Наследник фортуны (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 48

Я презрительно цыкнул и глянул вперед. Там уже показалась знакомая речушка. Скоро и особняк Круппа. Коляска извозчика достигла его минут через пять.

Расплатившись, я соскочил на брусчатку и приветливо кивнул дворнику Фомичу. Тот в ответ слегка поклонился и приподнял картуз с лакированным козырьком. Возле его ног крутился Цербер.

— Вот, значится, ваше благородие, погулять кота выпустил, — проговорил дворник, кивнув на Цербера. — Уж не обессудьте, Никита Алексеевич, но не дело это када животина цельный день в четырёх стенах.

— Молодец, — показал я ему большой палец и вошёл в парадную.

На сегодня у меня больше дел не имелось, так что я, добравшись до своих апартаментов, решил заняться силовой магической тренировкой. Она требовала таких заклятий или заклинаний, кои единовременно пожирали большое количество магической энергии.

Попробовать что-нибудь мощно проклясть? Нет, такая магия может закончиться плачевно для съёмной хаты. Лучше наложить на вазу сильную «Длань удачи». Всё равно эта магия никак не взаимодействует с подобными предметами, однако энергия потратится.

Придя к этой мысли, я уселся на кресло перед подоконником и стал творить одно заклятие за другим.

Раньше мне уже приходилось где-то на две трети опустошать свой магический резерв, но сейчас я его исчерпал до дна. Правда, заклятия не всегда выходили сильными, иногда проскакивали и слабенькие. Но в целом я уже более-менее сносно начал контролировать процесс зачерпывания энергии из дара.

Закончилась же моя тренировка тем, что мне даже не удалось встать с кресла. Ноги отказались служить мне. Дыхание со свистом вырывалось из ходящей ходуном груди, а на лбу выступили градины пота. Каждый мускул моего тела налился свинцом, а в солнечном сплетении поселилась противная пустота. Она напоминала ноющую зубную боль, о которой хрен забудешь. Однако практически у любого солдата со временем вырабатывается суперспособность спать в какой угодно позе в каком угодно состоянии. Вот этот навык и помог мне захрапеть прямо на кресле.

Проснулся же я от какого-то настойчивого трезвона и сперва мои вялые после сна мозги вообще не поняли, что происходит. Мне лишь подумалось, что у кого-то противнейший рингтон на телефоне, от которого аж зубы ломит. Но потом я сообразил, что это у меня такой рингтон. Его издавал громыхающий позолоченный телефонный аппарат, прикорнувший на стеклянном журнальном столике, обосновавшемся в другой части гостиной. Далеко-то как… Но прислушавшись к себе, я понял, что после сна магическая энергия восстановилась, а тело уже не собиралось помирать от слабости. Правда, ужасно хотелось есть и пить. Особенно пить. Аж язык прилипал к нёбу.

Я облизал сухие губы, встал с кресла, добрался до телефона и схватил трубку с накладками из пожелтевшей слоновой кости.

— Никита Алексеевич слушает, — прохрипел я, заметив краем глаза прибежавшего на дребезжание кота. Видать, в апартаменты, пока я спал, заглядывал Фомич.

— Ох, как долго ты отвечаешь! Я уже утомилась ждать, — пожаловалась Елизавета Васильевна и тут же вкрадчиво, с лёгкой ревностью добавила: — Или тебе было некогда? Ты не один, mignon ami?

— Один. Просто изволил почивать после тренировки магического дара.

— Не переусердствуй, душа моя. Дар — очень хрупкий инструмент, — просветила меня вдова повеселевшим голоском. Впрочем, маятник её настроения снова качнулся в другую сторону, и она уже далеко не так весело поинтересовалась: — Твой секундант уже перемолвился с секундантом Пацци?

— Угу. Дуэль назначена на вечер среды.

— Значится, завтра по полудню я нанесу визит этой клуше Орловой и по всей форме принесу ей свои извинения… — безрадостно проговорила девушка и многозначительно замолчала, словно ждала от меня каких-то слов. И каких? Она хочет, чтобы я принялся её отговаривать? Или наоборот — хвалить её поступок?

— Это полностью ваше решение, сударыня, — дипломатично сказал я и прямо с трубкой в руке присел на ковёр, чей длинный ворс напоминал мягкий мох.

Лизавета никак не прокомментировала мои слова и перешла к другой теме:

— Précieux (драгоценный, фр.), семена нашей с тобой легенды упали на благодатную почву. Я по секрету поведала парочке сплетниц о том, что ты — сын графа Врангеля. И теперь этот слух, точно лесной пожар разбегается по Петрограду. Уже совсем скоро всё высшее общество будет обсуждать тебя, душа моя.

— Благодарю.

Внезапно из трубки донеслись торопливые шаги, потом раздался приглушённый женский голос и ответ Романовой:

— Сей момент, уже иду, — затем она обратилась ко мне: — Папенька вернулся с охоты. Я должна поприветствовать его. До скорой встречи, Никита.

— До скорой встречи, — мягко сказал я и положил трубку.

Итак, маховик моей легенды начал раскручиваться. А вот игра Романовой так и не становилась прозрачнее, но чем ближе будет дуэль — тем яснее станет, чего же именно она хочет. Стрельбы или полюбовного решения этого конфликта?

Я поднялся с ковра и решил, что сейчас самое время отобедать. Только идти стоит не в «Купца Петрова», а в другой трактир, дабы не создавать себе любимых мест, коими могут воспользоваться мои явные и скрытые враги.

Процесс нахождения новой кормушки и, собственно, сам обед заняли у меня не больше часа, а затем я вернулся в апартаменты и снова стал тренироваться. Но мои манипуляции с даром были уже не такими иссушающими, как первая сегодняшняя тренировка, а то ведь так и надорваться недолго. Однако к вечеру я всё равно порядком вымотался и замертво повалился на кровать. Но «мертво» было только моё тело, а вот мысли роились в голове живее всех живых. И кружились они вокруг свалившихся на меня проблем. Интересно, я когда-нибудь буду просыпаться по утрам и думать не о том, как разрулить очередную порцию проблем, а что съем на завтрак и с какой моделью увижусь вечером? И вот с этой мыслью в голове я и уснул.

Утром же, около семи, я проснулся, сделал зарядку и вышел вон. Кажись, сегодня погода решила побаловать горожан. Несмотря на первый день осени стоял полный штиль, а воздух был сух и прозрачен. Даже показавшееся из-за черепичных крыш солнце собралось с силами и принялось согревать городок почти по-летнему.

Шикарно! Вот такое утро мне нравилось. Однако его испортил высокий, широкоплечий мужик в сюртуке и перчатках. Стоило мне выйти из особняка, как он выскочил из припаркованной чёрной машины и двинулся ко мне, на ходу надевая котелок. Я сразу же почувствовал запашок неприятностей, а мой потяжелевший взгляд метнулся к машине. В ней с такого расстояния можно было разглядеть силуэт водителя.

— Не торопитесь, сударик, у меня к вам есть разговор, — насмешливо произнёс топающий ко мне мужик и скривил бесцветные губы в жёсткой усмешке. Его глаза вперились в меня взглядом коршуна, а в движениях сквозила вальяжность и уверенность в собственных силах. На вид ему было лет тридцать. И он их явно провёл не на перине. Маг-дворянин? Вряд ли. Взгляд не тот. Скорее он выбившийся «в люди» простолюдин, а такой и исподтишка не побрезгует ударить. Опасный противник. Да ещё на голову выше меня. Но о бегстве я даже не подумал. Логичнее узнать, что он от меня хочет.

— Вы ведь Никита Алексеевич Шипицин? — нагло спросил мужик, оказавшись передо мной. От него пахло парфюмом и табаком.

— Да, имею честь им быть. А вы кто?

— Кто я, тебе знать не обязательно, мальчик, — перешёл он на снисходительный тон. — Важно то, что я поведаю тебе. А сказ мой прост. Тикай из столицы, и чтобы духу твоего тут более не было. Уяснил?

Его палец больно воткнулся в мою грудь, а возле уголков исказившегося в усмешке рта появились глубокие складки.

— А ежели я не послушаю твоего доброго совета, то небось меня ждут всякие напасти, вроде незнакомцев с ножами? — иронично сказал я, прямо глядя на этого урода.

— Верно мыслишь, — весело оскалился незнакомец, явно не воспринимая меня всерьёз. Наверняка он сам себе казался эдаким матёрым волком, коего отправили припугнуть трусливого козлёнка.