Хранитель Дикого вереска (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 34

Ответить Абигайл ничего не успела, ядрёный аромат, источаемый волшебной розой, розовым всепоглощающим туманом принялся просачиваться сквозь замочную скважину в коридор. Доминиция принюхалась и скривилась так, словно угодила прямиком в свежую навозную кучу.

— Милая моя, Вы вольны проводить любые эксперименты, но только до тех пор, пока они не приносят вреда окружающим. И вообще, насколько мне известно, пакостничество — это моя дисциплина, не присваивайте себе чужих специальностей.

Абигайл вздохнула, закашлялась, выплёвывая приторной плёнкой оседающую на языке розовую вонь и поспешно рассказала декану о волшебной розе, которая невесть с чего из очаровательного цветка стала оружием массового поражения. Доминиция внимательно выслушала целительницу, хмыкнула скептично на её заверения, что она понятия не имеет, откуда взялся цветок, а потом решительно распахнула дверь комнаты и скрылась в розовом тумане. Абигайл страдальчески поморщилась, но отправилась следом за ведьмой, бросить её одну в давно уже переставших быть благом вониях леди не позволила совесть.

В комнате плотной пеленой висел багрово-розовый туман, рассмотреть в котором что-либо было весьма проблематично, а аромат роз был такой сильный, что от него безжалостно щипало глаза и сдавливало виски.

«Никогда больше даже близко не подойду к розовому маслу», — мысленно поклялась Абигайл, безуспешно пытаясь хоть как-то спасти себя от одуряющего тумана.

— Ну, что сказать, милая моя, умеете Вы влипать в неприятности, — проскрежетала Доминиция, брезгливо морщась и поминутно сплёвывая. — Объясните мне, за какой тьмой Вам понадобилось пробуждать магические силы в этом цветочке?

Целительница только руками развела:

— Я ничего…

— Ага, не делала. Знаю я эту басню, студенты ею меня регулярно накормить пытаются, особенно, когда последствия дурости или пакости существенно превышают все допустимые масштабы.

Абигайл вспыхнула, открыла было рот, чтобы доказать упрямому декану, что она действительно абсолютно не причастна к этому цветочному безумию, но поперхнулась туманом и отчаянно, до хрипов, раскашлялась.

— Вы активировали розу, — Доминиция развеяла пеплом два метнувшихся к ней шустрых шипа, чем слегка устрашила цветок, опасливо поджавший лепестки и мстительно выпустивший в воздух целое облачко розового тумана. — И мне бы очень хотелось знать две вещи: откуда у Вас вообще взялась эта дрянь и чего ради Вы её пробудили.

Декан оглушительно чихнула, взмахнула руками, выбрасывая рой тёмно-серых матово сверкающих искр. Увы, тёмные чары оказались бессильны, искры бесследно канули в тумане, который стал плотнее и ещё более вонючим, чем прежде. Доминиция яростно плюнула на пол, проскрипела что-то неразборчивое, опять взмахнула руками, но ничего не изменилось. Цветок продолжил пульсировать, время от времени выпуская очередное облачко тумана, ядрёный запах роз, казалось, пропитал всё вокруг и теперь неумолимо просачивался в кровь, превращая её в розовое масло.

— Идём отсюда, — проскрипела поверженный декан и отчаянно закашлялась. — Не хочу, чтобы от меня несло цветочной клумбой.

Абигайл послушно кивнула и помогла едва волочащей ноги Доминиции покинуть комнату. В коридоре ведьме стало легче, она громко выдохнула, оглушительно откашлялась и окинула целительницу пристальным колючим взглядом:

— Рассказывай.

Жизнь уже давно научила Абигайл держать язык за зубами, да и декан факультета тёмной и серой магии внушала какие угодно чувства, кроме симпатии и доверия, а потому целительница глубоко вздохнула и тоном примерной девочки повторила то, что уже рассказывала. Что она понятия не имеет, кто принёс ей розу, как до комнаты добралась, не помнит, почему роза вдруг начала смердеть со страшной силой даже не догадывается. Доминиция слушала леди с непроницаемым лицом, скрестив руки на груди и время от времени, когда какой-нибудь настырный язычок тумана выбирался в коридор, брезгливо морщась. Когда целительница замолчала, декан звучно зевнула, потянулась и бросила небрежно, даже не потрудившись облечь свои слова в более пристойную форму:

— Мда, врёшь ты паршиво, тебе даже самый последний тупица в нашей Академии не поверит. Впрочем, как я уже говорила, я не лезу в чужие дела и не задаю чужих вопросов, не хочешь говорить — не надо, меня не касается, с кем ты в постели кувыркаешься, я тебе не супруг. Единственное, что мне по-настоящему интересно — где ты будешь ночевать.

Абигайл посмотрела на свою комнату и невольно содрогнулась, представив, что придётся проводить остаток ночи в этом розовом кошмаре. Впрочем, других вариантов практически не было. Валдор, конечно, с радостью пустит её к себе, но тогда о сне придётся забыть, нужно будет до утра от прыткого оборотня подушкой отмахиваться. Норд? Тоже не вариант, во-первых, он наверняка откажется, потому что это неприлично, а во-вторых, блондин изрядно обижен, ждать от него помощи глупо, он и раньше-то альтруистом, готовым посвятить жизнь служению другим, не был. Виола? Это даже не смешно, учитывая, что именно из-за преподавательницы любовной магии всё и началось. Попроситься к самой Доминиции? Абигайл покосилась на ведьму, покусала губу, но озвучить просьбу так и не решилась, помня о том, что даже за ответ на вопрос декан факультета тёмной магии награду требует. Конечно, можно попроситься на ночлег к Агате, только вот в очередной раз будить служанку просто неприлично, она ведь предупредила, что утром у неё много работы. И кто остаётся? Верена, которая маскируется под парня, а потому ночует в мужском крыле. Эх, был бы рядом Хранитель, не пришлось бы местечко искать, где голову на ночь преклонить! Целительница горестно вздохнула, гадая, почему Хранитель так и не смог появиться, а потом азартно хлопнула в ладоши. А ведь у неё ещё кабинет есть, как же она сразу о нём не подумала!

— Я переночую в кабинете.

В глазах Доминиции сверкнуло что-то удивительно похожее на уважение, даже голос изменился, стал менее скрипучим:

— Ценю тех, кто в трудную минуту не спешат мокрой тряпкой на чьей-нибудь шее повиснуть. Браво, леди, Вы не перестаёте меня удивлять. В качестве своего прощального дара позволю один совет, исключительно безвозмездный: никому не верьте, это опасно и никогда не лгите себе, это просто глупо. Доброй ночи, леди. Надеюсь увидеться с Вами за завтраком.

Абигайл почтительно пожелала ведьме приятных снов и направилась по коридору в свой кабинет, а Доминиция так и осталась стоять, задумчиво глядя целительнице вслед. За спиной ведьмы вспыхнуло крошечное огненное пёрышко, покружилось немного, а затем зависло у лица, согревая щёку своим теплом. Декан повернулась, езхидно посмотрела на перо, буркнула насмешливо:

— Что, красавчик, обскакали тебя? Кралечка твоя другому отдалась, хорошо хоть думала, что с тобой нежится-любится, иначе от тебя бы только горстка твоих перьев огненных и осталась бы.

Пёрышко сердито взмыло в воздух, затрепетало, заискрило. Ведьма хрипло хохотнула, рукой перед лицом помахала, искры разгоняя.

— Да не искри ты, словно огнецвет по осени, что было, того уже не поправишь, в следующий раз умнее будешь. С кем твоя краля была — не знаю, он, паразит такой, все следы замёл или вообще их не оставил, хотя такого и быть не может. Ещё роза эта странная, от крови смердеть начала. Ох, странное что-то у нас в Академии творится, странное и страшное. Ладно, идём, напитаю тебя магией, чтобы к крале своей смог ходить.

Доминиция помолчала, а потом сердито плюнула на пол.

— Дожила, добрые дела делать стала. Ещё немного и травками займусь как краля твоя и свету поклоняться стану.

Пёрышко ободряюще коснулось щеки декана.

— Ладно, не подлизывайся, не просто так помогаю. У нас с тобой обоюдовыгодная сделка, так что, не воображай, что ты мне интересен. Хотя, признаюсь, страшно хотелось бы на тебя без маски посмотреть, ведь ты точно один из наших, пусть и бывших, только вот не пойму преподавателей или студентов. Сам-то что скажешь, а?

Пёрышко кувыркнулось в воздухе, закачалось вправо-влево.