Классная для мачо (СИ) - Астафьева Александра - Страница 2

Однако, кто на что учился. Простите, но я всю жизнь отличалась хорошими знаниями и стараниями, чтобы в один прекрасный день не доить корову в деревне у дяди Пети, а сидеть, например, как сейчас, перед Эдуардом Иосифовичем, трепеща от происходящего.

— Благодарю вас, — вскочила от радости со стула, — даже не представляете, как я рада быть частью вашего коллектива, — активно трясла рукой, принятой в его рукопожатии.

— Отлично, на вас и ваше старания мы возлагаем большие надежды, Мария Александровна.

Последовала парочка обменов любезностями, после которых окрыленная летела к своей машине, припаркованной возле лицея, чтобы поскорее уединиться и набрать по телефону Ольку. Ну и не избежать возможности похвастаться событием.

— Можешь меня поздравить, — начала я без лишнего приветствия.

— Брагина, — ответила подруга спустя паузу, — я, конечно, рада за тебя и твои успехи, но ты на часы смотрела?

— Обед, Кривошеева. Ты должна была уже выспаться.

— Твою мать, — послышался ее стон, принявший поражение. — Сколько?

— Двадцатка.

— А у тебя морда не треснет, милая?

— Жалею, что не поставила больше, — умышленно сердила Ольку.

Танцовщица в ночном клубе, она же подруга по совместительству, на данном этапе жёстко проигрывала. Убежденная в том, что все достигается через постель, Кривошеева затеяла ни к чему не нужный спор. Зачем? Ведь ее проигрыш был изначально очевиден: диплом отличницы, соответственно, свободное распределение уже являлись моим первоначальным достижением, когда ее последние пять лет сопровождались закиданными ногами на хромированную трубу диаметром в пять десятков, в юбчонке, едва прикрывающей женские прелести. Танцевать любят все, а вот корпеть над учебниками и пахать в процессе обучения под силу немногим.

— И что, даже ни разу по коленкам не погладил? — спросила она.

Началось…

— Конечно, нет, озабоченная дурочка. Прости, может, ты устраивалась на работу таким образом, но не я.

Знала, что подруга ни капли не обиделась на дерзкое заявление. Общение с ней в виде бесконечного пинг-понга — дело для нас привычное и нисколько не оскорбительное.

— Не требуется значительных усилий, чтобы переспать с первым встречным, — заявила я слишком уверенно, отчего голос подруги оживился.

— Откуда знаешь? Пробовала?

— Не-а. Для меня это занятие скучное и бессмысленное. Достаточно иметь смазливое лицо, круглые бедра, тонкую талию и не шевелить мозгами. Если они, конечно же, имеются.

— Куда нам всем до такой, как ты, — пробурчала Кривошеева, в то время как в мыслях я рисовала радужные картинки своей педагогической деятельности. — Но я буду не я, если не возьму тебя за горяченькое.

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась я.

— Как что? У тебя как раз смазливое лицо и тонкая талия, — откровенно посмеивалась она в трубку. — Вперед!

— Что? Нет!

— Слабо? Даю тридцатку.

— Ты совсем обалдела? Я не продаюсь!

Тоже мне, тридцатку. Да за такое дело…

— Окей. Пятьдесят, если сегодня вечером у тебя случится спонтанный секс с незнакомцем.

Пожевывая губы, я напряглась. Вот прицепилась. Да и я была хороша. Мой язык срочно требовался в укорочении.

— Чувствую себя дешёвой «простигосподи», — повышала ставки, надеясь, на ее скорый отказ.

— Не будь борзой, Машка, — раздраженно произнесла Олька. — Не верю я в тебя. Поэтому так уж и быть. Сотка твоя, если не струсишь. В противном случае фамилия Брагина возглавит список моих должников.

— Не дождешься.

— Вот и «ладушки». Мне пора вставать. Чао!

Шутница отключилась, не оставляя шанса на возражения. Со злостью бросила айфон в сумочку, понимая, что за свои слова придется отвечать.

Черт бы ее побрал с дурацкими спорами, в которых она часто мне уступает. Не то, чтобы я нуждалась в деньгах, здесь было другое. Я не любила проигрывать, тем более Кривошеевой.

Наша дружба, какой бы она ни казалась на первый взгляд, все же существовала лет так пятнадцать. Дворовые безбашенные девчонки подросли, теперь у каждой имелся свой путь, свои видения и мысли, которые часто противоречили внешним и внутренним содержанием. Как мы еще не поубивали друг друга?

Всегда удивлялась.

Какое-то время я задумчиво разглядывала сквозь лобовое стекло здание лицея, находящегося напротив. Представляла, каким будет мой первый рабочий. Даже и не верилось. Завтра. Уже завтра. Ну а сегодня меня ожидало дурацкое пари и караоке-бар в компании остальных близких подруг.

— Не знаю, как вы, девочки, а я просто кончила от своего пения на сцене.

Ленка с Катькой принялись громко хохотать, а Олька весь вечер наблюдала за мной, загадочно улыбаясь. Все ждала, змеюка, когда я приступлю к осуществлению нашего с ней спора.

Подождет. Не сгорит.

Если быть откровенной, то флиртовать здесь было не с кем. В новом не так давно открывшемся караоке-баре присутствовало одно бабье. Ни одного мужика достойного. Хотя нет, пару штук все же имелось, но не годилось для развития дальнейших острых событий. Был один растяпа. Но после всего случившегося «мужчиной» его сложно было назвать.

«Смотри, куда прешь!» — адресовала я придурку, несущемуся сломя голову, сметая на своем пути все живое. Он наступил на ногу с такой силой, будто тушил окурок, не реагируя на моё звонкое замечание. Только буркнул: «Очки протри», и поспешил дальше. Рожа у него была смазливая, но помятая и небритая.

Видимо, слово «бритва» ему явно не было знакомо.

Пребывая слегка навеселе, наша компания вела себя достаточно шумно, чтобы привлекать внимание присутствующих. Всякий раз, я ловила на себе любопытные взгляды, уверенная в причине своего головокружительного успеха. Мое пение — божественный дар, и только.

— Ну согласитесь, «Рюмка водки на столе» разорвала зал в клочья! — моему ликованию не было предела, отчего девчонки театрально закатили глаза к потолку и рассмеялись.

— Ленка вообще молодчина спела «My heart will go on» без сучка и задоринки. Это ж надо было такую сложную песню выбрать, — Катька не удержалась, чтобы похвалить свою подругу.

— Еще бы! Не у всех здесь присутствующих есть диплом вокального искусства, — возразила я, размахивая бокалом, в котором плескалась жидкость янтарного цвета.

Сегодня можно было позволить себе лишнего. Петь так петь, гулять так гулять. Главное — не перебрать.

— Кстати, о дипломах, — подошла-таки к теме Кривошеева, двигая свой стул ко мне ближе, и противно скрипя ножками о кафель. — Ты не забыла кое о чем, Брагина?

Я почти подготовилась к её нападкам, ведь не собиралась отставать, взяла меня за живое и крепко держит. Но на сцене раздался голос ведущего, который объявил выступление какого-то коротышки, и клуб взорвался аплодисментами.

— О! Его будет интересно послушать.

Попытаться проигнорировать Ольку и её недовольную мину все же стоило. Но тщетно.

— Значит, проиграла, — слышу радость в ее голосе и хлопок ладонью по столу, что, безусловно, привлекло внимание остальных девчонок. — Гони сотку.

Видели бы вы горящие торжествующие глаза Кривошеевой. Они настолько вылезли из орбит, что, того гляди, и лопнут от счастья.

— О-о-о, а вот на этом месте я хочу подробностей. Что на кону? — икнула с другого боку Катька, и я поняла, что отвертеться не удастся.

— Для Машки — ничего особенного. Переспать с незнакомцем. Всего-то, — танцовщица махнула рукой, мол, пустяковое дело.

Катька присвистнула в своей манере на фоне голоса парня, фальшиво исполняющего песню.

— Очередной спор? Давай, по порядку.

В итоге Кривошеевой удалось перетянуть внимание на себя, рассказывая суть спора. Я же неторопливо потягивала из бокала терпкий алкоголь, не придавая значения её словам.

«Подумаешь, переспать. Легко и просто», — внутренний голос, словно маленький дьяволенок, нашептывал мне на ухо.

«Твою мать, вот же влипла», — все же оставалась небольшая трезвая часть меня.