прощание, и я поспешил сменить настрой. — Иван, ты с нами.

— Конечно!

— Тогда дай-ка это мне... — Я забрал у него дозиметр и протянул взамен арбалет. — Вот. Держи.

Приняв оружие, паренёк лишь удивлённо распахнул глаза.

— С огнестрелом ты пока что на «вы», как я понял. А с Викентием уже имел дело. И вполне успешно. — Я указал ему на нужный рычажок. — Предохранитель взводится после каждого выстрела, не забывай. И если что — оставь его себе. Запасные болты и наконечники есть в деревне.

«Если что»... Нет, всё-таки не получается у меня сегодня позитивного настроя... Ну да ладно, кому сейчас легко? Покосившись на циферблат прибора, я коротко скомандовал:

— Двигаем.

Прореха в кирпичной кладке обнаружилась именно там, где рассказывал бывший лорд Воскресенска. Скрытая молодой растительностью, которая уже начала жухнуть, она оказалась достаточно большой, чтобы мог в неё мог протиснуться каждый из нас.

Легко преодолев жутковатую преграду, мы укрылись за одним из небольших грузовиков, припаркованных возле какого-то корпуса, зияющего пустыми тёмными окнами.

Прибор в моих руках продолжал негромко щёлкать — теперь чуть чаще. Близ периметра центра ядерных исследований фон повышался, но не сильно.

— Ты бы накинул намордник обратно, Че...

Но командир партизан лишь легко ухмыльнулся и покачал головой:

— Кому сгореть — тот не утонет. Мы же ещё не в самом эпицентре?

— Не в самом. Но теперь точно ближе. Ещё бы знать, к чему именно...

— Скоро увидим. — Че отвёл взгляд и устремил его куда-то сквозь деревья.

— А про сам реактор этот, который из Воскресенска, ничего не рассказывал? — Подал голос Иван, тоже пытаясь разглядеть что-нибудь внутри парковых чащ сквозь прицел арбалета.

— Только то, в каком именно корпусе его искать. И что он ещё работает на автомате. Питает сам себя и свою систему охлаждения. Он же в черте города. С безопасностью у него ещё покруче, чем со станциями, которые на отшибе.

— А почему тогда фонит? — Юный сержант покосился на дозиметр. — Я же правильно понимаю, что тут уже совсем не норма?

— Чуть выше, да. Здесь, как видишь, куча корпусов. — Из-за нашего укрытия открывался вид на небольшой парк. А над верхушками деревьев виднелись крыши институтских зданий. — В которых проводилось множество исследований, связанных с радиоактивными материалами. Не только фундаментальные физические, но и прикладные. Медицинские, химические, генетические и тому подобное. Везде использовалось что-то радиоактивное. Что теперь осталось без присмотра. И, возможно, без надлежащей изоляции. Вот они и фонят, похоже. Поэтому туда, куда нам не надо — лишний раз не суёмся. Да и вряд тут осталось хоть что-то полезное. Если, конечно, не считать архивов с результатами исследований. Они-то бесценны. Но не в нашем мире. И не в нашем времени.

Ведя свою речь, я, тем временем, тоже оглядывал предстоящий маршрут. В парке — полное спокойствие и никакого движения. Следы на гравийных дорожках или пыльном асфальте давно замело. Ветер стих. В окнах ближайших корпусов — пусто. Ни обычных жор, ни загадочных мутантов. Куда же они все подевались...

— Туда? — Че опять словно услышал мои мысли. Или он всего лишь уточнил направление к зданию, внутри которого располагался исследовательский реактор?

— Да. Вон тот куб, который выше всех. — Указанное мной строение находилось на востоке от нас за парком, метрах в пятистах или меньше. — Никого там не чуешь?

— Пока трудно сказать... — Командир партизан нахмурился и оглянулся по сторонам. — Тут кругом старые следы заражённых... Но они какие-то странные... Не такие, как на севере или даже в метро...

— Ни одного не вижу.

— Я не про зрение, Шутник. Процессы жизнедеятельности у них сильно замедленны, но ведь не останавливаются полностью. Выделительная система продолжает работать, как и все остальные. Эти выделения я и чую...

— Кстати, ни разу не видел, чтобы жора гадил. — Шепнул кадет, прислушиваясь к нашему разговору. — Слава говорит, что это из-за того, что...

— Тихо!

Замерев мы все обратились в слух. Указав на рощицу, внутри которой мне послышался странный шелест, я вопросительно кивнул. И че кивнул в ответ. Значит, мне не показалось. И это не порыв ветра.

Уже через пару секунд шелест перерос в хруст. И сквозь цепкие кусты шиповника метрах в ста от нас на дорожку вывалилось тощее существо в грязном, когда-то давно белом халате.

Фигура была вполне человеческая, хоть и кривая. Но вот голова... Глаз у существа не было. Вместо них из глазниц свисали какие-то розово-серые комки плоти, опускаясь на лицо по обе стороны от тонкого носа. Покрытая серой кожей лысина постепенно переходила в странный нарост на затылке. Который опускался позади головы на спину ниже плеч. И точно так же, как серая дрянь из глаз, этот нарост изредка пульсировал.

Неуклюже поднявшись на ноги обратно, тварь побрела дальше, прямо на нас.

— А вот нас уже, походу, почуяли...

— Получается, что отпугиватель на них не работает? — Осторожно высказал предположение иван, продолжая целиться в странную тварь. — В смысле — на этих жор...

— Возможно это из-за меня... Уходи... — Чуть слышно пробормотал командир партизан, продолжая всматриваться в ковыляющего к нам уродца.

— Что? — Все повернулись к нему

— Это он нам говорит. — Сощурив глаза, Че неотрывно следил за существом. — Ты из-за противогаза не слышишь. Уходи... Тебе здесь не место... Здесь опасно... Уходи...

— Ну это мы и без него знаем... Может он расскажет — почему именно?

Существо остановилось в полусотне метров от нас посреди широкой тропинки. И, медленно откинув голову назад, широко раскрыло почти беззубый рот, словно в крике. Хотя не издавало при этом никаких звуков.

— Мне... Мне трудно их удержать... Когда ты здесь... — Че продолжал переводить нам неслышные сигналы. — Здесь не найти ничего... Ничего, кроме смерти... И боли...

— Прямо скажем, это тоже не новость... И не только про это место. Ты можешь обратно ему что-нибудь транслировать?

— Пробую... — Продолжая неотрывно глядеть на пришельца, командир партизан выпрямился и вышел из-за укрытия. Сделав пару шагов в сторону существа он резко замер. И через миг содрогнулся всем телом.

— Что-то не так... — Я спешно стащил с себя газовую маску и тоже выпрямился.

...будет не остановить!Уходи! Прочь!!!

Голос внутри головы звучал знакомо. Глубокий баритон с усталой хрипотцой. Совсем как у осколка с белой горы. И точно также как в ту ночь, я не только услышал его. Но и почувствовал накопившуюся в нём тоску, отчаяние и боль потери.