Возвращение экспедиционного корпуса (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 19

В городе имелись свои части территориальной обороны, но немного, не больше батальона, так что, когда к Сент-Кантену начали подходить первые полки РОДа, французы сначала растерялись, заволновались, подумали что это немцы пришли, даже попытались что-то изобразить героическое, в плане будем биться до последнего, все помрем до одного, но врага не пропустим.

Потом поняли, что это русские. Союзники. Расслабились. Но как оказалось — зря.

«Мне нужна ваша одежда и мотоцикл», — так и хотелось сказать Климову мэру и коменданту городка примчавшихся к Климову, чтобы понять, что происходит, но потребовал предоставить ему только «мотоцикл», то есть паровозные составы, сказав, что так мол и так, надоело воевать, сами с фрицами долбитесь, а мы по домам.

Возразить им было нечего. Когда на город надвигается целая дивизия, это в любом случае впечатляет. Сорок тысяч человек. В самом городе наверное едва ли больше народу проживало, особенно учитывая его фактически прифронтовой статус.

— Сколько поездов скопилось Амьене? — спросил Михаил у железнодорожного начальства города.

— Не знаю…

— А если подумать? — спросил Михаил, взявшись за рукоять пистолета.

— Столько же было, может даже больше… но сколько сейчас — не знаю, информация о прорыве немцев уже разошлась, так что они могли начать разъезжаться…

Климов еще раз посмотрел на карту железнодорожных путей. Бежать все эти поезда могли только на запад в Руан. Так что он решил отправиться в погоню за этими зайцами. Ну и имелся какой-никакой шанс, что все-таки часть составов все же еще некоторое время останется в Амьене и их даже хватит. Немцы может и прорвали фронт, но еще далеко…

Но в погоню отправиться можно было только утром, потому как начало темнеть, солдатам требовалось нормально поесть и отдохнуть, ну и распределить по поездам народ тоже дело не быстрое и муторное.

17

Рядом с Сент-Кантеном, в непосредственной близости, западнее и южнее, располагалось еще два аэродрома, кои так же оказались захвачены солдатами (первым взяли северный), а там в общей сложности еще шестнадцать двигателей, плюс десяток вышедших из строя, но вроде как ремонтопригодных, по крайней мере большая часть, и семь десятков различных самолетов.

Жаба душила просто неимоверно, но разбирать самолеты уже просто бессмысленно из-за того, что тупо нет на это времени, да и грузить все это богатство некуда. Так что полковник отдал приказ ломать машины самым грубым образом, то бишь обламывать хвост и крылья, оставив только кабину с моторным отсеком. По крайней мере эту часть аэропланов он еще надеялся куда-нибудь погрузить и вывезти.

— Где еще есть аэродромы? — поинтересовался Климов у коменданта города. — Сколько их южнее города, а сколько севернее?

Тот отвечать не захотел и приняв горделивый вид, презрительно взглянул на Михаила и даже фыркнул через нос. А шнобель у него действительно был выдающийся, прямо как у карикатурного армянина.

Играть в благородство Климов тоже не собирался, не было ни времени на такие развлечения, ни желания, а потому просто достав нож, воткнул его в левое плечо французу по самую рукоять и стал его потихоньку в ране проворачивать.

— А-а-а!!!

— Не хотим по-хорошему, будет по-плохому…

— А-а-а!!!

— Вы видимо большой поклонник вашего соотечественника де Сада…

— А-а-а!!!

— Хотя нет он ведь вроде как сам любил истязать жертв… а вы любите, когда вам причиняют боль. Наверное, у вас был еще кто-то по имени Мазо… Был? А то как-то этот момент прошел мимо меня.

— А-а-а!!!

— Но должен признать, вы французы, знаете толк в извращениях…

— А-а-а! Не надо! Прекратите!!!

Климов вынул нож из плеча коменданта.

— Мне повторить вопрос?

— Н-нет…

— Пой птичка, пой. Или сейчас во второе плечо воткну… Я так понимаю, что вам понравилось? Ну так мне не жалко, могу повторно доставить вам неземное удовольствие…

— Н-не надо… Южнее еще четыре аэродрома… Между нами и Амьеном шесть… это вместе с тем, что вы захватили… и севернее Амьена должно быть еще пять… Под Амьеном и севернее стоят англичане…

— Итого… семнадцать… в среднем по пять десятков самолетов… восемьсот пятьдесят машин… не, столько я не утащу… даже с учетом сбитых немцами… Но заглянуть на огонек к ближайшим в гости надо, ибо сказано, что лучшее зенитное средство — это наши танки на аэродромах противника…

Климов действительно отдал приказ начать делать станки к пушкам, чтобы превратить их в зенитные орудия, набросав для плотников общую схему, предусмотрев нормальный поворотной механизм. Пока ставить все это некуда, но он все же надеялся, что удастся разжиться еще составами.

После чего снова повернулся к коменданту.

— Ну и стоило кочевряжиться?

Тот зло зыкнул на своего мучителя и буквально выплюнул:

— Вы варвар…

— Да… скифы мы скифы… Знаете, я часто жалею, что мы вот такие варвары, а не цивилизованные люди как вы… Как бы проще стало жить!

Несмотря на боль, что терзала коменданта, коему начали оказывать первую помощь солдаты, он все же выразил удивление взметнув брови.

— Удивлены? Но да, это так… но и варвары мы какие-то неполноценные получились, заразились этой вашей цивилизацией… словно сифилисом каким-то и болеем теперь. Ведь настоящему варвару плевать, что о них скажут другие. А мы все время оглядываемся и спрашиваем себя, а что же скажут цивилизованные человеки? А вдруг им не понравятся наши действия и станут нас порицать? А так, творили бы как вы всякую гнусность и не заморачивались, ведь мы цивилизованные, а значит априори правы и безгрешны. Вот когда ваш Наполеон пришел в Москву, он ее спалил и ограбил… нет, сначала ограбил, а потом спалил… ценностей вывезли просто немеряно. Солдаты его армии насиловали всех, кто попадется… будучи невероятно просвещенными людьми, даже юнцами мужеского пола не брезговали. И ничего, никто не возмутился сими гадкими действиями… До сих пор, сука, никто не извинился… А когда наши варвары прибыли к вам с ответным визитом в Париж, мы платили за еду, фураж и постой, ни один дом не сгорел, никого наши солдатики и даже казачки хором не отымели во все щели. А надо было, как цивилизованным людям, а еще лучше натуральным варварам, не просто Париж спалить, а вообще все французские города сравнять с землей. Но нет, как можно?! Это же Париж! Это же милая Франция! Светоч культуры и цивилизации! Но варвары при этом все равно почему-то мы. Не находите это странным?

Француз не ответил, но ответ Михаилу и не требовался. Тем более что ему стало не до полуобморочного коменданта. По железной дороге с севера шел поезд.

Поднялся переполох, к счастью, состав оказался пустым, но оно и к лучшему.

— Выделить из состава необходимое число вагонов на платформы под зенитные орудия.

А пока шла непростая работа по перераспределению вагонов, железнодорожников гоняли так что они с ног валились, Климов решил заглянуть на аэродромы южнее захваченного им городка.

Давно стемнело, но это не являлось проблемой, скорее наоборот — дарило несколько лишних минут и увеличивало эффект внезапности.

Аэродромы разбивали в непосредственной близости от железной дороги, буквально в ста метрах, но оно и понятно, так легче доставлять грузы и сворачиваться для передислокации. Так что стоило только поезду остановиться, бойцы приставляли к платформам мостки, по которым живо скатывались «рено», после чего проходила стремительная атака на аэродром. Никто нападения с тыла не ожидал по определению, скорее думали, что это вне графика подвозят дополнительные необходимые для боевой работы грузы: топливо, бомбы, прочие боеприпасы.

Навстречу спешили начальники этих аэродромов, плюс хозяйственники, коих тут же принимали и брали в плен.