Рождение Патриарха (СИ) - "Sedrik& - Страница 4

— А как их отличить-то? Как я нашего лорда, например, узнаю? — продолжаю выпытывать важную информацию.

— О, не волнуйся, Лорда ты сразу узнаешь! — хохотнул Джошуа. — Знаешь, как это бывает, когда настоящий благородный появляется на публике и всё внимание сразу приковывается к нему, даже если он не произнесёт и слова? Наш господин именно такой — его ни с кем не спутаешь.

— О… Хорошо, — не зная, что на это сказать, счёл за лучшее согласиться я. — А другие лорды и истинные?

— Врать не буду — сам я их не видел, — признал мужчина. — Но все вампиры после обращения выглядят лучше, чем при жизни, и с возрастом недостатков внешности становится только меньше, поэтому Истинного и тем более вампира-лорда от простого смертного сразу отличить можно.

— Угу… — односложно прогудел я в нос, вновь оценивая внешность своего визави. В целом он был прав: его правильные черты лица не имели каких-то видимых дефектов, свойственных любому взрослому человеку, вот только болезненная бледность несколько портила эффект. Я бы даже сказал, любой обычный человек с таким цветом кожи выглядел бы натуральным трупаком. — А сколько нас тут? — предпочёл я сменить тему.

— До твоего появления было семеро, не считая Лорда Миртела. Живём мы на отшибе, но земли вокруг не такие уж и дикие — до крупных городов меньше недели пути. Вокруг леса хватает мелких деревень, в горах на севере можно встретить орков и гоблинов, и если бы Лорд хотел — нарастить численность проблемой бы не стало, но наш господин — мудрый лидер, а потому не делает опрометчивых поступков. К тому же зачем нам воевать с окрестными землями, если у нас и так есть всё, что нужно?

— Логично, — киваю, вновь изумляясь тезисам. Он ведь говорил без всякого религиозного фанатизма или какой-нибудь нездоровой оживлённости, но сколько можно восхвалять своего лорда через слово?

— Ладно, ты пока тут осмотрись, прогуляйся, — встал с четверенек мой собеседник. — До рассвета ещё часа три — время у тебя есть. Ну а мне надо доложить о том, что ты очнулся. Пойдём, покажу, где тут вход под землю, а там уже с остальными познакомишься.

— Хорошо, — не стал я спорить, хотя вопросов ещё хватало, но и от возможности собраться с мыслями я совсем не собирался отказываться.

Вскоре выяснилось, что очнулся я в чём-то вроде землянки, хотя скорее уж это было правильно назвать… могилой. Когда-то на этом месте находилось какое-то каменное строение, но до настоящего момента от него дожил лишь угол подвала, который немного углубили изнутри, бросили туда моё тело, накрыли сверху досками и закидали землёй. Перед моим пробуждением доски и землю убрали, за что им, конечно, спасибо, но к такого рода комфорту у меня всё равно наметились вопросы. Однако с вопросами пришлось на время закончить, потому как более важной задачей стало не отстать от моего проводника.

Пребывали мы и впрямь в каком-то глухом лесу, полном старых, прямо-таки вековых деревьев, в тени которых практически не росло подлеска, да и воздух тут стоял… затхлый. Немногая молодая поросль выглядела чахлой и не слишком здоровой, птиц было не слышно, зато в окрестностях оказалось довольно много следов каких-то древних построек. По большей части сохранились они не лучше, чем угол подвала, у которого я очнулся: там — одинокая и поросшая густым мхом стена; здесь — груда присыпанных прелой листвой и утопших в земле валунов; ещё чуть дальше по направлению нашего движения и вовсе руины какого-то не то замка, не то храма. Всё сделано из серого тёсаного камня, без единого глиняного кирпича, где-то даже сохранились намёки на резьбу и узоры, но настолько повреждённые временем, что кроме самого факта когда-то имевшего места украшательства, ничего понять было невозможно. И никаких следов жизни: ни запаха дыма, ни следов рубки дров для костра, как и наличия самих кострищ, нет тебе ни палаток, ни натянутых верёвок для сушки стиранной одежды, я уже молчу про огороды и всякую живность, что вечно бегает между домов в деревнях. Просто глухой и мрачный лес… в котором то тут, то там между деревьями мелькают силуэты живых мертвецов.

Первый увиденный мной зомби выглядел как перекошенный утопленник, без единой мысли во взгляде. На нём висели старые и напрочь грязные обрывки одежды, по остаткам волос и бороды на голове, а также чертам лица можно было предположить, что раньше он был мужчиной лет тридцати. Обувь на ногах у него полностью стёрлась, руки были настолько грязными, что создавалось стойкое впечатление, будто вообще сделаны из земли, и при этом он… очень странно ощущался. Не выглядел, не пах, а именно ощущался. Я мог закрыть глаза, но продолжал чувствовать его присутствие с точностью до метра, словно… Я даже не знал, как это описать… Как будто объёмное осязание, при этом наделённое цветами. Но не зрение. Осязание! Он воспринимался будто сгусток некой черновато-алой субстанции, даже не сгусток, а вот… как лампочка с новогодней гирлянды. Одинокая красно-чёрная лампочка, чьё положение в пространстве и цвет я могу чувствовать с закрытыми глазами и не касаясь её рукой.

Очень… своеобразное ощущение.

Тем более занимательное, что после того, как мы миновали примерно десяток патрульных зомби и я более-менее разобрался в своих ощущениях, нечто похожее начало восприниматься и от Джошуа, просто там «лампочка» была больше и… её цвет… приятнее, что ли. Или привычней. Сложно подобрать аналогию. Это как при входе в комнату ты на мигающую гирлянду внимание обращаешь, а на лампочку в люстре — уже не очень, хотя лампочка и ярче.

Сразу задавать вопросы я поостерёгся, предпочтя сосредоточиться на этом новом ощущении, и в итоге к моменту, как мы добрались до основания главных руин, успел обнаружить и в собственном теле похожий «красно-чёрный свет». На фоне Джошуа он был слабовыраженным, бледным… большим по объёму, чем у зомби, но словно имел меньшую концентрацию. А ещё я чувствовал, как он течёт прямо по моим жилам и костям, в процессе перемешиваясь с чем-то ещё, что текло уже сквозь него… а также сквозь те жилы и кости.

Только к моменту, как мне показали дверь в подземелья древнего строения и повели по лестнице вниз, до меня дошло, что я ощущаю работу той самой системы энергоканалов, перестройку которой я видел со стороны во время вселения. В оправдание своей недогадливости скажу, что событий и важных новостей с момента моей смерти случилось, мягко скажем, немало, а времени посидеть, подумать, разложить всё по полочкам и свыкнуться мне никто не дал. Так что у меня были причины тормозить. Однако, подгрузив наконец «логи» памяти, я смог идентифицировать то, что чувствовал. Это была некроэнергия — антитеза жизненной силы, на которой строится бытие нежити. Я помнил, как моё тело перестраивалось под неё, как менялись духовные оболочки, энергоузлы — вся моя природа, — чтобы продолжить существование на ином принципиальном базисе. Только ещё я помнил, что менялось всё это не так, как должно было изначально. Где-то изменения были глубже, где-то шире, а где-то и меньше, с явной гибридизацией изначальной и итоговой системы вместо полной замены одной на другую. И это объясняло, почему я чувствую некроэнергию в себе размытой. Она и была размыта. Размыта жизненной энергией. То, что должно было друг друга убивать, каким-то образом сосуществовало, спокойно воспринимаясь организмом как должное. Странно… если мой собеседник вампир, то я… кто-то вроде Блэйда из старых фильмов, в смысле, гибрида? Надеюсь, что мои "сородичи" не имеют нужного чутья, не уверен, что к "мутанту" тут будет хорошее отношение. Впрочем, судя по реакции Джошуа, беспокоиться по этому поводу мне не стоит, разве что этот неизвестный лорд окажется куда более внимательным. Или обладающим нужными навыками. Но вернёмся к энергиям. Забавно, что я помнил, «что» происходило с моим телом и душой во время трансформации, я, в некотором роде, знал, «как» это происходило, пусть и на уровне «запомнил, как паять элементы на печатной плате, но не знаю, как эти элементы изготовить», но вот вопросы: «зачем?» и «почему?» пока оставались без ответа, однако в этом явно был некий смысл.