Кризисный центр "Монстр" (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 11

– Среди самых знаменитых художников были люди, страдающие нарушениями цветовосприятия, – заверила Элен, не в силах видеть такое философское смирение в юном подростке, пусть даже и пациенте психиатра. Удивительно он называет доктора – мастер. Это тоже признак отклонения?

– Знаю, всех наизусть знаю. Ещё мастер говорит, что можно заниматься фотографией, что чёрно-белая фотография в ретро-стиле сейчас на пике моды, так что с моей способностью различать пятьсот оттенков серого я имею все шансы стать известным. Ты не волнуйся, с возрастом острые приступы хандры накатывают на меня всё реже, с помощью мастера я проникся идеей, что надо не чудес ждать, а извлекать лучшее из того, чем одарила судьба. Родители должны были забрать меня домой сегодня утром, но доктор Хэлл отчего-то попросил задержаться до вторника. Наверное, он не поверил, что я уже в полном порядке.

Тяжело было слушать такие серьёзные, вдумчивые речи от десятилетнего ребёнка. Элен прекрасно представляла, насколько трудно смириться с тем, что ты не такой, как все, – особенно в детстве трудно! Она сама прошла этот тернистый путь признания своей аномальности. В детстве малейшее отличие от других воспринимается как трагедия, даже рыжий цвет волос и веснушки могут стать поводом для отчаяния, а тут и дальтонизм, и признание себя фениксом... Странный выбор: Элен всегда казалось, что пациентами психушек чаще всего становятся «Эйнштейны» и «Наполеоны».

– Все говорят, мои крылья переливаются огненной палитрой всех цветов и это очень красиво. Хочешь посмотреть? – предложил необычный мальчик.

– Хочу.

Мальчик взмахнул руками, и они превратились в крылья прямо на глазах ошеломлённой Элен! В большие, ослепительно яркие и прекрасные крылья. В их расцветке превалировал алый, но переливы действительно демонстрировали все цвета радуги. Совершенно фантастическое, волшебное зрелище!

– Ух, ты! Красота какая! – ахнула Элен. Фенька с боевым урчанием рванула к фениксу, но её удалось удержать от охоты на «птичку».

– А я красоты не вижу, серо всё, – флегматично обронил ребёнок, обратно меняя крылья на человеческие руки. – Я не то, что переливы, я однотонные цвета не различаю. У тебя костюм голубой?

– Нет, красный, – автоматически поправила Элен, глубоко потрясённая открывшейся ей истиной: тот бар, в который она вчера случайно зашла, был не единственным местом обитания мифических существ Лос-Анджелеса!

– Красный?! – завопил мальчик и шарахнулся от неё, как от зачумленной. – Почему ты сразу мне не сказала?! Ой-ёй-ёй, ты что – человек?!

– Ну да.

– Непосвящённый человек?!

Мальчик-феникс расправил крылья и взвился в небо, удирая подальше от Элен. С высоты донеслись его причитания:

– Мама меня отругает! Родителей оштрафуют за нарушение секретности! Мне сделают выговор в школе! Ой-ёй-ёй!!!

Поглядев ему вослед, Элен машинально почесала кошку за ушком.

– Что ж, по крайней мере, стал ясен смысл расцветки костюма и запрета на собственную одежду. Выходит, меня не случайно привезли именно в эту больницу... Хм-ммм... Рада, что у мальчика всего одна беда, но и ту при желании поправить можно. Страшно интересно посмотреть на ДНК настоящего феникса! С какими биологическими видами найдутся схожие черты? Ох, Фенька, кажется, мы достаточно с тобой нагулялись.

.

В общем зале второго этажа смотрели телевизор, пили чай и переговаривались между собой около десятка пациентов больницы. На Элен поглядывали украдкой, но, как и прежде, никто не рвался подойти поближе и познакомиться. Расцветки однотипных костюмов были голубыми, зелёными и бежевыми, в бордовом щеголяла только она.

«Как насекомое с отпугивающей яркой окраской. Мой костюм кричит, как красный сигнал светофора: опасность, обходите стороной!» – впервые подумалось Элен. Уверенность в том, что у неё не случилось стремительного развития шизофрении, немного покачнулась, но устояла под напором логики: всё так, как она видит, она во всём разобралась верно. Как и сказал бармен: вокруг нет людей. По спине пробежал холодок...

Жутко!

... или интересно???

В конце концов, ни вампир, ни феникс, ни те существа в баре не причинили ей вреда, да и проблемы у них очень сходны с человеческими. Честно говоря, отстранение фениксов-дальтоников от достижений современной медицины – это дискриминация крылатой расы! Пусть тайная, скрытая от большинства людей, но оттого не менее несправедливая дискриминация!

Фенька завозилась на руках, напоминая о своём существовании, и Элен стало интересно провести небольшой эксперимент.

– Я могу ходить по отделению с кошкой? Её никто не испугается? – спросила она у администраторши.

– У нас сейчас нет пациентов с боязнью животных. Так что если ваша киса не будет царапаться, скакать по столам и сворачивать цветочные горшки с подоконников, то можете выходить с ней из палаты, – приветливо разрешила администраторша.

– Раньше я брала Феньку с собой в поездки, и в отелях к её поведению не было нареканий. Кошка у меня умная, практически дрессированная, а за столы и подоконники волноваться нет причин: у нас есть поводок.

Фенька имела собственное мнение о поводке – она желала гулять сама по себе! С силой рванувшись из рук хозяйки, она вывернулась, мягко шмякнулась на пол, приземлившись на все четыре лапы, и забилась под широкую тумбу барной стойки. На уговоры пойти на ручки отвечала тихим сопением, и все окружающие дружно посоветовали Элен оставить животное в покое: принюхается, осмотрится и сама выйдет.

– Кофейку? – участливо предложил бармен.

В ожидании капучино Элен постаралась его разговорить: раз парень новичок в больнице, не слишком увлечённо изучает инструкции, да ещё сам проговорился днём, что вокруг полно нелюдей, то надо использовать шанс собрать информацию. Придав тону максимум непринуждённости, она поинтересовалась:

– Что означает цвет костюмов пациентов?

– Ничего, – копируя её «непринуждённость», ответил бармен. – Кому какой достался, тот такой и носит.

«Так я тебе и поверила! Но ты крепко держишься за место и не хочется тебя подставлять: администраторша уже направилась к нам с явной целью помешать моим расспросам. К слову, жилетка на ней голубая. Просто засилье трёх цветов в больнице!»

Администраторша уселась на соседний стул и завела разговор о погоде. Бармен молча поставил на стойку чашку кофе и скрылся в служебном помещении. Фенька продолжала сидеть тихонько, но в итоге неистребимое любопытство победило осторожность: кошачий нос высунулся из-под тумбы и обнюхал ноги администраторши. Запах Феньке явно понравился: она одобрительно заурчала и оскалила зубки...

– Кусаться нельзя! – строго сказала администраторша, отодвигаясь от стойки. За ней, как приклеенная, выползла Фенька, припав к полу, как на охоте.

Поймать питомицу Элен не успела: администраторша не дрогнувшей рукой крепко ухватила кошку за холку, прижала её мордочку к полу и погрозила пальцем:

– Будешь кусаться – велю хозяйке держать тебя взаперти! У нас охотиться запрещено!

Что-что, а силу Фенька уважала. Поджав хвост и прижав к голове уши, она спрятала зубки и сотворила на морде самое невинное выражение: мол, и в мыслях не было кусаться, напраслину на киску возводить изволите! Администраторша усмехнулась, погладила её по голове, отпустила, а Фенька примирительно потёрлась о её ноги.

– Господи, раньше она ни на кого не нападала, – расстроено сказала Элен.

– Это мой запах виноват – он всегда привлекает кошек. Эм-ммм... я имею в виду запах моих духов: кажется, парфюмер добавил в него валерианы, – принуждённо рассмеялась администраторша. Элен не поверила ни на йоту, но согласно кивнула, и её собеседница представилась, приветливо улыбаясь: – Меня зовут Маргарет.

– Я – Элен, впрочем, ты это знаешь из моей карты, а кошка – Федосья, по-простецки – Фенька.

Они с администраторшей дружно следили за тем, как кошка делает обход пациентов отделения. Приближаясь к владельцам голубых костюмов, Фенька урчала, облизывалась и позволяла себя гладить. Двух парней в бежевых костюмах кошка обошла по широкой дуге и ответила испуганным шипением на их дружелюбное «кис-кис». Парни загоготали и не стали настаивать на знакомстве. Бледного парня в зелёном, испугавшегося днём томатного сока, Фенька тоже обошла, брезгливо скривившись и фыркнув, а к остальным «зелёным» отнеслась равнодушно: повела носом, вытерпела поглаживания и вернулась к администраторше, похаживая вокруг её стула, распушив шерсть.