Злой Демон Василий 2 (СИ) - "Фалько" - Страница 34

— Как думаешь, к кому лучше пойти за информацией?

— Больше всех знают обычно жрицы, которые за младшими приглядывают. Они самые главные сплетницы в храме.

— Нет, нам не сплетни нужны, а правда. Поэтому мы пойдём к тем, кто знает больше всех, в кладовые.

— Да? — Беата посмотрела с сомнением.

— Любая жрица, которой нужно что-то особое из кладовых, не будет это просить сразу. Сначала заведёт разговор о чём-нибудь, начнёт издалека. А так как они все страшно утомляют хранительницу кладовых, очень занятую женщину, то слушать она может только самое полезное и интересное из того, что происходит в храме.

— То есть, собирает сплетни?

— Нет, не сплетни, — я улыбнулся. — Полезные и важные сведения. К тому же до вечера и обещанного разговора по душам с младшими жрицами осталось не так много времени. Нам надо успеть раздобыть чернила для временных символов. Как раз будет повод прочитать тебе лекцию и показать, как они работают.

Беата спорить не стала, так как из-за сказанного у неё самой загорелись глазки. В храме ведь редко происходит что-то значимое и интересное. В принципе, за чернилами можно было бы прогуляться и к лавке алхимиков или в гильдию Серебряной луны, но я решил зайти в гости к Сивите. Не хотелось сердить Тэю, да и в кладовых храма наверняка найдётся тушь для письма нужного качества, в крайнем случае, можно её доработать немного. Хотелось, конечно, поговорить ещё с Реной и Дейри, но они как сквозь землю провалились.

В длинном коридоре, рядом с кладовыми, было необычно тихо и пустынно. Сивита работала в каморке хранительницы, открыв дверь, чтобы впустить в помещение свежий воздух.

— Привет, — первым поздоровался я, заходя в комнату. — Ага, мы вовремя заглянули.

На большом столе, сменившем предыдущий, Сивита установила масляную горелку и пузатый медный чайник. В тарелке рядом лежал пирог с мясом, поэтому в кладовой аппетитно пахло.

— Простите, что отвлекаем, — сказала Беата, незаметно стукнув меня кулачком в бок, чтобы проявил больше уважения.

Я показал Беате взглядом на стул, а для себя пододвинул к столу деревянный ящик.

— Думал, что третью молитву тренируешь, а ты снова работаешь, — сказал я, открыв крышку чайника, и едва не обжёгся.

— Уже, — Сивита на мою наглость внимания не обратила, достала из-под стола глиняную кружку и поставила рядом со мной. — Вчера вечером смогла прочесть.

Она помолчала, ненадолго задумавшись. Я же налил в кружку горячий настой тонизирующих трав, который дами пили вместо чая. Настой неплохо бодрил, если не пить его слишком много, переборщишь вечером и до утра не уснёшь, проверено неоднократно. Жаль, с сахаром в тёмном мире было сложно. Местные сахарные корешки есть могли только демоны со стальным желудком, а мёд тут был невероятно дорог. Чаще всего демоны использовали сок чёрного дерева, который нужно долго варить, чтобы получить сладкий сироп. Вот его уже можно встретить почти в любой сладкой выпечке, особенно в Хуме. Им разводят напитки, делают особый сорт самогона. Дами этот сироп почему-то недолюбливают, предпочитая приторно-сладкие сушёные фрукты, из которых в том числе варят свой знаменитый компот.

— Поздравляю, — улыбнулся я, беря из тарелки кусочек пирога. — Старших обрадовала?

— Все были заняты, но утром я рассказала об этом госпоже Тэе и наставнице Эве. Ешь, не смотри так. Беата, ты тоже не стесняйся.

Беата, кстати, на мою наглость смотрела осуждающе. Сивита достала вторую кружку, поставила перед ней.

— Спасибо, — поблагодарила она, наливая себе немного настоя.

— Видела демонстрацию нового символа? — спросил я у Сивиты.

— Столб пламени, едва не разогнавший облака над Хумой? Видела, как и все жители столицы. Не знаю, почему тебя это так взбудоражило. Меня вот это нисколько не радует.

— Почему? — наигранно удивился я, довольно покачав головой от вкуса пирога. Хорошее мясо — большая редкость, особенно в храме, так как золота у них всегда мало для подобных деликатесов. — Хороший ведь символ, впечатляющий.

— Ты недавно в храме, поэтому не понимаешь, — она пригубила настой трав. — Сёстры могли бы и объяснить.

— Всё дело в Гере? — спросил я, на что она кивнула. — За что ей выжгли символы на спине? Храм ведь на пустом месте не станет разбрасываться такими талантливыми жрицами, как она.

— Ты слишком хорошего мнения о нас, — Сивита рассмеялась. — Но ты прав, Гера была талантлива, ещё до двадцати, будучи младшей жрицей, могла читать четвёртую молитву. Предыдущая верховная жрица взяла Геру в ученицы, рассчитывая, что она когда-нибудь сменит её. К тому же перспективная и талантливая девушка выходила из хорошей, правильной семьи. В то время госпожа Тэя только попала в храм, ей было лет тринадцать.

Сивита посмотрела на нас, как будто решала, рассказывать или нет. В итоге кивнула сама себе, наверное, подумав, что это не такая уж и большая тайна.

— Если вкратце, — сказала она, — то храм оказал Императору огромную услугу. Даже я подробностей не знаю, но храму заплатили очень много. Наставницу Серну не впечатлишь золотом, но даже она произносила слово «много» с волнением в голосе. Верховная отправила свою ученицу, чтобы забрать золото из дворца. Гера лично получила его от казначея императора и доставила в храм. Когда же старейшины в присутствии верховной открыли сундук, он был пуст.

Я покачал головой, представляя лица старейшин и старших жриц. А ещё лицо Геры, когда она обнаружила пропажу. Почему-то ни секунды не сомневался, что она золото не брала.

— Скандал вышел знатным, — кивнула Сивита, видя задумчивость на моём лице. — Старейшины жаждали крови, но, благодаря усилиям верховной, Геру просто выгнали, испортив символы.

— Не все, — добавил я. — Оставили два, очень важных. Почему?

— Смотришь в корень, — сказала она. — Всё благодаря верховной жрице, которой пришлось пойти на какие-то уступки или договорённости, о которых я могу только догадываться. А через месяц верховная передала чёрное солнце Тэе. Внезапно для всех. Передала самым неприятным образом…

— Ценой жизни, — понимающе кивнул я.

— Всё так, — сказала Сивита. — По сути, у старейшин не было выбора, и они признали госпожу Тэю новой верховной жрицей. Но уверена, что они долго не думали и сразу согласились. Тэя прекрасный кандидат на эту роль, даже лучше, чем Гера.

— Любопытно, — протянул я. — Но ведь всё не так просто? Я прав?

— Отец говорил мне, — сказала Сивита неспешно, подбирая слова, — что семьи некоторых старейшин и старших жриц внезапно начали сорить золотом. Кто-то делал это осторожно, а старейшина Орфа без зазрения совести и не скрываясь купил в Хуме несколько домов, недалеко от храма.

Беата со стуком поставила кружку на стол.

— Когда стану верховной, — пообещала она, — то пару старых голов я обязательно оторву. Не понимаю, почему наставница их терпит?

— Потому что всё гораздо сложнее, чем ты себе представляешь, — Сивита улыбнулась. — Чтобы воплотить задуманное в жизнь, нужно вырезать половину знати. Скажи мне, Беата, сколько талантливых жриц, таких, как ты или Тэя, вышли не из высокородных семей? Таких, кто легко читает четвёртую молитву, будучи в возрасте послушницы?

— Достаточно будет только пары старых голов, чтобы вразумить остальных, — не согласилась с доводами Беата.

— Голов чьих-то матерей, отцов, сестёр или любимых бабушек, — сказала Сивита. — Не смотри так на меня, это не я придумала. Но ты можешь не переживать, храм будет залит кровью гораздо раньше, чем ты думаешь. Максимум завтра старшие жрицы решат, что верховная получила слишком много власти, что новые символы опасны, если они их не контролируют. Пойти против воли старейшин и вернуть Геру — это серьёзный шаг, за который я могу только уважать твою наставницу. В свете событий, я бы тоже не отказалась от огненного символа. И надеюсь, что всё обойдётся малой кровью.

Она взяла кусочек пирога и принялась с аппетитом кушать. Я догадывался, что Геру за что-то наказали, но не думал, что всё так запутано. За присвоение золота храма старейшин нужно было бить по рукам и как можно сильнее. Интересно, как они умудрились его умыкнуть из-под носа Геры? Кажется, я начал лучше понимать, почему через десять лет в храме не будет больше половины старших жриц и старейшин. Та же Сивита наверняка последовала бы за хранительницей кладовых, так как слишком много знала.