Третий шанс (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 3

- Лариса Петровна, нам такие обтекаемые формулировки не нужны, потому что от них только вред. Люди вашего статуса не разводятся из-за психологических проблем. Представьте, что вы пришли к венерологу и принесли ему неприличную болячку. Наверняка он спросит, каким именно способом вы ее подхватили, чтобы взять мазки из всех задействованных технологических отверстий.

Сергеич закашлялся, Лариса густо покраснела и судорожно сжала ручку сумки.

- Если в наличии другая женщина или другой мужчина, нам надо знать, - продолжила я. – Иначе это может повлиять на результат. Самым неприятным образом.

Я намеренно говорила «мы», «нам», а не «я» и «мне», потому что не собиралась брать это дело. Разводами у нас занимался, кроме меня, Кирилл Корнеев. Он, правда, работал в основном с мужчинами, но от такого куска точно не отказался бы.

- Да, - она опустила глаза. – После развода я собираюсь снова выйти замуж.

Ах ты ж сука в ботах!

Спокойно, Юля, спокойно. Не надо представлять ее шею под своими пальцами. Теперь тебя это уже не касается. Поезд давно ушел. Сами когда-то поженились, пусть сами и расхлебывают.

А вот про поезд точно не стоило. Потому что…

- У вашего мужа есть… женщина?

- Не знаю, - Лариса выпятила губу. – Но могу нанять частного детектива.

Врешь ты все, паскуда. Все ты знаешь. Была бы у Димки любовница, это и назвала бы причиной в первую очередь.

- Да, не повредит. Дети?

- Дочери шестнадцать. Учится в Швейцарии.

- Споров по месту проживанию ребенка не ожидается? Она продолжит учебу при любом исходе?

- Нет. То есть да, продолжит.

- А по алиментам?

- В смысле? – ей все-таки удалось слегка прихмурить лобешник. Неужели включила извилины?

- Ну, разумеется, не в том смысле, что он откажется их платить. Вы не допускаете такого развития событий, при котором муж возложит вину за развод на вас из-за измены и подаст встречный иск об опеке над дочерью? При вынесении решения в его пользу алименты придется платить вам.

- А я намерена заплатить именно за то, чтобы ничего подобного не случилось, - Ларисе удалось взять себя в руки и даже огрызнуться.

- Разумеется, - кивнула я. – Но нам нужно предусмотреть все варианты. Поэтому неудобных вопросов будет еще много. Суд – крайне неприятная процедура.

- Да я уже поняла. Василий Сергеевич, Юлия Павловна, большое спасибо, что уделили время. Как только приму решение, позвоню.

Лариса встала, кивнула царственно и вышла. Я поняла, что все это время дышала каким-то крошечным уголком легких, и наконец-то смогла вдохнуть полной грудью. Словно вынырнула с глубины.

Предчувствие меня, как говорится, не обмануло. Я давным-давно замазала трещину на сердце глиной и обожгла его в печи. Жила так, как будто ничего не было. Ни тех суток в поезде с бесконечным разговором, букетом сирени и первым поцелуем. Ни написанного разлапистым почерком письма на четырех страницах. Ни магии белой ночи. Ни двух недель сумасшедшего счастья – самых ярких и солнечных недель моей жизни. И вот теперь эта трещина могла разойтись снова. Опять шпаклевать, обжигать, пытаться забыть…

Ничего, я справлюсь. Тогда было сложнее. А теперь это всего лишь приступ фантомной боли. За семнадцать лет уже весь организм успел обновиться. Мы совсем другие люди, во всех смыслах.

- Ну и что это было? – мрачно спросил Сергеич, когда стук каблуков за дверью стих. – Юля, ты что вообще творишь, а?

Я пришла в еще молодую, но быстро набирающую обороты юрфирму «Кондратьев, Вахромеев и партнеры» пятнадцать лет назад, такой же зеленой студенткой-стажеркой, как Алена. Не без блата – пристроил будущий свекор, Лешкин отец, давний знакомый Андрея Кондратьева. Училась я на дневном, поэтому подрабатывала урывками, по возможности, выполняя за грошовую зарплату обязанности всеобщей помогайки. «Девочка, сделай кофейку, распечатай бланки, разбери договоры» - и так без конца. Но это был реальный карьерный шанс, поэтому держалась за место когтями и зубами. Работала даже в декрете, почти до самого роддома и потом, оставляя Глашку на маму с трехмесячного возраста.

Тогда меня взял под крылышко второй ведущий партнер – Василий Вахромеев, которому было под полтинник. Несмотря на то, что он годился мне в отцы, я им даже слегка увлеклась. Он относился к тому типу мужчин, которые с возрастом не теряют привлекательности, наоборот, добирают харизмы. Впрочем, все это так и осталось на уровне легкой тайной симпатии. На тот момент у Сергеича родился третий внук, да и в целом в кобеляже его никто не замечал. К тому же с Лешкой мы тогда уже были, считай, помолвлены: приняв предложение, я носила его кольцо, хотя поженились только через два года, после выпуска.

Именно по наводке Сергеича я выбрала специализацией семейное право, на котором сам он съел не одну собаку и натаскивал меня без жалости. Он же помогал мне с дипломом, а потом и с диссертацией на соискательстве. Все знали, что я его фаворитка, но, как ни странно, в любовной связи не подозревали. Во всяком случае, до меня таких сплетен не долетало. И сейчас большинство сотрудников фирмы не сомневались, кто станет новым именным партнером.

А вот я вдруг засомневалась. Потому что кое-кому, похоже, хотелось порвать меня на тряпки.

- Извини, Сергеич, - я откинулась на спинку стула и закрыла глаза, - но… пусть Кирилл это возьмет. Ну или ты сам. Знаю, не барское дело, но…

- Ты что, Юля, охренела? – он даже осип от возмущения. – Это как вообще понимать? Ты соображаешь, что делаешь?

- А так и понимать. Знаешь такое понятие – «конфликт интересов»?

- Приплыли… Хочешь сказать, что спишь с ее мужем? Извини, но у меня по поводу «конфликта интересов» других предположений нет. Не бизнес же у вас с ним общий.

- Спала, - поправила я, не открывая глаз. – Давно. Еще когда он не был ее мужем. Мы в Политехе вместе учились. Только он на промышленном менеджменте.

- И что? Он выбрал не тебя? Или ты не его?

- Все получилось пошло. Она залетела, он женился. Юля осталась сосать лапу.

- Женился? Как честный человек?

Мне действительно было нехорошо. Не соврала про давление – упало куда-то под плинтус. Под закрытыми веками плавали огненные колеса, в ушах звенело, к горлу подступала кислая дурнота. По спине под блузкой стекали струйки ледяного пота.

- Угу, - я неосторожно кивнула, и чернота завертелась каруселью. – Как честный. Только это не единственная причина. Ты знаешь, кто ее отец? Петр Пылаев, слышал о таком?

- Ого! – присвистнул Сергеич. – Кто ж о нем не слышал. Лесной король Северо-запада, так его журналюги окрестили лет двадцать назад.

- Да не только лесной. Он в девяностые греб под себя все, до чего мог дотянуться. Партийную хватку не пропьешь. Плюс как у Есенина – с бандюгами жарили спирт. А с отцом Морозова были друзьями и деловыми партнерами.

- И что? Договорной брак?

- Типа того. Слияние, холдинг, все дела. Родители решили, дети особо не возражали, потому что с младенчества были знакомы. Я в эту схему не вписалась.

- Понятно… Юль, ты бледная такая, - сквозь звон я услышала, как Сергеич встал из-за стола, подошел ко мне. Почувствовала, как погладил по голове. – Кофе не хочешь? У тебя ведь пониженное?

- Кофе – то, что доктор прописал. Покрепче. Большой двойной.

Зафырчала кофеварка, потянуло божественно-целебным ароматом.

- На, пей. Коньячку бы предложил, но ты ведь за рулем.

Аромат сконцентрировался у меня под носом, я открыла глаза и взяла из рук Сергеича чашку. Один глоток, другой – как будто слегка отпустило.

- Слушай, а куда Пылаев потом с радаров пропал, ты не в курсе? – он устроился со своей чашкой в кресле, где до этого сидела Лариса.

- В курсе. Его в трех заказных убийствах подозревали, в качестве заказчика. Ну и во всяких других неприятных вещах. Мой свекор в следственной группе был, от него и знаю. Дело рассыпалось, он быстренько из всех своих советов директоров вышел. Что-то переписал на жену и дочь, что-то Морозову продал и за границу свалил. Живет в Швейцарии. То ли вид на жительство, то ли гражданство, не знаю. Так что… там все очень непросто будет с этим разводом. Наверняка есть брачный контракт, к которому хрен прикопаешься. Да и в целом…