Небом дан - Резник Юлия - Страница 16

Савва разминает шею. Наклоняет голову к одному плечу, к другому, не сводя с меня задумчивых глаз.

— Ну, вот смотри. Я сейчас тебе признаюсь в неземной любви… Ты мне поверишь?

Сердце екает. Дыхание сбивается. Я гашу в себе порыв прокричать: конечно же, да! И отведя глаза, шепчу более уместное и разумное:

— Нет, конечно.

— Вот! Я так и думал. Поэтому какой смысл попусту сотрясать воздух, так? Давай отталкиваться от того, что мы глубоко симпатичны друг другу. К тому же у нас есть общий сын. И очень может быть — одно на двоих уголовное дело.

— Ты опять смеешься! — ахаю я.

— Если только чуть-чуть.

— Нас все-таки преследуют?

— Да нет же. Это я так… Пошутил. Но сама посуди, у нас не так-то и мало поводов держаться вместе. Люди начинают и с меньшего.

Конечно, Савва прав, но…

— Если Роман так для тебя важен, — опускаю взгляд к собственным рукам, — почему ты позволил другому мужчине стать ему отцом?

— Это весьма обширная тема. Которую мы лучше обсудим потом. Когда придем в себя после дороги. Пойдем.

Спорить нет сил. Я действительно очень устала. Послушно плетусь вслед за Саввой. Он толкает дверь в комнату, которая, как я думала, окажется гостевой. Но очень скоро становится понятно, что передо мной — главная спальня.

— Я думала, мы друг друга поняли.

— Ты думала правильно. Я не буду настаивать ни на чем таком, но я бы очень хотел, чтобы ты начала ко мне привыкать. Уступка за уступку. Все по-честному. Ну, что тебя смущает? Хочешь, мы свяжем мне руки?

— Конечно же, нет! Ладно, чувствую, с тобой проще согласиться, чем спорить.

— Видишь? А я что говорю? Ты уже все про меня поняла. Мы будем идеальной парой.

В кровать укладываюсь, посмеиваясь. Савва честно, как и в прошлую ночь, держит руки на расстоянии. А я, как и в прошлую ночь, вряд ли бы стала протестовать, реши он меня обнять. К счастью, мы оба настолько измучены, что быстро засыпаем. И нам не приходится испытывать на прочность собственную выдержку.

Утром просыпаюсь затемно. Кручусь-верчусь с боку на бок, но понимаю, что уже не усну. Умываюсь, привожу себя в порядок. Наведываюсь к Ромке. Тот, как и отец, спит, подмяв под себя одеяло. В сумерках я спускаюсь в кухню, исследую припасы в кладовой. Нахожу муку, яичный порошок. Молоко длительного хранения. И этого вполне достаточно, чтобы приготовить нам вполне приличный завтрак. Когда сонный Савва спускается, я уже дожариваю блинчики. Несколько секунд он просто оторопело на меня смотрит. Потом широко улыбается, подходит и, схватив блин прямо со сковородки, заталкивает его в рот. После чего с удовольствием набрасывается уже на мои губы. Я и забыла, как он целует… Неторопливо исследуя мой рот, словно готов потратить на это дело все утро. Остатки моей воли уходят на то, чтобы не заскулить ему в губы… умоляя о чем-то большем. Сердце грохочет в ушах. Ан нет… Это в дверь колотят!

— Савва, кто-то пришел, — шепчу ему в губы.

— Принесла ж нелегкая… — ругается он, отстраняется от меня и, вновь притянув за горловину, коротко, но жадно целует. Я прихожу в себя, когда Савва уже выходит из комнаты, улыбаясь, как дурочка, устремляюсь за ним. И слышу… слышу женский голос.

— Ты почему не предупредил, что вернулся?! Я бы хоть поесть приготовила. Соскучилась жутко. Ой… Здравствуйте. А вы кто?

Савва

Оборачиваюсь, затылком чувствуя, что Ника пошла за мной. Стоит за спиной. В глазах горечь, но в то же время и облегчение… Что, девочка, думаешь, я теперь позволю тебе спрыгнуть? Ага. Как бы не так.

— Да я, собственно, занят был. Привет, Лен. А это моя Ника.

— Твоя Ника? — повышает голос, да.

— Угу. Наш сын еще спит наверху, так что ты бы чуть прикрутила громкость.

— Ваш сын… — повторяет снова.

— Про него я тебе говорил тоже, — давлю тяжелым взглядом исподлобья.

— Да, — Лена усмехается. Приглаживает пальцами пышную шапку кудрявых волос. — Ты только забыл рассказать, что планируешь привезти их сюда.

— Не буду вам мешать, — лепечет Ника.

— Стоять! — рычу я, перехватив ее за тонкую руку. — Ты не мешаешь.

— Это правда. Если кто кому и мешает, то это я, — раздвигает губы в невеселой улыбке Лена.

— Никто никому не мешает! Даже хорошо, что вы познакомились. Лена — наш участковый. А в свободное время еще и местный гид. Если хочешь, — оборачиваюсь к Нике, — она тебе покажет местные достопримечательности. Их немного, и в основном они имеют природное происхождение, но…

— Ты совсем дурак?! — в один голос возмущенно интересуются женщины. И пробегаются друг по дружке торопливыми взглядами. А что я такого сказал?

— Вам лучше поговорить наедине. — Ника стоит на своем. Выдергивает ладонь из моей руки, отходит. На этот раз я ее не задерживаю. Не хочу устраивать цирк на глазах у посторонних. Ей я все смогу объяснить и потом.

— Кофе хочешь? — проводив взглядом поднимающуюся по лестнице Нику, спрашиваю у Лены.

— Таки дурак, — качает головой та.

— Может, хватит меня песочить? — бычусь. — Я же по-нормальному все сделать хочу.

— Предлагая одной женщине выпить кофе, пока другая наверху мается ревностью?

— Кто мается? Ника? Да брось. Она — девочка интеллигентная. Ей такие страсти чужды.

— Ты очень плохо знаешь женщин, Архипов. Но девочка интеллигентная, никто не спорит. Я бы на ее месте уже выдрала мне все патлы. Или тебе… — сощуривается. Не удивлюсь, если в этот момент она как раз прикидывает, как бы посильней меня приложить.

— Так чего ждешь? Валяй.

— Не буду. Ты мне ничего не обещал.

— Вот именно. Спасибо, что вспомнила. Я не сомневался, что ты все поймешь как надо. Так что? Будешь кофе?

— Понимать головой, не значит принимать ситуацию. Я, пожалуй, воздержусь. От кофе…

— Ну, Лен. Только не говори, блин, что я разбил тебе сердце.

— Вот еще. Перебьешься.

Кто-то снова стучится в дверь.

— Не дом, а проходной двор какой-то.

— Савва! Салют! Я не ждал, что ты так быстро возвращаться. Оу, привет, Лена. Ты уже здесь? Я не помешать вам?

— А мою машину ты не увидел? — сощуривается Лена.

— Не-а, — нагло врет Сэм.

— Привет, брат. Ты просто так или по делу?

— Я мальчиковы посиделки хотеть устроить. — Сэм вытягивает перед собой упаковку пива.

— Прям с утра?

— Окей. Ты меня раскусил. Меня снедает любопытство.

— Раскусил? Снедает любопытство? Ты выучил новые словечки, пока меня не было?

— Погода была дерьмо. Я только читать.

— Ну, я пойду. — Лена проскальзывает мимо Сэма, заставляя того отступить в сторону. В этот момент со второго этажа кубарем слетает Ромка.

— У тебя гости?

— Надеюсь, что нет, — хмыкаю. Ну, ведь и правда я очень надеюсь, что Ника с Ромкой здесь навсегда. — Это мой сын с… мамой.

— Той самой Никой, про которую ты мне каждый раз рассказывать, когда бухать?

— Всего пару раз было, — отхожу, впуская друга в дом. — Я потом удовлетворю твой интерес, угу?

— Но как они здесь? Ты что, увезти ее от брата?!

— Сказал же, потом. Ром, Ника, это мой друг Сэм. Он из Бирмингема, поэтому немного странноватый. Не обращайте внимания. Сэм… ну ты и так все знаешь.

Может, зря я добавил последнее. Взгляд Ники, который она бросила на Сэма, буквально сочится паникой. А еще в нем я вижу вопрос… Если тот «и так все знает», осуждает ли он ее? Наверное, я еще не скоро смогу приучить свою девочку к тому, что чужое мнение выеденного яйца не стоит. Спасибо, блин, моей расчудесной семейке.

— Очень приятно. Вы позавтракаете с нами или… — Ника косится на пиво.

— Позавтракает, — хмыкаю я, опасаясь как бы та еще и за алкоголика меня не приняла.

— А Бирмингем — это где? А как вы сюда попали? — спасает ситуацию Ромка. Тот как всегда. Ему все интересно.

— Я работать на нефтяную компанию.

— Ага. А потом влюбился в наши края.

— Здесь красиво, — кивает Сэм. — Все не так, как везде. Ух ты! Блины. Это же блины, та?