Красавица для Чудовища (СИ) - Андерсон Диана - Страница 29

Вернулась я к полуночи, когда во всем доме уже был выключен свет. Повсюду, кроме библиотеки. Неужели, он все еще не спал и сидел там, дожидаясь меня? Яркая полоска света виднелась из прорези внизу двери, и на миг я замерла, чтобы постучаться и прямо задать ему вопрос: зачем он вернул меня домой так скоро, тем более, посреди ночи?

Покачав головой, я поднялась к себе в комнату и разложила свои вещи по местам. Приятно пахло лавандой, будто кто-то специально распылил ароматизатор по помещению. Оставив включенным лишь настенный бра с мягким, обволакивающим светом, я направилась в ванную комнату. Просидев там целую вечность под напором теплой воды, вернулась к себе, и переодевшись в короткую сорочку, залезла в теплую постель. Спать уже совершенно не хотелось, а мысли в голове не давали покоя.

Он просто вырвал меня от семьи. Не дал и двух дней, чтобы я восстановила силы. С одной стороны, сердце трепетало от толики его внимания, а с другой… К чему такая жестокость? Ни что в жизни не убедило бы меня в том, что он соскучился и желает видеть меня рядом. Надев сверху сорочки атласный халат в пол, я вышла из комнаты и снова спустилась в библиотеку, чтобы поговорить с Михаилом. Но его там уже не было. Его не было и в кабинете и сделав шаг в направлении его спальни, я замерла от внезапно участившегося сердцебиения. Похлопав себя по горящим щекам, я слабо постучалась к нему в дверь. Боже, как же неловко.

Я в любой момент могу сказать ему о том, что была недовольна возвращением, поэтому и вломилась к нему посреди ночи. Набравшись смелости, я дернула за ручку и тихо вошла внутрь.

А вдруг, Михаил находится в ванной комнате и увидев меня в его спальне, воспримет все неправильно?

В его комнате было темно. Свечение с улицы позволяло разглядеть в кромешной тьме силуэт, и я заметила, что Михаил уже спал, лежа на спине. Одеяло прикрывало его только по пояс и сделав несколько шагов к его кровати, я остановилась, рассматривая спящего супруга. Что-то щёлкнуло у меня в мозгу: осторожно осев на краю кровати, я приблизила ладонь к его лицу и убрала небольшую прядь волос с его лба. Его мускулистая грудь то поднималась, то опадала, и я мягко опустила на нее свою дрожащую ладонь, нежно поглаживая теплую кожу. Мурашки пробежали по моей коже мгновенно. Дотронувшись пальцами до его скулы на правой щеке, я зачем-то наклонилась и едва осязаемо коснулась губами его виска. Запах его кожи ударил мне в нос, сворачивая внутренности в узелок. Поцеловав его осторожно в щеку, я коснулась губами уголка его губ, а затем и вовсе мягко накрыла его губы своими. Я думала, что просто прикоснусь, что сумею остановиться. Что выйду сразу же из его спальни, и он никогда об этом не узнает. Чувство глубокого стыда ушло на задний план, а мое тело, натянутое как струна, готово была рассыпаться на тысячу частиц. После легкого прикосновения к его губам, я продолжила целовать мужчину, прикрывая глаза от удовольствия. Нарастающее возбуждение ломало контроль в моей голове, позволяя мне становиться все смелее и раскованнее. Мой поцелуй стал немного глубже и сильнее, одурманенная близостью мужчины, я опустила свою ладонь ему на грудь, не отстраняясь от его теплых губ.

И случилось то, чего я боялась больше всего. Михаил, дернувшись, проснулся. Его руки неожиданно обвили меня вокруг талии и потянув на себя, прижали к себе теснее. Я в ужасе приоткрыла глаза, желая отстраниться, но Михаил держал меня очень крепко, целуя мои губы с особой жадностью, терзая их, заставляя их приоткрыть, чтобы проникнуть в глубины моего рта своим языком. Михаил привстал на кровати, таща меня за собой в свою постель. Голова кружилась от удовольствия и радости: я не могла поверить в то, что это действительно сейчас происходит со мной. Он не оторвался от меня ни на миг: его руки сильно, до боли, сжимали мои плечи, а его язык практически насиловал мой рот, лаская меня изнутри. Я застонала, отвечая на его поцелуй, а затем, всего лишь на секунду, оторвалась от его губ, чтобы сделать глоток воздуха. В этот момент мой муж отстранился, тяжело дыша и наконец, широко распахнул свои, налитые огнем, глаза. Михаил неотрывно смотрел на меня несколько секунд, находясь в абсолютном замешательстве, а затем резко встал с кровати.

— Пошла вон, — с чудовищным спокойствием сказал он.

Только что он сладко целовал мои губы, а его руки блуждали по моему телу. Он желал меня, я это чувствовала и мне не показалось. Не дождавшись моей реакции, Михаил обошел кровать и схватив меня за предплечье, потянул вниз, волоча за собой к выходу.

— Еще одна такая выходка, — презренно протянул он, вышвыривая меня из своей спальни. — Ты вылетишь и из моего дома.

Я вздрогнула, когда дверь его спальни с грохотом закрылась. Слезы водопадом хлынули из моих глаз, а я, кажется, еще не чувствовала себя более ничтожной и оскорбленной, как в эту минуту. Алиса была права. Дура, какая же я дура. Сидя на полу в коридоре, я молила Бога, чтобы никто не увидел меня в подобном состоянии.

Анастасия

Встав с пола, я пулей ринулась обратно в свою спальню. Сердце разрывалось от боли, заперев дверь на ключ, я сползла вниз, потому что ноги совершенно не держали.

Я больше так не могу. Переодевшись в худи и джинсы, я схватила пальто с вешалки и осторожно вышла в коридор. Все происходило в состоянии аффекта: кажется, не будь я в таком разбитом состоянии, я бы никогда на такое не решилась. Михаил будто чувствовал, что я осмелюсь на подобное: двор сторожили еще несколько охранников, вместо обычных двоих. Мягко ступив на противоположную сторону дома, я вышла в зимний сад. Оттуда был небольшой выход, ведущий к тропинке через лес, прямо к дороге. Я обняла себя за плечи, понимая, что не смогу никуда уйти. Потому что вокруг меня кромешная тьма, лес и пустая дорога, ведущая неизвестно куда. Еще на улице очень холодно и дико метет, а я жуткая трусиха, которая никогда в жизни не осмелится на побег.

Вернувшись к себе в комнату, я скинула пальто и не раздеваясь, залезла на свою кровать. Голова гудела, а мысли шли кругом из-за неправильности происходящего. Что бы я объяснила семье, если бы вернулась? Что муж жесток ко мне, потому что не обращает внимания? Я бы могла поехать к Даше, но не хотелось ее смущать посреди ночи.

Больше я не выходила из комнаты. Какая разница, завтракать в этих четырех стенах или в огромном, обеденном зале, если в обоих случаях — я совершенно одна?

Катя принесла мне поднос с едой дважды на дню, а ужинать я и вовсе отказалась. Чтобы отвлечься от всего того, что терзало меня изнутри, я провела несколько часов за чтением юридической литературы, предназначенной для поступления в магистратуру следующим летом.

Мне предстоял серьезный разговор с Михаилом, но мое сердце еще не было к этому готово. За грудной клеткой рана кровоточила по-новой, как только я подумала о своем муже.

— Анастасия Николаевна, вы заняты? — робко спросила Катя, постучавшись в дверь.

Отрицательно покачав головой, я убрала учебник в сторону.

— Михаил Альбертович просит вас зайти к нему, — сказала она. Сердечный ритм снова участился при упоминании имени моего супруга. — Он в библиотеке.

Как мне смотреть на него после вчерашней ночи?

Я слабо постучалась в дубовую дверь и услышав его голос, потянула за ручку. Не глядя на меня, Михаил безлико кивнул, жестом приглашая меня приблизиться к его столу.

Переминаясь с ноги на ногу, я едва держалась стойко. Признаться, ноги уже давно превратились в желе, делая меня совершенно неуклюжей. Внезапно Михаил опустил крышку ноутбука, и выжидающе посмотрел на меня. Мужчина поджал губы в тонкую линию, его глаза, грозные, испепеляли до тла, а сам он выглядел так, словно собирался отчитать меня как школьницу у доски.

Неужели потому, что я осмелилась поцеловать его без его согласия?

Михаил

Какой же я жалкий осел. Жутко, до трясучки хочу ее увидеть еще с самого утра, хотя поклялся держаться на расстоянии. Мельтешащая целыми днями у меня перед глазами, как заноза на ладони, сегодня же, она целый день провела в своей комнате. Сейчас она стояла передо мной расстроенная, а мне ужасно неприятно от того, что это именно я ее обидел.