Уроки для двоих (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 33

Но…

Вечером накануне нашего возвращения я долго стояла на балконе и смотрела на южный ночной город, освещаемый только тусклым мерцанием звёзд, да ярко-белой луной. Когда я узнала о смерти Антона, то несколько дней не могла спать, и тоже стояла так возле окна, ожидая, пока вновь проснутся близнецы, и ни о чём не думала. Я тогда и сама себе казалась мёртвой, бесчувственной, замороженной… Десять лет я и была такой, меняясь только в присутствии своих детей.

Но с появлением Льва в нашей жизни что-то изменилось. И как ему это удалось? Неужели только из-за похожести на моего мужа?..

Телефон завибрировал, и я взглянула на экран.

«Алёна, я хотел спросить».

Интересно…

«О чём?»

«Ваша мама дала мне ключ от квартиры. Я могу вернуть Фиму на место сам, а могу оставить у себя. Тогда вам нужно будет зайти ко мне и забрать его».

Фиму, значит… Что ж, я отлично понимала: на самом деле Лев «хочет спросить» совсем не про Фиму.

Мне было немного стыдно, но я всё же ответила:

«Я зайду».

В конце концов, я уже не маленькая девочка, глупо отрицать очевидное…

«Я рад».

Я не знала, рада или нет — слишком много чувств смешалось в душе. Но то, что мне необходимо… быть ко Льву чуть ближе, знала наверняка. Ещё не факт, что мы дойдём до того, о чём оба сейчас думаем, но хотя бы поговорим друг с другом по-настоящему, а не на экране телефона.

И дольше века длится день… Да, Пастернак был прав, но мне всегда казалось, что в то же время он ошибается, потому что дольше века обычно длится что-то неприятное, а вот приятные события пролетают быстро. Отпуск пролетел моментально, убежал от меня, как убегает застигнутый врасплох таракан, но последний день, когда мы с утра складывали оставшиеся вещи, добирались до аэропорта, ждали рейс, потом летели, проходили регистрацию… да, он длился и длился, и мне чудилось, что этот кошмар никогда не закончится. Близнецы так устали, что и не шкодили, вели себя идеально, и к моему удивлению даже не напоминали про обещанные за хорошее поведение скутеры. Впрочем, я не сомневалась: ещё напомнят. Скорее всего, мои рыжие лисы ждут подходящего случая, когда я буду сытая, благодушная, а желательно ещё и выспавшаяся, и салон самолёта под эти критерии никак не подходил.

Лев встретил нас в зале ожидания, как и договаривались, и я чуть ли не впервые в жизни обрадовалась общему уровню шума, производимому Фредом и Джорджем: так мои растерянность и взволнованность были не столь заметны. Мальчишки галдели, вопили и прыгали вокруг спокойного улыбающегося соседа, незыблемого, как скала посреди бушующего океана, и отвлекали внимание окружающих на себя. Впрочем, мне вполне хватило пары быстрых взглядов Льва, украдкой брошенных на меня — в них разгоралось нетерпение, коснувшееся меня ласковым теплом и тоской занывшее в сердце.

Всю дорогу Фред, Джордж и мама наперебой рассказывали о поездке — они-то не знали, что Лев по большому счёту был в курсе каждой нашей вылазки, каждого приключения, и делились впечатлениями и переживаниями, а сосед кивал и задавал вопросы, делая вид, что слышит обо всём впервые. И так у него это искренне получалось, что я даже сама почти поверила. Только один раз, поймав его лукавый взгляд искоса, осознала, что он делает это специально, дабы не подставлять неприступную меня, и смутилась. Глупо как-то… подумаешь, переписывалась… Но ведь если я признаюсь, близнецы и мама решат, что я чуть ли не завтра замуж за Льва выхожу! А я к таким «жертвам» не готова.

Мы доехали до дома, выгрузились из машины, и всей толпой направились к подъезду. Сосед катил чемоданы, на один из которых положил большую спортивную сумку Фреда и Джорджа, мальчишки тащили рюкзаки, а мы с мамой шли налегке, как две королевы.

А в лифте ребята вспомнили про Фиму…

— Дядя Лёва, а Фима уже там? — звонкий голос Джорджа прошёлся по моим нервам, как пилочка по ногтям.

— Да! — вторил ему Фред. — А то мы соскучились!

— И собираетесь начать мучить его прям с порога, я понял, — засмеялся сосед, и мы с мамой зафыркали, глядя на то, как близнецы нарочито пытаются обиженно надуть щёки, но у них не получается — лица то и дело расплываются в одинаково шкодных улыбках.

— Мы не будем мучить…

— Не будем, да…

— Конечно, не будете, — кивнула я. — Обниманья — не мученья, если даже нет дыханья — то не мука всё равно! Ах, вам, кажется, смешно? Задушить бы вас, любя — так бы поняли меня!

Лев настолько восхищённо улыбался, когда я играючи выдала это рифмоплётство, что мне даже неловко стало. Ну в самом деле, чего он? Подумаешь…

А бандиты мои откровенно ржали на пару с бабушкой.

— Мама, ну ты даёшь… гы-гы-гы…

— Фима ещё у Льва, — произнесла я назидательно, стараясь держать лицо кирпичом и хвост пистолетом, но судя по ощущению жара на щеках, не покраснеть мне всё же не удалось. — Как вещи разберём и успокоитесь, заберём. Но не вздумайте мучить! Иначе обратно отдам.

Ребята смотрели на меня с такой радостью и таким торжеством, что я даже испугалась. Не могли же они понять, зачем я собираюсь спускаться в квартиру Льва?.. Они, конечно, мальчишки сообразительные, но не до такой же степени!

— Мама-а-а… — вдруг почти простонали оба и полезли обниматься. Я растерянно похлопала обоих по спинам, подняла глаза, посмотрела на счастливую до звёзд в глазах бабушку, потом на улыбающегося Льва… и до меня всё равно не дошло, в чём дело.

«Потом объясню», — сказал он мне одними губами, и я кивнула. Всё равно уже приехали, пора выгружаться.

Как только мы вошли в квартиру, сосед быстро убежал, вежливо отказав маме в предложении выпить чаю, сославшись на то, что нам бы отдохнуть с дороги и разобрать вещи, а ему пора выгуливать Рема — часы к тому времени уже пробили восемь вечера. Мальчишки и бабушка разочарованно вздохнули, а Лев, пристально посмотрев на меня, произнёс спокойно и значительно:

— Алёна, когда отдохнёте и освободитесь, приходите за Фимой. Ну или до завтра можно подождать, я не возражаю, а Фима тем более — они с Ремом очень подружились.

Господи, надеюсь, мама ничего не поняла… А то я со стыда сгорю.

— Хорошо, — кивнула я вежливо, кашлянула и обратилась к своим бандитам, чтобы скрыть замешательство: — Фред, Джордж, а вы что стоите? Марш рюкзаки разбирать!

Близнецы удалились в комнату, бурча что-то вроде: «Вот так всегда, нет в жизни справедливости», я закрыла дверь за Львом, а родительница, окинув меня взглядом, в котором притаилось всё ехидство мира, провозгласила:

— Пойду ужин приготовлю, — и направилась на кухню, гордая, как английская королева. Я же, попыхтев немного от неловкости, пошла разбирать чемоданы.

Домашние дела заняли у нас почти час, и ужинать мы сели около девяти. И почти сразу после поглощения макарон с котлетами и салата мои черти заныли:

— Ма-ма-а-а, а пошли за Фи-и-имой… Ма-а-ма-м-ма…

И я уже открыла рот, чтобы ответить, когда бабушка с наставительной важностью произнесла:

— Мама сама справится, без вас. А вы сейчас посмотрите мультик, а потом мыться и спать!

Фред с Джорджем оживились.

— Мультик?

— Какой мультик?

Мама задумалась, и мои хитрецы тут же воспользовались ситуацией, самостоятельно и синхронно заявив:

— Зверополис! Хотим его!

Бабушка вопросительно посмотрела на меня, и я кивнула.

— Хорошо. Только чтобы спать легли не позже десяти часов, так что смотрим до середины.

— Ладно!

— Договорились!

— А ты, Алён, — вкрадчиво промурлыкала родительница, — иди за Фимой. А я пока посуду помою.

И почему мне кажется, что она всё прекрасно понимает, и сейчас практически толкает меня в объятия соседа?..

— Только слишком уж не задерживайся, а то мы волноваться будем.

— Мам-ма… — процедила я, но замолчала, осознав, что все мои возражения сейчас разобьются о железобетонную стену торжества родительницы. Поэтому просто встала, стараясь сохранять невозмутимое лицо, и направилась к входной двери.