Брачная ночь - Джордан Николь - Страница 13

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая

Он улыбнулся, желая приободрить ее и помочь расслабиться. Но результат получился прямо противоположный. Уж слишком чувственной была у него улыбка.

— Уверена, все образуется, — храбро заявила Аврора.

— В письме я сообщил ей о нашем браке, изложил все подробности, как ей следует действовать, если она хочет добиться своего, но ты должна убедить ее стать твоей союзницей. Думаю, она не станет упрямиться, когда узнает, на что ты пошла ради нее. Очень надеюсь, Аврора, что ты поможешь ей в жизни. — Он помолчал и продолжил: — Речь идет об одной книге. Очень редкой книге, подаренной моим отцом ее матери. Элизабет Кендрик хранила ее у себя всю свою жизнь. Хотела, чтобы книга перешла к ее дочери, но лишь после того как дочь повзрослеет и будет готова к замужеству. Теперь тебе решать, когда передавать эту книгу Равенне. Не сомневаюсь, ты правильно выберешь время.

— Конечно, — сказала Аврора, гадая, что же это за книга. Николас повернулся к огню.

— Есть у меня к тебе еще одна просьба, Аврора, — сказал он, задумчиво глядя на язычки пламени. — Обещай, что выполнишь ее.

— О чем вы?

— Я хочу, чтобы завтра ты отправилась на Монтсеррат.

— Завтра? Так скоро?

— Мне легче будет уйти в мир иной, если я буду знать, что благополучие Равенны в твоих руках.

По спине у Авроры пробежал холодок. Завтра он умрет. Как можно отказать ему в такой малости?

— Обещаешь?

— Обещаю, — севшим от волнения голосом ответила Аврора.

Николас удовлетворенно кивнул.

— В порту Монтсеррата ждет корабль, готовый к отплытию в Англию. Твой кузен отвезет тебя на остров и посадит вас с Равенной на корабль. Извини за причиняемые неудобства, но причина для спешки вполне реальна: Равенна пока не знает, что меня ждет, но если ей это станет известно, она может поступить опрометчиво — например, броситься мне на выручку.

— Я непременно выполню вашу просьбу, — пробормотала Аврора. — Это совсем не трудно. Почти все вещи я успела упаковать до того, как… встретилась с вами. Я собиралась в ближайшие дни отплыть в Англию.

— До того как я вторгся в твою жизнь, ты хочешь сказать, — с усмешкой произнес он.

Авроре нечего было возразить. Честно говоря, она радовалась тому, что он ворвался в ее жизнь и избавил от тягостного замужества, но сейчас обсуждать ее чувства было едва ли ко времени.

Николас сделал еще глоток бренди. Она любовалась его классическим профилем, бронзовым в свете огня.

— Ну что же, — сказал он без горечи, словно забыл, что это его последняя ночь, — завтра для тебя все это закончится.

Аврора повела плечами — еще одно напоминание, еще одно дуновение смерти.

Николас наклонился, чтобы еще раз поворошить угли в камине, и светлая прядь упала ему на лоб. Он поднял руку, чтобы убрать волосы, и Аврора заметила на бинте кровь.

— У вас открылась рана! — в тревоге воскликнула она, вскочив с кресла.

Он коснулся повязки, и пальцы его окрасились красным.

— Да, пожалуй. Наверное, я задел шов, когда мылся.

— Можно мне посмотреть?

Он приподнял бровь, но не стал возражать, когда она подошла к нему и осторожно коснулась раны.

— Вы не могли бы повернуться к свету?

Аврора поставила оба стакана на тумбочку и подкрутила лампу. Николас присел на край кровати, наблюдая за тем, как она осторожно снимает бинт.

— Не думаю, что ты этого ждала от первой брачной ночи, — тихо произнес он. — Мне жаль, прости.

Нет, разумеется, нет. Был бы жив Джеффри, и этот день, и эта ночь сложились бы совсем по-другому. Она не готовилась бы к тому, чтобы отдать себя совершенно чужому человеку, не была бы так взволнована его близостью и так сильно возбуждена.

Аврора мысленно отругала себя. Не время сейчас думать о Джеффри, тем более безнравственно сравнивать его с Николасом. Джеффри умер, и Николас тоже скоро умрет.

Словно угадав ее мысли, Николас спросил:

— Ты очень любила своего жениха?

Она вспыхнула, покраснев от того, что он неверно понял причину ее грусти.

— Да, очень.

Стараясь стряхнуть с себя меланхолию, Аврора быстрым шагом подошла к раковине и смочила край полотенца.

— Рана кровоточит. Я должна ее промыть, чтобы кровь не попала на волосы.

— Делай что считаешь нужным.

— Простите, если я причиню вам боль.

— Не стоит беспокоиться. Ты говорила, я похож на твоего жениха. — Николас явно не желал менять тему.

— Да, мне вначале так показалось. У вас обоих светлые волосы. Но потом я поняла, что вы совсем не похожи.

— В самом деле?

— Джеффри был…

— Настоящим джентльменом?

— Он был такой правильный, нежный.

— А я? Я могу быть нежным?

— Вы ведь тоже не этого ждали от первой брачной ночи, не так ли? — спросила Аврора, стараясь не замечать нарастающего возбуждения.

— Если честно, я вообще мало думал о браке.

— Вы никогда не хотели жениться? Он глубокомысленно сдвинул брови.

— Нет. Но у меня было предчувствие, что когда-нибудь я должен буду через это пройти, чтобы зачать наследника, однако я был слишком занят собой, чтобы серьезно обдумывать перспективу оседлого образа жизни, — ответил Николас. — Но сейчас бессмысленно говорить об этом.

— Сожалею, что вам пришлось пойти на этот вынужденный брак, — волнуясь произнесла Аврора.

Николас взял ее за руки и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Я не хочу провести свою последнюю ночь в сожалениях. Давай забудем сейчас обо всем на свете.

— Хотелось бы.

— И мне тоже. Нет ни прошлого, ни будущего. Только эта ночь. И она принадлежит нам.

— Да, — прошептала Аврора.

Николас коснулся ее затылка подушечками пальцев, и время перестало существовать. Она почувствовала, что он сейчас ее поцелует.

Губы его оказались на удивление нежными и ласковыми, но и это легкое прикосновение разбудило в ней такую бурю чувств, что ей захотелось вскочить и убежать, но, когда он чуть отстранился, она поняла, что его взгляд удерживает ее крепче любых цепей.

Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди. Он сидел, широко расставив ноги, она стояла над ним. Обняв ее за талию, он привлек ее к себе, так что ее грудь коснулась его груди. Ее пронзила дрожь.

Инстинкт самосохранения заставил ее упереться ладонями в его широкие плечи, и она попыталась его оттолкнуть. Потом заглянула ему в глаза, они потемнели от страсти.

— Ваша рана…

— С ней ничего не случится. А я умру, если не возьму тебя прямо сейчас.

Придерживая ее, он медленно опустился на кровать, увлекая ее за собой. Чувствуя, как по телу растекается жар, она распласталась на нем, ощущая пульсацию внизу его живота.

— Раскрой губы, моя Аврора, — ласково шепнул он, дразня ее легкими-поцелуями.

От вторжения его языка она замерла, прислушиваясь к еще неведомым ей ощущениям. Он словно пил нектар из ее рта, смакуя его на вкус.

Ее тело стало податливым, сердце билось неровно. Николас мог делать с ней все, что угодно, но ему было этого мало, он жаждал ее ласк.

— Поцелуй и ты меня, — прошептал он, на миг оторвавшись от ее губ.

Словно в тумане она скользнула языком навстречу его языку и услышала слабый стон, вырвавшийся из груди Николаса.

Она чувствовала ноющую боль внизу живота, но не могла оторваться от его губ. Он гладил ее по спине, все крепче прижимая к себе.

Аврора потеряла счет времени. Окружающий мир перестал для нее существовать. Остался только Николас, его близость, его поцелуи, его мускулистое тело.

Задыхаясь от нахлынувших на нее ощущений, Аврора гладила его волосы, чувствуя на лице его горячее дыхание.

Она прижималась к нему, стремясь к чему-то, чего еще не познала. Ей казалось, что они летят в пропасть.

Николас перевернул ее на спину.

Глаза ее распахнулись. Она дрожала, щеки горели, голова кружилась. Он смотрел ей в глаза, в то время как рука его медленно скользнула к лифу ее платья.

Она напряглась, когда он коснулся ее груди.

— Не бойся, мой ангел. Забудь о разуме и отдайся во власть своих чувств, — шепнул он ей на ухо.

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая