Золярия (СИ) - Хан Владимир Феликсович - Страница 17

– Простите, что внезапно появилась. Я и сама испугалась, когда вас неожиданно увидела. Что же прячетесь в кустах, люди добрые?

– Не прячемся мы... Отдохнуть прилегли в тенёчке. Путники мы, девонька... Лучшей доли ищем по белу свету... Ты-то сама кто будешь? Никак кровей княжеских, ежели по одёжке судить? – спросил старик хитро, но с явной опаской, поглядывая на чудные кожаные ботиночки, выглядывающие из-под сарафана.

Парни молчали, но дружелюбно улыбались.

– Нет, дедушка, я обыкновенная гражданка из стольного града Россия.

– Так, стало быть, есть этот славный град?! – возбуждённо вскрикнул один из парней – как раз тот, на кого Лена сразу обратила внимание.

Дед укоризненно посмотрел на парня, и тот явно стушевался.

– Не слышал я про такой город, девонька... – старик продолжал сидеть на траве, расчёсывая пятернёй седую окладистую бороду.

«Хитрый дед... Он у них самый главный...», – подумала Лена и отправила этот вывод на сервер.

Наконец главарь посчитал, что его борода в полном порядке, и кряхтя поднялся на ноги.

– Республика Россия – есть такая... Великое Княжество Российское – слыхал, имеется далеко на востоке. Северное Княжество Россия, что в Тюмени... А про какой другой город с таким названием... Нет, не слыхал... – дед выжидательно смотрел на незнакомку. – Так, значит, и князь в этом городе сидит, раз стольным град именуется?

– Сидит, дедушка, Князь. Хороший он у нас! Добрый. Многие люди к нему под руку просятся. Всех привечает, никому не отказывает... Может, и вы в нашем городе жить захотите? Милости просим.

– Конечно, хотим, раз там такие красавицы живут! – выпалил второй парень, что был высок и статен, с такой же бородкой, как и первый, но только светлее чуток и с рыжинкой небольшой.

– Вот я тебя хворостиной сейчас! Чтоб место не забывал! – резко прервал его дед. – Говорить будешь, когда спросят.

– Прости, Башка, – покорно ответил парень, но не прекратил восторженно глазеть на Лену.

– Приглашаешь, стало быть? – старик повернулся к Лене.

– От чистого сердца приглашаю! – она поклонилась, приложив правую руку к груди. – И Князь будет рад мудрому старцу и таким бравым витязям.

– Благодарствуем! – ответил дед за всех, и все трое также поклонились. – А далеко ли до города вашего славного?

– Пятнадцать вёрст всего, – ответила Лена. – Вон с того холмика уже виден будет, – и она показала рукой в нужном направлении.

– Стало быть, к вечеру дойдём... – старик поднял с земли котомку, парни молча последовали его примеру. – Ну что ж, веди, девонька, к Князю своему справедливому.

– Так зачем же зря ноги топтать? Я вас в своей карете прямо по небу за две минуты доставлю. – Лена внимательно следила за реакцией. – Она у меня вот за этими кустиками стоит.

– Прям по небу? – лица всех троих вытянулись от удивления.

– Как есть по небу, дедушка! Вон за кустиками этими стоит... Убедитесь сами.

Лена подошла к челноку и по-хозяйски похлопала его ладонью.

– Вот моя карета летающая. Подходите смелее... Потрогайте... Надёжная. Вмиг доставит куда надо. Подходите, подходите... Без опаски. Чай, не кусается, – подбодрила она своих новых знакомцев.

По мысленному приказу Лены открылся входной люк.

Чернобородый парень оказался к люку ближе всех. От неожиданности он резко шарахнулся в сторону и, споткнувшись о кочку, так и остался сидеть на траве с широко раскрытыми глазами.

Лена протянула ему руку. Его жёсткие крепкие пальцы подрагивали.

– Не ушибся ли? – ласково спросила она и почувствовала, что дрожь в большой сильной руке прекратилась.

– Я вовсе не испугался... Я от неожиданности... – пробормотал парень невпопад.

– Это его с ног сбила твоя красота, девица красная! – тут же встрял рыжебородый.

Дед свирепо глянул на балагура. Тот сразу же осёкся и замолчал.

– Разрешите, гости дорогие, познакомить вас со своими товарищами... Семён! Толик! – громко позвала Лена.

Она не стала связываться с коллегами телепатически, чтобы лишний раз не пугать своих новых знакомых неожиданным появлением двух здоровых мужиков.

Из кустов с разных сторон вышли командир и пилот челнока. Они были одеты в простые льняные рубахи поверх холщовых штанов, подпоясанные кожаными ремешками. Одёжка такая же, как у Ефимки, Свиста и Башки, но только новенькая и не пыльная. Да на ногах не лапти – и даже не поршни – а чудные кожаные ботинки. К тому же – не верёвками подпоясаны, а кожаными ремешками, да ещё и с серебряными пряжками. Видать, люди с достатком, но спины не пожалели – поклонились в пояс.

– Это – Толик... Это – Семён. А меня зовут Еленой, – представила девушка, и мужчины с достоинством кивнули. – А как вас называть, гости дорогие? – спросила она.

– Ефимка, – показал дед на чернобородого. – А сей отрок – Свист, – парни поочерёдно, так же с достоинством, склонили головы. – А я Башкой прозываюсь, милая барыня.

– Да не барыня я никакая, а обыкновенная подданная нашего Князя, и мои товарищи – тоже. Прошу в карету, – Лена показала на входной люк.

Рыжебородый, что Свистом представлен был, смело направился к челноку, но дед придержал его за рукав.

– Мы это... Мы вот как сделаем... Я один полечу к Князю на поклон, а вы... – он повернулся к растерянным парням. – Ждите меня на половине пути между нашими последними ночёвками. Вразумели, о каком месте толкую? – парни молча кивнули. – Ежели через трое суток не вернусь за вами – домой уходите. Здеся не задерживайтесь... Сразу и отходите, как мы в небо возлетим... Так оно надёжней будет... – решительно закончил осторожный предводитель и виновато улыбнулся новым знакомцам. – Не обессудьте, хозяева гостеприимные, бережёного бог бережёт. В ответе я за этих парубков перед... – но замялся и не договорил. – Уж простите старого...

– Как скажешь, дедушка Башка, – ответила Лена как можно дружелюбнее. – Только напрасно опасаешься... Нет у нас хитрого умысла.

– Вижу, вижу, что вы добрые люди... А всё ж... А так всё ж надёжнее будет... Не серчайте, – упрямо повторил дед и уверенно залез в кабину.

Пилот умело посадил челнок на специальную площадку возле городских ворот...

Десятиметровые стены, сложенные из местного белого песчаника, и изящные мерлоны[1] в виде «ласточкиного хвоста» по всем стенам и башням, производили внушительное впечатление на вновь прибывающих, сразу символизируя надёжность княжеской власти. И Князь, по всему видать, очень сильный, раз такую мощь и красоту возвести смог. Особенное впечатление на Башку произвела центральная башня с воротами – она вся была облицована голубоватым мрамором и покрыта замысловатыми резными узорами.

«Это ж сколько мастеров надо было кормить, чтобы такую махину разукрасить?», – подумал он. – «Ох, и богат этот Князюшка! Но главное – был бы добр к людям...».

А ещё ему понравились стражники у ворот. Четыре истинных богатыря, каждый по два метра ростом, стояли у ворот в сверкающих латах и с начищенными бердышами в руках. На поясе каждого висел меч в богатых ножнах.

«Ножны-то побогаче будут, чем у самого Тюменского Князя...», – отметил про себя Башка.

Над воротами висел огромный четырёхметровый щит, сияя в солнечных лучах благородным золотым блеском. На нём хищная двуглавая птица держала в лапах жезл и шар с крестом, которые сверкали рубиновыми и изумрудными каменьями. Такие же каменья были и на странных головных уборах, что на обеих головах птицы. Третья такая же чудная шапка – только чуть побольше – покоилась промеж птичьих голов на ленте, сплошь выложенной сверкающими сапфирами. На груди у птицы был другой щит, поменьше, на котором конник тыкал копьём в крылатого змея под копытами своего коня.

«Каменьев драгоценных на одном только малом щите хватит, чтобы цельный город построить, дворов на двести, не меньше...», – попытался подсчитать рачительный Башка. – «А ежели не из камня дома строить, а деревянные, да без стен крепостных, то и вообще дворов на тыщу, поди, потянет. Ох, и богат сей славный город!» – молча восхищался он.