Рожденные в пламени (ЛП) - Кайм Ник - Страница 33

Я ударил вновь, как молотом раздробив кость и сломав несколько сросшихся рёбер.

Мясник всё равно продолжал пилить, и от исступлённых движений ножа запахло жареным мясом – моим.

– Усабий! – закричал я, не зная, что случилось с братом, но краем взгляда замечая стоящего на коленях и держащегося за голову кричащего Саламандра.

Это подтверждало: нечто тёмное овладело нами в этой долине, и нужно было убираться отсюда как можно быстрее.

Я обрушивал удар за ударом на Пожирателя Миров, колотил его, превращая в кровавое месиво. И наконец давление ослабло, нож затих, и я опустился на колени – враг лежал передо мной. Мёртвый.

Нет, не просто мёртвый… Уничтоженный.

Предатель теперь едва ли был даже отдалённо похож на человека. Лицо и торс исчезли, превратились в осколки окровавленной кости. Я убивал много раз, порой жестоко. Но так – никогда. Едва ли мог осознать, что сотворил это собственными руками, и смотрел, не веря, на окровавленные пальцы.

– Он мё... – заговорил было, когда Хаукспир сбил меня с ног.

Несвязно рычащий Гвардеец Ворона вцепился в меня. Даже с одной рукой, он был страшен, и я почувствовал ласку молниевого когтя, ужалившего в правый бок. Когда мы падали, я извернулся и благодаря превосходящему весу сумел отбросить Морвакса.

Апотекарий вскочил на ноги первым, а я едва поднялся на одно колено, когда взмах когтя оставил в воздухе яркий след.

– Перестань! – крикнул я, едва увернувшись от выпада, и то лишь благодаря тому, что неистовство взяло верх над обычной искусностью Хаукспира. То, что он не оправился от яростной атаки мясника, тоже помогло. И казалось, что Морвакс хочет продолжить тот бой, но уже против меня.

И несколько мгновений я хотел того же. Хотел выпотрошить его, сломать хрупкие крылья и скормить ему же, раздавить птичий череп, переломать конечности...

Я стряхнул это наваждение. Буквально стряхнул. Злобная дымка не рассеялась, но хотя бы ослабла, и мир вокруг больше не был окрашен в кроваво-красный.

– Ты не в себе! – кричал я, встав в защитную стойку и пытаясь найти Усабия.

Хаукспир завопил и дико взмахнул рукой, пытаясь оторвать мне голову.

Я двинулся навстречу, одной рукой блокируя атаку. Ударил второй, не целясь, погнув шлем и отшвырнув Морвакса прочь.

– Хаукспир, – заорал я, – ты дерёшься со своим. Это я, Ра'стан. – Я молил остановиться, и не потому, что боялся погибнуть, но потому, что не хотел убивать его.

Но Гвардеец Ворона не слушал. Оптика на правой стороне повреждённого шлема искрилась, и Морвакс сорвал его, явив миру маску кристально чистой ярости на белом как мел лице.

– Вулкан милосердный… – выдохнул я, когда он добрался до меня.

Если не смогу унять его гнев, придётся убить.

На сей раз Хаукспир пытался проткнуть меня, используя коготь как четыре гладия. Я выждал и в последний момент, уже получив свежую рану, сместил центр тяжести и шагнул вбок, ударив локтем в незащищённую спину. Силовой генератор смялся. Второй удар сорвал его с креплений, выдрав пучок кабелей. Эффект был мгновенным – броня Морвакса потеряла питание и потянула вниз, наряду с повышенным давлением и сильной гравитацией замедлив его.

Всем своим весом я прижал его к земле, коленом придавил руку с когтем, а предплечье положил на горло.

– Усабий! – вновь крикнул я, зовя на помощь, но также и опасаясь, что брат мог пасть жертвой такого же насильственного помешательства. Ответа не было, видно его не было, и осмотреться, чтобы узнать, что с ним, я не мог.

Обездвиженный, Хаукспир начал успокаиваться. После окончания схватки обмен веществ снова замедлился, вернув его в состояние «готовности», обычное для легионера, не участвующего в бою.

– Перестань, – сказал я, пытаясь успокоить тихим голосом.

Грудь Морвакса уже вздымалась не так часто, пена на губах высыхала, глаза, прежде широко открытые, с каждым мигом сужались, становясь нормальными.

– Перестань, – повторил, немного ослабляя давление, чтобы понять, можно ли ему доверять.

Медленно дыша, апотекарий слегка кивнул, облизал сухие губы и сглотнул, увлажняя травмированное горло.

– Я в порядке, – прохрипел он. – Отпусти меня.

Всё же нужно было убедиться.

– Кто твой примарх? – спросил, не ослабляя давления.

– Коракс.

– Твой родной мир?

– Избавление.

– А кто ты?

– Морвакс Хаукспир, апотекарий, восемнадцатая рота Гвардии Ворона.

– Вполне достаточно.

Я встал. Хаукспир из гордости отказался от протянутой мной руки. И сейчас сражался с неисправным генератором. Тот трещал, вибрирующий гул, ранее тихий и незаметный, сейчас был отчётливо слышим. Я отнял это преимущество.

– Мне жаль, брат.

– У тебя не было выбора, – ответил Гвардеец, но слышно было, как огорчён потерей незаметности и как искажается лицо при попытках двигаться. «Как свинец» – пробормотал он, кряхтя от натуги.

Краем глаза я уловил очертания Усабия, тоже оправившегося, когда Хаукспир попросил: «Помоги кое-что снять. Сейчас это только мёртвый вес».

Сняли неисправный генератор, наручи и наплечники. Морвакс не стал возвращаться за шлемом, просто взял пригоршню земли и растёр по белому лицу, чтобы затемнить его.

Когда закончили, я смотрел, как Хаукспир проверяет, насколько затруднены движения и как изменилась скорость. Невероятно, но он всё ещё был быстр и так же тих, как могила.

– У тебя дар, – сказал я Гвардейцу, и встретился взглядом с подошедшим из-за его спины Усабием. Мой брат взглядом дал понять, что всё в порядке, но случившееся измотало его. Я решил, что вопросы подождут.

– Тогда не растратим его напрасно, – ответил Морвакс.

Зная, что задержка недопустима, мы пошли дальше, но всё же я остановился перед отброшенным Пожирателем Миров черепом. Не стал трогать или поднимать его – какое-то врождённое чувство самосохранения, какой-то первобытный инстинкт остановил меня – но разглядел вырезанный на кости знак, тот же, что был у мёртвого предателя на шлеме. Угловатое рычащее лицо.

– Уничтожь это – сказал Усабий.

Я опустил ботинок, разламывая череп на части.

И снова ярость овладела мыслями. Даже это простое, безо всяких эмоций, разрушение породило нарастающее желание причинить больше вреда.

– Нужно уходить, – сказал брат.

– Да, уйдём отсюда, – ответил я.

Хаукспир кивнул: «Не хотелось бы вновь увидеть это место».

Теперь здесь была только просочившаяся в землю смерть; смерть, ярость и ненависть.

И поспешно, с облегчением, мы оставили долину костей позади.

Я присел на вершине скалы, наблюдая издалека, как Хаукспир приближается к месту крушения. Оттуда мне было отлично видно весь Ургалльский регион, включая холмы, равнины, покрытые вулканическим пеплом, и саму низину.

А ещё банды – не могу найти другого слова – предателей на западе, отделившиеся от орды. Что-то пробудило их интерес, и, когда они направились на север, я задумался, не привёл ли Салнар свой жертвенный план в действие.

– К счастью, пока наш путь был на удивление легким, – сказал сидящий рядом Усабий. Казалось, он прочёл мои мысли, и я согласно кивнул.

– Но какой ценой? Сколько легионеров заплатят за это своими жизнями?

На равнине, как муравьи, стали собираться предатели. Одни шагали молча и целеустремлённо, другие ехали на броне танковой колонны, некоторые распевали. Это были крупные силы, вполне способные безжалостно уничтожить любые скрывающиеся в горах силы лоялистов. Хорошо, что "Диес Ирэ" давно покинул планету, без сомнений посланный Магистром войны на другое жестокое задание. Но отсутствие титана не могло отсрочить уничтожение наших братьев.

Усабий сказал успокаивающе, будто поняв, какую боль и вину я чувствую, оставляя союзников на верную смерть: «Их жизни потеряны. Они были потеряны ещё тогда, когда предатели направили на нас оружие и начали стрелять».