Крепость Серого Льда - Джонс Джулия - Страница 7

• Предыдущая
• 7/137
• Следующая

Но теперь ему хотелось одного: скорее уйти отсюда.

— Ты мог бы рассказать нам, как идти на восток, Землепроходец, — сказала Аш. Райф, хотя это и было сказано в его поддержку, не обрадовался, когда она заговорила. Безумное, горячечное ощущение нашептывало ему, что если она будет молчать и вести себя тихо, ее не заметят и не захотят забрать себе.

Сулл тяжело встал, и они увидели перевязь с ножами у него за спиной.

— Знание о путях суллов дается дорого. Хочешь, чтобы я выдал их задаром, будто это какие-нибудь оленьи тропы?

— Я хочу узнать, что здесь происходит, — выпалил Райф. — С чего это Несогласный распластался на земле, когда нас увидел? И почему у тебя на запястьях кровь?

— Это моя кровь, кланник, — когда хочу, тогда и лью. Может, ты еще будешь указывать, когда мне по нужде ходить?

Райф набрал воздуха, чтобы ответить, но тут безухий старичок прошипел что-то, могущее значить только одно: «Молчать!»

В наступившей тишине Слышащий разлил по трем роговым чашам какую-то дымящуюся жидкость. Райф благодарно кивнул, принимая одну из них. Жидкость пахла морской солью и брожением. Арк и Аш пригубили свои чаши. Старик, примостившись на полу, смотрел на Райфа и ждал, чтобы выпил он.

Напиток обжег Райфу язык. В густой жидкости плавали какие-то волокна, застревающие между зубами. Было так горячо, что Райф не разобрал вкуса. Он ожидал чего-то едкого, но то, что осталось во рту, отдавало только рыбой и чуть-чуть свинцом.

Слышащий снова наполнил его чашу, сказав:

— Оолак.

— Питье из перебродившей акульей кожи, — пояснил Арк. — Слышащий сам его делает.

Райф кивнул. Он хорошо знал, что такое напитки домашнего приготовления. Тем Севранс гнал такое зелье, что никто, кроме близких родственников, не соглашался его пить. Для Райфа и Дрея было делом чести смаковать его и стараться превзойти друг друга в похвалах. Тем ругал их за дурачество и ворчал, что не стоит человеку заводить сыновей.

Райф улыбнулся и хлебнул из чаши. Слышащий подлил ему в третий раз. Теперь Райф пил с жадностью: волшебное питье напоминало ему об утраченном, не принося при этом боли.

— Открой дверь, Райф, чтобы дым вышел, — донесся откуда-то издалека голос Аш. Райф поднял голову, чтобы посмотреть на нее, и заметил, как переглянулись Слышащий и Землепроходец. Райф смутно сознавал, что Арк не ответил ни на один из его вопросов, что главный здесь старик, а не сулл, и что кланнику здесь надо держать ухо востро. Он сознавал все это, но мысли его уже тяжелели. Акулье пойло, дым от лампы и жара замедляли движение его крови. Он все понимал, но сделать ничего не мог.

Он медленно поднялся на ноги. Под дверью наросла полоска мокрого льда. Райф взялся за дверное кольцо, но Арк опустил руку ему на плечо.

— Этой ночью поднимется мора ирит, ледовый туман.

Райф отпрянул — он знал, что это такое. Однажды ночью Кормак Полу-Бладд, старший сын Речного Вождя, нес караул на берегу Мелководной, и старый крозериец, нашедший поутру его тело, принял его за водяного, таким синим стал Кормак.

Райф уселся на место, и Слышащий опять наполнил его чашу. Когда Райф поднес ее к губам, Аш тронула его за ногу и шепнула:

— Будь осторожен.

Он видел, что она хотела бы сказать больше, но не может из-за чужих. Не умея разгадать, какое чувство таится в ее глазах, он выпил. Кто она такая, чтобы остерегать его? Снаружи поднимается ледовый туман, но дверь запечатана наглухо, и есть вещи похуже, чем сидеть в тепле и пить.

Это самое он и делал. Время шло, дым от лампы густел, морской лед за стенами землянки трещал и ломался. Никто не разговаривал. Слышащий опускал фитиль лампы все глубже в китовый жир. Райф привалился к стене и уронил тяжелую голову. Но спать становилось все труднее. Уже уплывая в забытье, он заметил, что Арк следит за ним холодными, всезнающими глазами.

«Суллы не такие, как мы, и нас не боятся».

Райф услышал голос клана и понял, что должен спасаться... но хмельной напиток неодолимо погружал его в сон.

Когда он очнулся два дня спустя, Аш уже не было.

Кобылью мочу можно пить только залпом, поэтому Рейна зажмурилась, сморщилась и выпила. Еще теплая — гадость, конечно, ужасная, но Рейна знавала вещи, которые были и похуже на вкус. Брагу Тема Севранса, к примеру, и собственный страх.

И это, наверное, все-таки лучше, чей овечий навоз... или толченые жуки, настоянные на прокисшем молоке. Анвин Птаха горой стоит за овечий навоз, но она дочь овцевода и слегка помешана на овцах. Нет уж. Надежнее всего фамильные средства, те, что передаются шепотом сестрам, дочкам и племянницам. Средства, предотвращающие зачатие.

Рейна бросила ковш в ведро и встала. Пора уходить. Уже светает — скоро сюда придет Эуди Колло и другие красильщицы. Жену вождя не должны видеть здесь в одиночестве, рядом с недавно ожеребившимися кобылами. У Эуди глаза тусклые и руки прокрашены насквозь, но смотрят эти глаза зорко, а выше запястий начинается белая кожа скарпийки. Все красильщики и сукновалы происходят из Скарпа. Только им ведомы секреты поташа, мочи и щелока. Ни в одном другом клане не умеют получать такой густой, по-настоящему черный цвет.

Мейс привлек в Черный Град сотни скарпийцев, и они продолжают прибывать каждый день: мужчины на купленных в городе конях и женщины в тележках из ядовитой сосны. Дом Скарпа сгорел: тихие белозимние воины Орля подожгли его ночью, и пламя от дерновой, скрепленной бревнами кровли было видно по всему Северу. Каменные стены устояли, но обуглились — черноградцы говорят, что ночевать там не лучше, чем на сожженном поле. Кровельные балки были вытесаны из скарпийского дерева, ядовитой сосны, которая больше нигде не растет. Многие из них уцелели, но смертоносный дым от них унес больше жизней, чем быстро сгорающий дуб.

Рейна, сжав губы, закрыла за собой дверь красильни. К Скарпу она сочувствия не питала.

Родной клан Мейса для нее чужой. Йелма Скарп по прозвищу Ласка, их вождь, сама виновата в том, что их подожгли. Она не давала Орлю покоя, требуя спорных земель, построек и охотничьих прав, а затем, не менее острая на ум, чем на язык, натравила на этот клан Черный Град. Пять воинов нашли свою смерть на морозных западных землях, и среди них — внук орлийского вождя. Еще с десяток орлийцев погибло в пограничной стычке, где Скарп и Черный Град выступали заодно.

А после этого был убит сам вождь Орля.

Корби Миз со своими людьми нашел тела на старой Дороге Дреггов, в двух днях езды к западу от Дхуна. Одиннадцать воинов и с ними Спини Орль, все в знаменитых переливчатых орлийских плащах. Их черепа так глубоко вогнали в грудь, что разведчику сперва показалось, будто они обезглавлены. Но Корби Миз знал, что на Севере лишь считанные молотобойцы, включая его самого, способны нанести такие удары.

Содрогнувшись, Рейна направилась к вдовьему очагу на самом верху круглого дома.

Никто не знает, кто приказал убить орлийского вождя. Спини и его люди ехали по опасной дороге между воюющими кланами — поговаривали, будто он возвращался из Дхуна, где вел тайные переговоры с Собачьим Вождем. Рейне в это не верилось. Она знала Спини Орля и как-то в юности провела лето в их круглом доме. Градского Волка он не любил, это верно, но присяги своей ни за что бы не нарушил.

Здесь, на западной оконечности клановых земель, крепко помнят старые клятвы и старую дружбу. Кланы здесь старше, жизнь труднее, и вождь Града уже тысячу зим видит в вожде Орля своего человека.

— Госпожа...

Рейна, обернувшись, увидела внизу на лестнице Лансу Таннер.

— Вождь ждет тебя в своих покоях, — сообщила девушка, тряхнув золотыми кудряшками. Щеки у нее до сих пор еще горели. Глупое дитя — неужели разговор с Мейсом так ее взволновал?

— Передай моему мужу, что я приду, как только поговорю с вдовами.

Девушка, приоткрыв губки, явно ждала чего-то еще. Косые лучи света из амбразур падали прямо на нее. Если человек не спешит на зов вождя, он должен по крайней мере представить какое-то объяснение. Не дождавшись его, девушка поджала губы, и на ее хорошеньком личике появилось не очень красивое выражение. Молча повернувшись, она направилась вниз.

• Предыдущая
• 7/137
• Следующая