Королева отступает последней (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 33

— Это не тот случай, — покачал головой генерал. — Рифер её близнец. Она слишком любит брата, слишком к нему привязана и вряд ли сможет без него жить.

— А вот теперь ты драматизируешь. — Адальгер снова подозвал слугу, на этот раз, чтобы забрать у того свежую рубашку. Было видно, драться правителю наскучило. Его стража оказалась слишком слабой, а генерал, наоборот, до отвратительного сильным соперником. Император втайне досадовал, что проиграл ему в тренировочном сражении, а сейчас проигрывал и это.

Это злило, раздражало. Затмевало разум яростью.

— Вашему величеству нужен спокойный, уверенный в своих силах хроновик, а не сломленная, раздавленная горем девочка, оплакивающая смерть самого близкого для неё человека, — тихим, вкрадчивым голосом продолжал Эскорн. — Известно, что любовь и плотское влечение толкают чаровницу к безумию. Но кто знает, возможно, любое сильное чувство способно спровоцировать сумасшествие. Что, если из-за горя и тоски по брату её разум помутится? Что тогда? Вместо подающего большие надежды хроновика у тебя останется сумасшедшая ведьма, которая...

— Я понял тебя! — нетерпеливо перебил Адальгер, больше не желая слышать очевидное. Выдохнул шумно, стараясь справиться с овладевшей им злостью. Получалось плохо. — Понял...

— Кадет Стейрод должен быть наказан, — упрямо повторил Вейнанд, за что получил от императора взгляд, полный глухой, едва сдерживаемой ярости.

Адальгер Регенштейн терпеть не мог проигрывать и признавать, что был не прав. А сейчас его вынуждали, заставляли осознать, что ненависть к Риферу Ноэро ослепила его и, возможно, едва не лишила чаровницы. Пусть не он натравил на него джарового оборотника, но именно он собирался избавиться от него во Флаосе.

Надев чистую рубашку, император приказал одному из замерших у входа стражников:

— Отвезите кадета Стейрода в Гротвер. Лечиться или подыхать — мне без разницы. Я больше не хочу о нём слышать! Не желаю ничего знать и даже вспоминать!

От императора Вейнанд уходил с маленькой, но такой значимой победой. Правда, ликовать и выдыхать с облегчением было рано — Риферу по-прежнему грозила опасность. Императрица и раньше пыталась укоротить ему жизнь, а теперь это может стать для неё навязчивой идеей. Регенштейны всегда были известны злопамятностью и мстительным нравом, а Найферия уже давно стала одной из Регенштейнов.

— Теперь уже точно не простит и не забудет, — хмуро пробормотал генерал, минуя сумеречную анфиладу и надеясь, что её величество согласится его принять.

Если узнает, что на Рифера напали, возможно, сменит гнев на милость. Возможно, согласится дать мальчишке ещё один шанс. Возможно...

— Её величество вместе с дочерьми сегодня утром покинули столицу, — сообщил стражник, охранявший опустевшие покои императрицы.

— Известно, куда её величество отправились? Когда намерены вернуться? — мысленно выругавшись, спросил Вейнанд.

— Ничего не знаю, — ответил военный и замер, словно закаменев.

В тот вечер Вейнанду так и не удалось выяснить, куда и зачем отправилась правительница. Придворные сплетники только разводили руками, а возвращаться с расспросами к Адальгеру он не решился. Тогда уже его начнут допрашивать, что у него за дело такое срочное к её величеству.

Пришлось отправляться в Кальдерок с половинчатой, сомнительной победой. В то, что Найферия просто возьмёт и забудет о сорванной свадьбе, он не верил.

Вернувшись в академию, первым делом отыскал Рифера. За минувший день ему так и не представилась возможность поговорить с Ноэро, а поговорить было нужно. И, к слову, сделать это следовало уже давно. Вейнанд злился на себя за то, что не встряхнул мальчишку раньше, когда тот только вернулся. Вместо этого столько времени закрывал глаза на его слабости и изъяны.

— Ты не мог бы нас оставить? — попросил он Бриана, постучавшись в их с Рифером комнату.

Кадеты сидели по разным углам крошечного помещения, и было видно, что ни один, ни другой не рад такому соседству.

— Я всё равно собирался в библиотеку... — Бастард спешно поднялся и, бросив взгляд на помрачневшего Ноэро, вышел из комнаты.

Вейнанд оглядел тесное помещение, невольно возвращаясь мыслями к Лайре. Несколько недель она делила эту каморку с мужчиной. Ладно, не с мужчиной — мальчишкой, но легче от этого не становилось. Порой он ревновал её к Торнвилу. Даже теперь, будучи собой, она проводила с ним почти всё свободное время, и никто не возражал. Они ведь друзья. Одногруппники. Ходят вместе на занятия, вместе занимаются вечерами. В то время как он, тот, кому она так нужна, вынужден довольствоваться лишь короткими тренировками. Мимолётными взглядами, редкими прикосновениями... Опять же лишь во время джаровых занятий. Таких мгновений было ничтожно мало, и он никак не мог заставить себя смириться. Выжечь из сознания мысль, что она навсегда останется чаровницей Великого.

И никогда не будет его любимой.

— Вы хотели поговорить... — несмело нарушил Рифер затянувшееся молчание.

Заставив себя перестать думать о другой Ноэро, Вейнанд опустился на край кровати и посмотрел на кадета.

— Хотел. Об ошибках, которые ты продолжаешь совершать.

Не сдержавшись, Рифер закатил глаза и нервно выцедил:

— А её ошибки вас не смущают? Не смущает, что она всё и всегда решает за меня!

— Наверное, потому что ты не способен принять ни одного серьёзного решения, — жёстко парировал Вейнанд. — Сбегать — это не решение. Это проявление слабости, на которую ты, как мужчина, как глава рода, не имеешь права.

Нервно захлопнув книгу, Рифер скривился, а потом, уже без прежнего запала, пробормотал:

— Я испугался гнева императора. Что бы Лайра ни говорила, он бы меня наказал!

— А гнева императрицы ты не боишься? Не боишься, что следующий её убийца до тебя всё-таки доберётся? Но даже не в этом дело, — не дав мальчишке вставить и слова, продолжал Вейнанд. — Ты обесчестил принцессу. Тебе предложили исправить ошибку, в той мере, в какой её вообще можно исправить, но ты, вместо того чтобы взять на себя ответственность, выбрал путь подлеца и труса.

— Я... я не знал, кто она... — сначала краснея, а потом бледнея, пролепетал Ноэро. — Когда мы познакомились...

— Какая разница? Рифер! — Вейнанд с трудом справился с желанием схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть, а лучше — сразу врезать. — Принцесса, крестьянка, обычная горожанка... Какая, к джарам, разница?! Она же не шлюхой в борделе притворялась! Тебе хватило совести с ней спать. С глупой шестнадцатилетней девчонкой. Так имей же храбрость посмотреть последствиям в глаза!

Так и хотелось добавить, что покойный фельдмаршал от такого сына уже давно бы отрёкся. Но он сдержался, хоть и было непросто. Вместо жёстких, но таких искренних слов поднялся и бросил:

— Вместо того чтобы обвинять во всех проблемах сестру, которая уже не раз рисковала из-за тебя жизнью, стань наконец-то мужчиной.

Лайра Ноэро

Второй день учебной недели ознаменовался неожиданным появлением чаровиков в красных кафтанах. Шёл урок истории, и из окон лекционного зала отлично просматривались ворота и подъездная дорога, по которой прогромыхала чёрная, без всяких гербов карета. Из неё-то и показалась «красная» троица, а чуть позже за обедом вся столовая гудела, обсуждая внезапный арест кадета Ника Стейрода.

— Ну наконец-то! — воскликнул Ронан.

А Лоунард, активно работая челюстями, добавил:

— Давно пора было!

— Может, ещё вернётся? — предположил Нейл, задумчиво кроша в опустевшую тарелку кусочек ржаного хлеба.

— Я бы на это не надеялся, — покосился в мою сторону Бриан, после чего довольно улыбнулся своим мыслям.

Рифер тоже сидел с нами, но почти не принимал участия в разговоре, а если и отвечал, то смотрел при этом куда угодно, но только не на меня. Он вообще делал вид, что за этим же столом не сидит его сестра. Я явно стала для него невидимой, прозрачной, а может, настолько маленькой, что без монокля Лайру теперь было не заметить.