Божья коровка 2 (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 34

Генералы, загасив окурки, двинулись на помощь женам…

Ольга не находила себе места: Борис пропал. Поговорив с отцом, она собралась позвонить любимому на следующий день и сообщить, что Нил Семенович идеей книги загорелся. И просто пообщаться, разумеется. Она скучала по Борису. Расстались вроде бы недавно, двух суток не прошло, а внутри — тоска. Так хочется прильнуть к его груди, ощутить на теле ласковые руки, услышать: «Солнышко мое…»

В Минске телефон не отвечал. Ольга поначалу не встревожилась, Борис мог, к примеру, выйти в магазин или поехать к другу. Досадно, но не страшно, к вечеру вернется. Но на звонок не ответили ни вечером, ни ближе к ночи… Ольга плохо спала, на следующий день вновь пыталась дозвониться — и с тем же результатом. Зароились нехорошие мысли. Он заболел, лежит в больнице? В своих бумагах Ольга отыскала телефон Валентины Алексеевны и связалась с ней.

— Разузнаю, — пообещала ей директор гастронома. — Перезвоните мне через часок.

Ольга так и поступила. Час этот для нее тянулся бесконечно.

— Соседка говорит, Борис уехал, — сообщила ей директор, — но куда — не знает. Сел в такси и укатил. С собой взял чемодан, выходит, что надолго. Наверное, по делам. Вы не волнуйтесь, Ольга, Борис — хороший парень, и вас он любит, я же вижу. Конечно, позвонит, не сомневайтесь.

Разговор с ней Ольгу успокоил, но ненадолго. На следующий день она привычно достала из ящика газеты, стала их просматривать. И в «Комсомолке» натолкнулась на фотографию Бориса. Он улыбался в объектив и выглядел слегка растерянным. В тексте репортажа сообщалось, что герой Даманского, член ВЛКСМ Борис Коровка в дополнение к уже имевшимся наградам получил из рук Подгорного орден Красного Знамени. Церемония прошла в Кремле.

Борис в Москве! Но почему не позвонил ей и не приехал? Странно. Родителей ее боится? На Бориса не похоже. Так что с ним? Ольга сняла трубку и заказала разговор со столицей Белоруссии — возможно, Борис уже вернулся в Минск. Но телефон не отвечал — ни днем, ни вечером. Что с ним, где он?

Весь день она была как на иголках и все валилось из ставших неловкими рук. Он разлюбил ее, нашел другую? Вполне возможно. Борис красивый, да еще Герой. Стал знаменитостью в Союзе. Полно желающих окрутить такого парня. Неужто врал, когда говорил ей о своей любви? Она взглянула на колечко с бриллиантом, которое Борис вручил ей в Минске. Все, как и обещал, в ресторане, встав на одно колено. Нет, не может быть, чтобы врал. Тогда в чем дело?

Переживаний добавляла и размолвка с матерью. С ней Ольга перестала разговаривать. Когда та приходила, запиралась в комнате. Мать, впрочем, не пыталась помириться, демонстрируя мужу с дочкой свою обиду. Вот так и жили: родные, вроде, люди в одной квартире, но порознь. Осознавать такое было тяжко.

На следующее утро Ольга вновь сходила за газетами и внимательно их просмотрела. О Борисе больше не писали. Она огорчилась, хотя ожидать иного было глупо: страна большая, и героев у нее много. Где он, что с ним? Из раздумий ее вывела трель телефона. Наверное, отец звонит. Ольга сняла трубку.

— Здравствуй, моя радость! — раздалось в наушнике. — Здравствуй, солнышко! Я по тебе скучал.

— Борис? — от неожиданности Ольга растерялась. — Ты где?

— В Москве.

— Почему ты не звонил?

— Пытался, но мне ответила какая-то гражданка. Устроила допрос, как прокурор. Кто я, зачем звоню…

«Мать», — догадалась Ольга.

— Ты мог приехать, — произнесла с обидой. — Ведь адрес знаешь.

— А я приехал, — сообщил Борис. — Звоню из телефонной будки возле дома. Хотел подняться, но вахтер в подъезде не пускает. Такая строгая бабуля! Даже позвонить тебе не разрешила. Завела волынку — к кому, зачем? Мол, насчет меня не поступало указаний. У вас всегда так?

— Да, — расстроенно сказала Ольга — она совсем забыла про вахтера. — Я позвоню ей.

— Не нужно, собирайся и спускайся. Нас ждет такси.

— И куда поедем?

— Увидишь, — произнес он загадочно. — Небольшой сюрприз. Целую, жду.

Ольга положила трубку. Собралась она почти мгновенно. Все ее тревоги испарились вмиг. С Борисом она позже разберется, но сейчас — скорей к нему!

Он ожидал ее перед подъездом, в руках держал букет из роз. Одет в рубашку, брюки, туфли. Пиджак с наградами он не надел. «Потому вахтер не пропустила, — догадалась Ольга. — Герою отказать бы не посмела».

— Здравствуй, милая! — он вручил букет, обнял ее, поцеловал. — Поехали?

— Куда, зачем?

— Тебе понравится, — он улыбнулся.

У подъезда их ожидало такси. Они сели позади водителя, и Борис назвал таксисту адрес. «Новоостанскинская улица? — удивилась Ольга. — Да что там интересного? Жилой район…» Но мысль как появилась, так и ушла. Борис сидел с нею рядом и ласково держал ее ладонь в своей руке… Ехали недолго. У красивого высотного жилого дома оба вышли, и Борис повел ее в подъезд. Там тоже был вахтер, но он лишь проводил их взглядом. Поднялись в лифте на шестой этаж. Борис подвел ее к двери, которую открыл ключом.

— Заходи.

— Это чья квартира? — спросила Ольга, переступив порог.

— Моя, вернее, наша, — сказал Борис и улыбнулся.

— Что значит наша?

— А то и значит. Ты напечатала статью в «Известиях», которая изрядно нашумела. Вопрос подняли на Политбюро ЦК КПСС…

Это Ольга знала, отец ей рассказал, да и сообщение в газетах было. Как Ольга поняла, отец тогда струхнул: на Политбюро могли с газетой разобраться, а заодно — и с теми, кто пропихнул статью в печать. Хотя она не сомневалась: не могут в СССР наказать за правду. Наоборот, гордилась. Редкий журналист в стране может похвастаться, что его статья послужила поводом для разбирательства на высшем уровне.

— Леонид Ильич предложил дать мне квартиру в этом доме, — продолжал Борис. — Что и было сделано. Так что это наше. Зацени, любимая!

Ольга отдала ему букет и обошла новое жилье. Увиденное ее поразило. Большая и просторная квартира, две комнаты, паркет… Импортная мебель! Новая, красивая. У них квартира лучше будет, разумеется, но ненамного. Но ее отец — зам заведующего отделом ЦК КПСС. Большая должность! А Борис всего лишь будущий студент, пусть даже и Герой.

— Мебель тоже дали? — спросила Ольга, завершив осмотр.

— Ага, сейчас! — он рассмеялся. — От них дождешься. Мебель я купил. Привезли, собрали. Вчера весь день этим занимался, потому и не звонил. Хотел сюрприз сделать. Ты рада?

— Да, — сказала Ольга. — Но лучше б позвонил. Я прямо извелась, не знала, где ты и куда пропал.

Она легонько всхлипнула.

— Прости, любимая! — обнял ее Борис. — Не подумал. Чурбан я бесчувственный, редиска! Побей меня!

— Дурак! — сказала Ольга. — И не лечишься. Я тебя люблю.

— И я тебя, — сказал Борис, и они поцеловались — крепко-крепко.

— Я по тебе скучала, — прошептала Ольга.

— Я по тебе — аналогично, — сообщил Борис. — Всю ночь на кровати проворочался — один как перст. Сегодня будем спать вдвоем.

— Развратник! — Ольга закраснелась.

— Просто я в тебя влюбленный, — он подмигнул. — Предлагаю выпить чаю с тортом — свеженький купил. Калории нам пригодятся…

Они прошли на кухню, где приготовили чай и пили его с тортом. Тот оказался настолько вкусным, что Ольга не смогла сдержаться и съела два куска.

— А кружки некрасивые, — заметила, насытившись. — Чай лучше пить из чашек.

— Купил, что подвернулось, — сказал Борис. — Сервиза нет, как и другой посуды. Решил, что с этим лучше справится моя любимая.

Ольга довольно улыбнулась.

— И шторы, — он продолжил. — Этаж у нас высокий, в окна не заглянут — дома вокруг пониже будут, но без штор в квартире неуютно. Да и от солнышка прикрыться… Займешься?

— Да, — кивнула Ольга.

— Только денег мало, — Борис вздохнул. — Мебель дорогая, плюс холодильник и стиральная машина… Придется, наверное, продавать «Москвич».

— Не нужно продавать! — заторопилась Ольга. — Нас с тобой возьмут в «Известия», мы будем получать зарплату…