Мертвый свет (СИ) - Лекс Эл - Страница 40

А я — нет. Никогда не хотел. Ни в прошлой жизни, ни тем более в этой. Особенно в этой, в которой у меня появились уникальные способности и передо мной открылись не менее уникальные возможности.

В конце концов, я по-прежнему ничего о себе не знаю! В смысле, о теле, в котором я оказался — кому оно принадлежало? Почему в нем стоят импланты? В конце концов, как и почему я вообще в нем оказался?

Поэтому я медленно покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Вамая и ответил максимально кратко:

— Скажем так... Я считаю, что таков мой путь.

И он понял. Я знал, что он поймет.

— Путь это очень важно. — кивнул Вамай. — И я не вправе тебя останавливать... Просто постарайся, чтобы это не оказался путь в могилу.

— Я самое последнее лицо в мире, кто в этом заинтересован. — серьезно ответил я.

— Тогда я попрошу караванщиков, чтобы взяли тебя сегодня с собой.

Остаток дня я провел с Вамаем и его внучкой, отвечая на их вопросы о Городе и жизни в нем. Несмотря на то, что я уже несколько дней находился у них в гостях, до такой простой вещи, как банальный обмен информацией, как-то и не дошло, и вот теперь мы вовсю наверстывали упущенное. Не то чтобы я сильно много мог рассказать — как-никак, я всего ничего в этом мире, — но, к моему счастью, интересующих их аспектов жизни тоже было не сильно много, поэтому беседа вполне себе клеилась.

И вот, когда на поселок казадоров опустилась тьма, я попрощался с Вамаем, который сильно пожал мне руку, с внучкой, которая порывисто и по-доброму обняла меня, как старшего брата, и выдвинулся с караванщиками за пределы барьеров.

После этого я снова, уже привычным образом, ушел на крыши, преследуя этим сразу несколько целей. Во-первых, не позволить ТТ сгруппироваться вокруг караванщиков и привлечь к ним ненужное внимание с дирижабля, которое и так наверняка повышено после того, как я сюда на нем прибыл. Во-вторых, облегчить мне само проникновение на дирижабль, которое с земли, понятное дело, провернуть будет непросто.

Несмотря на то, что я боялся повышенного внимания к каравану и к окружению вообще со стороны городских, ничего такого не было. Вокруг дирижабля не роилось облако дронов, он не ощупывал пространство вокруг себя прожекторами и даже количество мотыльков, которые спустились расчищать площадку, было таким же, как и в прошлый раз. Как будто ничего такого и не происходило.

На дирижабль я проник без проблем. Даже можно сказать — с легкостью проник. Новое состояние моего оружия, которое еще только предстояло раскрыть на полную, уже позволяло мне творить невероятные вещи. Как минимум, я выяснил, что прежний потолок длины цепи теперь увеличился как минимум вдвое. Как максимум... А вот максимум мне еще предстояло выяснить. В любом случае, я прямо с ближайшей крыши уцепился за дирижабль и оказался на нем в считанные секунды — как раз когда мотыльки занимались своей диковинной клеткой.

Дождавшись отлета дирижабля, я нашел уже знакомую мне дверцу, к которой снова приварили срезанный в предыдущий раз запор, и уже знакомым образом вскрыл его. Скользнул внутрь и нисколько не удивился, когда буквально сразу же наткнулся на мотылька.

— Да ла-а-адно... — выдохнул тот, едва завидев меня. — Только не ты опять...

Я бы подмигнул ему, но у меня на лице все равно была маска, так что пришлось говорить словами:

— План действий тот же. Ты молчишь, я молчу. Все молчат. Мы друг друга поняли?

В качестве аргумента, подкрепляющего свои слова, я чуть шевельнул выглянувшим из рукава клинком.

И мотылек, даже несмотря на то, что в этот раз у него с собой был короткий пистолет-пулемет, вздохнул, и, не споря, снял его, положил возле одной стены, туда же положил проводник и рацию, а сам сел возле другой.

— Зачем тебе все это? — только и спросил он. — Ты псих какой-то?

— Точнее и не скажешь. — ответил я, садясь рядом с его оружием. — Так что даже не пытайся понять. У тебя не получится.

Так мы и сидели до тех пор, пока освещение внезапно не сменило цвет с темно-красного на ярко-зеленое. Мотылек нехотя подтвердил мои предположения, что мы пересекли световой барьер, и тогда я десантировался. Просто прыгнул прямо из люка, даже не глядя, что там, внизу, и уже в полете разворачиваясь и цепляясь роупдартом за дирижабль. Звенья цепи со стуком принялись пролетать сквозь световую латную перчатку, пока я не остановился полностью, и не спрыгнул на крышу, подтягивая оружие к себе. Осмотрелся, пытаясь понять, где я нахожусь, и с удовольствием отметил в паре километров знакомые очертания башни «Зефира». Даже Пульсом не придется пользоваться.

До башни я добрался частично по тем воздушным тропам, что мы строили вместе с девчонками... Ну, конечно, лишь по тем, которые не представляли из себя галимую бутафорию, рассчитанную лишь на создание теневого двойника в ноктусе. Таких было мало, поскольку они требовали намного боле работа и материалов, но где-то по-другому просто не получалось — сопромат не обманешь, в иных случаях конструкция отказывается держать даже сама себя. В любом случае, при их строительстве я даже не думал, что они действительно когда-то пригодятся именно здесь, в живой части Города... А на тебе — пригодились.

Вот только в саму башню я не решился входить через основной вход, который наверняка был под каким-то наблюдением. Вместо этого, пользуясь новыми способностями оружия, я добрался до крыши, и проник внутрь через тот же выход, через который выбирался наружу, чтобы испытать дрон. На часах к тому моменту было уже почти утро, а, значит, светлячки уже наверняка спят... А если они этой ночью никуда не ходили — то однозначно спят. Это даже хорошо — спросонья они не сразу въедут в ситуацию, и, возможно, не попытаются пустить меня на фарш с первой секунды. Не факт, что у них получится, но попытаться они все же могут.

Так я думал.

Но оказалось, что спят не все.

И я это выяснил, когда за одним из поворотов столкнулся с Лизой, несущей перед собой двумя руками огромную кружку с парящим кофе.

От столкновения кофе пролился, Лиза отскочила, зашипела, размахивая руками и громко ругаясь. А потом подняла глаза и посмотрела на меня.

Зеленые глаза резко сузились до размера танкового триплекса, и из них полыхнула сдвоенная вспышка злобного дуплета.

А в следующую секунду в вытянутой руке вспыхнул световой топор.

— Зря ты вернулся. — коротко сказала Лиза.

Что ж, от Лизы другой реакции ожидать было бы глупо. Я уже успел понять, что по десятибальной шкале ее импульсивность достигает отметки сорок два, и поэтому нисколько не удивился такому поведению. Я уже далеко не тот ничего не понимающий человечек, что не знал, куда себя деть при виде пылающего Светом оружия в руках рыжей бестии. Много воды с тех пор утекло и не последней по важности вещью, что я узнал, было то, как заставить Лизу не делать то, чего ты не хочешь, чтобы она делала.

Ее надо просто переключить. Как телевизор. Как маленького ребенка, не способного концентрироваться на чем-то хоть сколько-то продолжительное время. Отвлечь на что-то другое, что полностью поглотит ее и она забудет о том, что только что собиралась тебя убить. Только это должно быть что-то необычное, что-то выходящее за рамки даже ее понятий о нормальном. Что-то такое, от чего даже она на секунду растеряется. Что-то такое, что даже мне даже сейчас покажется полнейшей авантюрой.

Поэтому, пока она не замахнулась, я шагнул вперед, притянул ее к себе и поцеловал.

Лиза невнятно булькнула, а потом шумно вздохнула, под звон бьющейся о пол кружки закинула обе руки мне на шею и ответила на поцелуй.

Целовалась она так же, как делала все остальное — страстно и яростно, используя зубы практически наравне с губами. Казалось, что я попал в объятья голодной дикой кошки, которая пытается меня сожрать, но что-то ее останавливает.

Я едва смог отодвинуть девушку от себя — казалось, она может провести в таком состоянии целую вечность. Отстранив, я посмотрел в ее огромные зеленые глаза, сейчас блаженно прикрытые и спросил: