Рейволюция. Как это было на самом деле - Иванов Кирилл - Страница 8

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): В общем, из-за всех этих разборок мы передвинулись в бассейн при Институте инженеров железнодорожного транспорта. Это очень красивое здание прямо напротив станции метро “Горьковская”. Один мой знакомый ходил туда заниматься плаванием и как-то сказал: “Сходи посмотри, там классное помещение”.

Там действительно оказалось здорово. Я подошел к директору. А тогда время было очень свободное. Все хотели зарабатывать деньги, туда-сюда... В общем, директор согласился, чтобы мы устраивали в его бассейне мероприятия. Назывались эти вечеринки “Акваделик-party” и проходили каждую неделю на протяжении всего лета 1993 года.

DJ Слон (Олег Азелицкий): А я работал в том же самом Институте инженеров железнодорожного транспорта сторожем. У меня была собака, кавказская овчарка. Она все сама обходила, а я постоянно спал. Потом уборщицы ругались, что собака их пугает.

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На “Акваделиках” все было устроено просто. В бассейне есть зал сухого плавания, который находится в отдельном помещении. Точнее, он отгорожен от бассейна таким невысоким заборчиком. Так вот там мы устроили танцпол. Но если люди хотели купаться, им надо было просто переодеться, и можно было нырять в бассейн. Ну а колонки мы там поставили везде, так что можно было танцевать и прямо в воде.

DJ Лавски (Константин Петров): Все были в купальных костюмах, плавочках, купальничках. А если не в купальничках, то летели в бассейн прямо в чем есть. Приходили на вечеринку, заходили в раздевалку, переодевались и шли купаться. На этих вечеринках было не то что небезопасно, там было просто страшно. Там ходили такие рожи, что сегодня и не представишь.

Олег Азелицкий (диджей): Мне рассказывали, что на одном “Акваделике” такой персонаж Игорь Борисов зашел в бассейн и случайно выронил вставную челюсть. Потом ее водолазы искали.

DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы “2ва Самолета”): Вечеринки в бассейне закончились, когда в бассейне кто-то утонул. Парень закинулся всем, чем только можно, плюхнулся в воду, и там у него остановилось сердце. Его еще и нашли не сразу. А когда труп выносили, девушки возмущались: “Эй, а че музыку-то выключили?!”

Михаил Воронцов (промоутер, диджей): На одной из осенних вечеринок, так же как и в планетарии, появились прибандитченные люди, которые решили, будто смогут устраивать такие мероприятия и сами. В смысле без меня. Они провели то ли одну, то ли две вечеринки. А так как они были бандиты, то в какой-то момент парни очень жестко наехали на дирекцию. Причем даже не бассейна, а всего института. Дирекции это совсем не понравилось, и любые мероприятия в бассейне были тут же запрещены.

DJ Массаш (Александр Массальский): Вечеринки было легко проводить. Всегда было очень много народу. Так как вечеринок было немного, народ ходил на все подряд. Прогореть было фактически невозможно. Мы вот, например, устроили вечеринку в цирке. Там были акробаты и всякие перформансы, а люди танцевали прямо на манеже. Мы пришли к директору цирка и сказали: “Мы художники. И хотим провести у вас ни на что не похожее мероприятие, которое называется рейв. В Европе сейчас миллионы людей ходят на эти рейвы. Ваш цирк как нельзя лучше подходит для такого события”.

Денег у государственных учреждений тогда не было. В цирке и в других подобных местах начальство быстро соглашалось на любые наши предложения.

DJ Слон (Олег Азелицкий): И после вечеринки в цирке несчастные хищники – львы, тигры и волки – очень громко и протяжно выли.

DJ Кома (Алексей Дунаевский): Для меня самый важный рейв 1990-х – это приезд Джефа Миллса. Даже не помню, в каком году это было. Миллс меня просто вскрыл. Это был фантастический трип от музыки. А так, впечатление от мероприятия напрямую зависит от того, с кем я туда ходил. С какой компанией. Хорошее мероприятие – это значит, что я нашел себе хороших собутыльников.

Павел Стогар (промоутер): А я как-то делал концептуальную вечеринку “Турбо” в павильонах “Леннаучфильма”. Народу там было! Просто плотняк был народу! Не пройти было. Играли Зорькин, Компас-Врубель, Слон и Демидов. Там был отличный антураж. Все-таки это был павильон киностудии. Мы набрали у них кучу ненужных декораций. Например, диджей играл в гигантских руках. Там были две огромные ручищи, прямо до потолка, и между ними стоял диджей. Одна рука зеленая, другая – синяя. Единственная проблема: пол был застлан картоном, и, когда люди начали танцевать, картон тут же превратился в пыль. Пыль просто висела в воздухе, даже дым-машина не нужна. Когда включили свет, все охуели.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Пластинки, на которых я тогда играл, использовать до сих пор невозможно. Прошло десять лет, а они все еще насквозь пропитаны пылью. Это была самая пыльная вечеринка в моей жизни!

DJ Лавски (Константин Петров): Слово “концепция” в последнее время вообще пропало. Попробуй сегодня объясни кому-нибудь, что у тебя именно концептуальная вечеринка. Сейчас ведь концепция – просто прийти всем в одежде в горошек... или, блядь, во всем белом. Ничего интересного в смысле вечеринок давно не осталось, понимаешь? А десять лет назад было много совсем разных мероприятий в совершенно неприспособленных местах, а клубов не было вообще. Потому что когда появились стабильно работающие клубы, то веселье от этого просто умерло. Ты знал, что если не успел сегодня, то можешь прийти завтра. А можешь через месяц. Все равно ничего не изменится. Но в начале 1990-х до этого было далеко. Вечеринки тогда делали, кто где мог: в сквотах, во дворцах, в Домах культуры, в кинотеатрах... Каждый раз люди знали: это только сегодня! Завтра ничего, что ты видишь, уже не будет! Ни здесь, нигде, понимаешь? Поэтому все куролесили по полной. Вот это и был рейв! Все только начиналось, и все было нереально прекрасным.

Денис Одинг (промоутер): Еще мы организовывали вечеринку на немецком корабле “Штубниц”. Когда распродавали ГДРовский морфлот, несколько парней выкупили этот корабль, отремонтировали его и превратили в плавучий центр искусств. Летом 1994 года они отправились в тур по портам Балтийского моря. Очень долго стояли в Стокгольме. Потом приехали к нам. От них был куратор – очень милая девушка. Кажется, в итоге мы сделали там четыре вечеринки.

DJ Анжела Шульженко: В трюме “Штубница” играл хип-хоп. Но из-за железных стен больше всего это было похоже на хардкор. Периодически кто-то падал с палубы “Штубница”. Ну и его съедали карликовые невские акулы.

DJ Слон (Олег Азелицкий): Там были какие-то хип-хоп диджеи. Они играли в трюме... От металлических бортов звук отражался, и казалось, будто все фонит. Плюс эти диджеи были очень нечистоплотные – ногами ходили по собственным пластинкам. А у нас как раз был пластиночный голод. И я это запомнил на всю жизнь. У меня всего семь пластинок, я берегу их как зеницу ока, а эти придурки ногами ходят по винилу.

Денис Одинг (промоутер): Странное было время. Все вечеринки были похожи одна на другую. Выступали примерно одни и те же артисты, даже заграничные, ведь никаких контактов наладить мы еще не успели. И все равно ощущения однообразия почему-то не возникало. Каждое мероприятие казалось неповторимым праздником.