Рыцарь без позывного. Том 3 (СИ) - "Бебель" - Страница 41

Типичная серая мышка, с такими же темно-синими волосами, как у парня. Ее безразличные глаза впились в меня, как новобранец в последний кусок масла. Почуяв неладное, я незаметно потянулся к кинжалу.

— Так вы говорите, что сыскали их на своем чердаке, господин? — излишне громко и задумчиво произнес парень, явно ни разу не слышав об уроках актерского мастерства. — Что же, если моя цена вас устроила, то я непременно приобрету их у вас!

Девчушка поколебалась в дверях и, сделав вид, что поправила одну из полок, снова скрылась в глубине салона. Однако парень не стал выходить из образа, все нахваливая мой «товар» и благодаря за такую «ценную находку».

Не став изображать из себя ручничок и тормозить, я поддержал театральную постановку и после неумелого торга, согласился на его цену. Нихрена не понимаю, что тут происходит и что эта за маньячка в очках, но, по-моему, я ее уже где-то видел... Уж не она ли за моим салоном следила?

Походу, ведьма таки не соврала и с этим заведением правда что-то не чисто. Долбанный дед! Обязательно надо было все испортить! Не мог в другой день в нее карнизом потыкать? У нас целый бордель — тычь не хочу, но нет, надо обязательно испоганить...

— В таком случае, возьму на себя смелость смиренно поблагодарить вас за сию достойную сделку, господин! — тщетно пытаясь спрятать дрожащие глаза за наигранной улыбкой, парень положил на стол заполненный квиток из дорогой бумаги.

— И что это?

— Это вексель, господин. Вы можете обменять его в местной гильдии авантюристов на указанную сумму. Если вы поспешите, то успеете обналичить вексель в сей же день!

— Да знаю я, что такое вексель, я спрашиваю...

Пацан воровато оглянулся на дверной проем и чуть подвинул бумажку. Под квиточком с печатью, росписью, и крупной суммой, мелькнула крошечная записка. Детективов насмотрелся, поганец...

Посмотрев, как я убираю бумажки в рукав, антиквар учтиво поклонился:

— Хорошего вам вечера, господин. Счастлив был с вами познакомиться!

Я попытался заговорить в полголоса и уточнить, что за хрень тут твориться, но пацан лишь испуганно кланялся и громко блеял, как ему приятно со мной встретиться и как долго он ждал этого момента. То ли он полный шизик, то ли до смерти напуган.

Пожав плечами и проверив кинжал за поясом, я вышел из салона и, убедившись, что нигде не притаилась какая-нибудь бабайка, пошел к далекому фонарю.

Коротенькая писулька, приложенная к векселю, клятвенно молила меня встретить пацана «завтра в полдень» в «резиденции губернатора» и заклинала «спасти». Если резиденция это салон, то вот от кого я должен спасать парнишку — мне решительно непонятно. Что за журнал? Что за очкастая девка? И причем тут яд и демоны?

— Ну, зато теперь понятно, почему Эмбер была против... — проворчал я, крутя в руках вексель на полсотни серебряных монет.

Везде свое жало сунет, махинаторша недоделанная. По-любому какой-нибудь процент имеет.

Потоптавшись на месте и протяжно зевнув, я осторожно двинул в сторону салона. Переться в гильдию через переулок у пекарни было решительно лень.

И все-таки подозрительный пацан. Какого черта он меня господином называл, если меня в городе каждая блоха знает? По дороге пройти нельзя — со всех сторон «обсиркают». Может он притворялся? В дурачка сыграл, чтобы свалить по-тихому?

Было бы неплохо приставить слежку за этим магазином, но... А кого я поставлю-то? Стражники не годятся, Эмбер мне жопу порвет, если узнает, что я ее не послушал, а Гену я здесь ни за что не оставлю. Самому бы пронаблюдать, но уж больно замотался.

Дойдя до площади и поглядев на мерцающие окна княжеской резиденции, я все же решил сперва наведаться в гарнизон. Надо все-таки бородачей предупредить — а то мало ли? Может парень меня и правда обдурил, а сам за ночь на лыжи встанет. Непонятно, куда он зимой сбежит, но вдруг?

Грубый кристаллик, заблаговременно выложенный из кисета перед походом в антикварку, безразлично переливался в свете толстой свечи, наотрез отказываясь реагировать на ржавую чесалку.

— Так и запишем «подозреваемый от показаний отказался»... — устало зевнув, я заскрипел карандашом на оборотной стороне кладовой описи, любезно предоставленной евнухом.

Скромные числа, угрюмые финансовые прогнозы и настойчивые рекомендации к экономии шли вперемешку с результатами моих «очных ставок» с «подозреваемым». Невероятные тайные техники и полбутылки подозрительной бурды, спертой у деда, наконец позволили подвести неутешительный итог:

— Я идиот. — записав ошеломительное открытие на деревянную табличку, я шумно выдохнул и снова взялся за бутылку.

Пустая спальная осталась глуха к шокирующему признанию, позволяя насладиться тишиной и зрелищем красиво танцующего свечного огонька.

Нихрена не понимаю, что с этим кристаллом не так. На меня — светится. На китель тоже. Даже на берцы реагирует, а вот на чесалку, бутылку, или нестиранные трусы — ноль эмоций. Можно было бы предположить, что это некий детектор дураков из других миров, но он ведь и на трубу светится, верно? Следует вопрос, что общего у лейтенанта и писюкастого демона? Кроме нелюбви к козлиным бородкам и экстремальной криворукости — на ум ничего путного не приходит.

Хлебнув горького пойла и поморщившись, я потянулся к тумбочке с векселем с запиской.

Допрос с пристрастием, устроенный по возращению из гарнизона мало что прояснил — хмурый дед решительно отрицал всякую связь с антикваркой, заявляя, что поддерживал контакт с капитаном исключительно через «козленка». А та ниточка оборвалась под щелканье паранормальной клешни.

Может и не врет — ибо про то, как сдал герцогиню плащам пердун признался довольно быстро. И тот крендель в красном плаще, что заявился в клоповник, суя нос во все комнаты оказался там совсем не случайно — проверял наводку или типа того. И если бы не своевременное вмешательство фиолетовой ведьмы...

Остается лишь догадываться, какие мысли посетили хрыча, когда наша гоп-компания приперлась к нему в дом посреди ночи. Поди, едва кондрашка не хватила. Наверняка решил, что я по его задницу явился. В принципе, так и вышло.

Жаль лишь, что этот двойной агент про Киару ничего путного сказать не сумел. Сам он таких тварей никогда не встречал, а только слышал от других охотников всякие байки разной степени бредовости. Мол, и людоеды они, и нечисть, и вообще нихрена не люди, а противоестественные хищники, «вкушающие боль и сношающие смерть». Кроме абсурдных эпитетов и загадочных характеристик в стиле «у Живореза, говорят, тоже волосы сиренью блестели» престарелый говнюк выдал лишь, что этих тварей с ведьмами роднит ровно одно — просто так они никогда не помогают.

Налюбовавшись на вексель и в сотый раз оценив рваный почерк в прилагающейся записке, я начал потихоньку раздеваться, готовясь к отбою.

Можно сколько угодно сидеть и гадать на кофейной гуще, но раньше завтрашнего полудня ответов не появится. Если, конечно, этот недомерок из антикварки не развел меня как лопуха и не попытается этой ночью сдриснуть из города. С чем я искренне желаю ему удачи — у ворот сразу десятка в засаде дежурит, да и на стенах патрули усилили.

Сотник не обрадовался моему предложению разнообразить скучный распорядок городской стражи, но и не шибко протестовал, нехотя удовлетворившись очередным обещанием «завтра все объясню». Интересно, что же ему князь такого наговорил, что этот здоровяк во всем меня слушается? Или это он из благодарности? Впрочем, какая разница?

Понятное дело, что организованное оцепление дырявое аки стена в женской бане, но с учетом холодной зимы и дистанции между Грисби и Молочным холмом — должно хватить. Одно дело свое тельце скрытно через стену перетащить, и совсем другое — кучу припасов, без которых ты и трех дней не протянешь. Тем более следы на снегу отлично видны.

Шуршание выцветшего кителя оборвалось настойчивой долбежкой в дверь. Да такой яростной, что сразу стало понятно — очередной сотрудницей которой приспичило «посоветоваться», «пожаловаться», «убедиться что сиру ничего не нужно» и наконец предложить «согреть постель» — здесь и не пахнет.