Бес (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 37

- Но для чего?

- Для того, чтобы посмотреть, как мы отреагируем.

Этот разговор состоялся незадолго до второго акта, пока мы с Алексом, сидя в нашей комнате, наносили грим. У меня получалось плохо, - сказывалось отсутствие практики, - и шеф, держа палитру с гримом с видом уличного художника, раскрашивал мне лицо...

Но вот представление окончено, огни рампы погашены, ковёр с арены скатан в рулон и убран. Весь персонал: униформистов, поваров, билетёров - словом, всех обычных людей отпустили домой.

Они уже здесь, - думал я, раскладывая ножи на барьере, в удобном для себя порядке. - Вошли в цирк вместе с публикой, напитались ужасом и восторгом толпы.

Теперь стригои ждут. Прячась в тенях, таясь в темноте опустевших залов... Ждут сигнала мастера. И когда он прозвучит - они нападут.

Глава 15

Теперь пора ночного колдовства.

Скрипят гроба, и дышит ад заразой

Сейчас я мог бы пить живую кровь

И на дела способен, от которых

Отпряну днём...

Шеф цитировал стихи нараспев, помогая себе руками - подражая декламаторам прежних времён.

Я косо посмотрел на Алекса и вернулся к своим ножам.

Уж больно он возбуждён. Глаза сияют, от усталости не осталось и следа, движения полны энергии и задора.

Кураж, - заметил силач Иван. - Обычное состояние артиста перед выступлением.

А я вот никакого куража не чувствовал. Я откровенно боялся. И это хорошо: надеюсь, мой страх уравновесит безбашенное настроение шефа.

Всё было готово к встрече "гостей". Артисты стояли молча, каждый был вооружен тем, что ему по нраву. Махендра вновь был человеком, в его руках сверкал короткий индийский кончар. А вот Секундра Дасс, скрывшись на пару минут, возвратился в образе гигантского удава. Тяжелое тело с отчётливым шорохом передвигалось по арене, громадная голова прядала в стороны с быстротой птицы, холодные, с вертикальными зрачками глаза смотрели мудро и равнодушно.

Честно говоря, я бы предпочёл иметь тигра в арьергарде, и рассудительного Секундру Дасса в напарниках. Но не мне указывать артистам, что делать.

Напряжение нарастало.

- Уж полночь близится, а Германа всё нет, - пропел Алекс хорошо поставленным баритоном.

- Почему мы ждём на арене? - нервно передёрнув плечами, я оглядел ряды пустых кресел, густые тени, скрывающие самые верхние ряды...

- Потому что это - место силы, - Демидов никуда не ушел. На коленях, прикрытых клетчатым пледом, лежал здоровенный пистолет. - Арена придаёт нам уверенности. В ней есть своя магия.

- Всё равно это глупо, - я в сотый раз проверил баланс ножа и положил его на место. - Самое стратегически невыгодное положение.

- Это не так, - мягко улыбнулся директор цирка. - Нигде в мире артист не чувствует себя сильнее, чем на арене.

Изменение прошло столь неуловимо, что его заметил только я.

Не было никакого ветра, зловещих шорохов, мятущихся теней...

Я просто моргнул. Закрыл глаза в одной вселенной, и открыл уже в другой.

- Они здесь.

- Ты уверен? - Алекс оглядел безмолвные ряды кресел, задрав голову, осмотрел купол и галерею оркестра.

И в этот миг у самого верхнего ряда кресел, в одном из проходов, появилась Аллегра.

Она словно соткалась из тьмы и теней, но на самом деле, в конце прохода была небольшая дверка... Она вела во внешний коридор, который тянулся вокруг всего купола. В обычной жизни им пользовались униформисты, а в экстренных случаях он служил пожарным выходом.

Но в эффектности появления ей не откажешь. Одетая в облегающий кожаный костюм, с чёрными, распущенными по плечам волосами и ослепительно белой кожей, Аллегра казалась актрисой, только что закончившей сниматься в сцене дорогого боевика.

Макияж подчёркивал её бездонные глаза, а губы сияли карминной помадой.

Стригойка была одна. Постояв некоторое время, насладившись смятением артистов, она начала спускаться к арене.

Медленно.

А я лихорадочно оглядывал цирковой зал. Скользил взглядом по рядам кресел, по проходам, и... ничего не мог понять. Почему я больше никого не чувствую? Где все остальные стригои? Алекс был уверен, что в цирк их заявится целая армия!

Но одна Аллегра - пусть даже очень древняя и устрашающая... Да что происходит-то?

Когда она спустилась до самой арены, а потом легко вспрыгнула на барьер - все отшатнулись. Вот что значит настоящая психическая атака!

Аллегра, обнажив клыки, самодовольно улыбнулась.

- Мастер желает говорить с директором цирка, - она возвышалась над нами, как богиня над паломниками. Бархатный голос эхом вознёсся под купол, и там негромко звякнули перекладины.

- Я здесь, - вперёд выехал Давыдов в своей коляске. - О чём хочет говорить твой мастер?

Она не дёрнулась, когда Ефим подчеркнул прилагательное "твой". Но цвет глаз стал немного темнее. В радужках взметнулись багровые искры.

- Договор истекает сегодня в полночь, - сказала Аллегра. - Теперь цирк принадлежит нам.

- Цирк мы не отдадим, - тихо сказал директор. - Меня обманом вовлекли в сделку, и я буду бороться. До конца.

Аллегра рассмеялась. Она широко раздвинула губы, чтобы продемонстрировать длинные белые клыки. В её прекрасном лице появилось что-то звериное, хищное.

- Тогда приготовьтесь, - прошипела она. - Вы умрёте.

- Аллегра! - окрик прозвучал, как удар хлыста.

Вместе со стригойкой вздрогнули и артисты. Все, кроме Алекса. На губах шефа змеилась усмешка.

На верху, там же, где стригойка, появился граф. В коричневой, хорошего сукна тройке и белой рубашке, подвязанной чёрным галстуком-шнурком. Золотые часы, начищенные ботинки - всё при нём. Постояв пару секунд, стригой улыбнулся и небрежно сбежал по ступенькам вниз. Эффектно вспрыгивать на барьер он не стал. Фёдор Михайлович просто появился рядом с директором. Словно переключили кадр.

- Простите мою протеже, - в светском тоне мастера не было и тени сожаления. Очевидно: всё, что сейчас происходит, было срежиссировано заранее. - Она становится слишком агрессивна, когда не может получить то, что хочет, сразу, - он улыбнулся в усы и оглядел толпу вооруженных артистов. Глаза мастера лучились неподдельным дружелюбием и весельем. - Но в конечном итоге Аллегра всегда добивается своего, - добавил он менее тепло. - Потому что, в отличие от вас, никогда не считается с потерями, - он немного помолчал. Напряжение на арене нарастало, как давление в паровом котле. Я так и видел искры, клубящиеся над головами артистов. - Мы, стригои, - очень прагматичные существа. Когда нам что-нибудь нужно - мы это берём. Не нужно - выбрасываем. Так проще жить. Не приходится тащить за собой груз нерешенных проблем. И конфликтов. Гораздо проще разобраться на месте. И идти дальше.