Лучший друг брата - мой враг (ЛП) - Райли Алекса - Страница 6

Может быть, Тинсел была смущена тем, что я видел ее такой, но мне так не казалось. Она никогда не задумывалась о том, как это выглядело с моей точки зрения в свете тех событий, и то, что она вот так бросила меня, причиняло боль. Если бы я не был так чертовски одержим ею, этого бы никогда не случилось.

После того, как я полностью одет, хватаю свое пальто, а затем заезжаю к Эмили, чтобы забрать ее. Она скептически смотрит на мою машину, прежде чем забраться на пассажирское сиденье.

— Вторая в мастерской? — спрашивает она, а я качаю головой. Мы не разговаривали с тех пор, как она застукала нас с Тинсел, а я не готов обсуждать это сейчас.

— Я отправил ее на проверку. Они сказали, что это займет еще несколько дней.

Сегодня утром Эмили выглядит бодро, так что я предполагаю, что она разговаривала со своим женихом прошлой ночью. Что хорошо, потому что это дает мне шанс сменить тему.

— Как Джейкоб?

— Отлично! — Она ухватывается за вопрос и рассказывает об одной из его экспедиций и о том, как они оба считают дни до воссоединения.

Как бы сильно мне ни нравилась Эмили, сегодня мое сердце обращено не к ней. Меня отвлекают мысли о Тинсел и о том факте, что она вне пределов досягаемости. А также то, что она не выходила из своей квартиры все гребаные выходные. Я бы знал, потому что следовал за ней по пятам, как отчаявшийся психопат. Я думаю, у нее и ее брата есть что-то общее. Я пытался дозвониться до него с тех пор, как он бросил меня в «Джингл Баре», а все, что получил от него, это стандартная фраза типа «Встретимся позже». Что. черт возьми, происходит с этими двумя?

— Это потрясающе, — говорю я в десятый раз, притворяясь, что слушаю то, что говорит Эмили. Я ужасный друг, но Тинсел каким-то образом залезла мне под кожу, и я не могу выбросить ее из головы.

— Похоже, в «Сноу Бейкт» аншлаг.

Я паркуюсь перед зданием и вижу, что она права. Место битком набито, но патрульной машины поблизости нет. Я точно знаю, что Тинсел должна быть на дежурстве, и она обычно здесь в одно и то же время каждое угро. Это единственная причина, по которой я сейчас прихожу с Эмили.

Сейчас напряженный сезон, хотя мне ли не знать, потому что гостиница полностью забронирована на следующие два месяца. Мне нравится быть занятым и иметь так много посетителей в городе, но это затрудняет передвижение по лучшим местным достопримечательностям.

Когда мы заходим внутрь, я сразу же осматриваюсь в поисках Тинсел, но не вижу ее. Сегодня с Фрости еще две помощницы, и они заняты приготовлением кофе и принятием заказов. Мы с Эмили стоим в очереди, и я все время нервничаю. Кажется, что на это уходят часы, но, вероятно, это всего лишь пятиминутное ожидание, прежде чем я доберусь до начала.

— Эй, ребята, что я могу вам принести…

— Где Тинсел? — спрашиваю я немного более настойчиво, чем

намеревался, и перебиваю Фрости.

— Эм. — Она поднимает взгляд, а затем быстро отводит глаза, когда пожимает плечами и притворяется, что не знает. — Думаю, она взяла больничный.

— ОЙ, это очень плохо, — говорит Эмили, и Фрости ухватывается за это.

— Я знаю, верно?

Она лжет.

— Больничный.

Смеюсь, потому что Тинсел никогда в жизни не брала ни одного выходного.

— Это правда. — Голос Фрости поднимается на октаву выше, и это весе доказательства, которые мне нужны.

— Ты можешь ехать обратно, — говорю я Эмили, передавая ей ключи. — Мне нужно подняться наверх.

— Это взлом с проникновением! — кричит мне вслед Фрости, но я игнорирую ее и направляюсь в заднюю часть пекарни. — Это возмутительно. — Я слышу, как некоторые люди в очереди смеются, когда я толкаю дверь на

кухню, а затем выхожу через заднюю дверь.

Лестница ведет меня в квартиру на верхнем этаже пекарни, и когда я подхожу к двери, громко стучу по ней кулаком. С другой стороны доносится музыка, и я снова тарабаню, чтобы привлечь внимание Тинсел.

— Господи, вытащи свои трусики из задницы… — Тинсел замолкает, когда распахивает дверь и видит, что я стою там. — Что ты здесь делаешь?

— Я мог бы спросить тебя о том же, — отвечаю я, и когда она прищуривает глаза, я вспоминаю, как сильно я люблю ее подначки.

Это то, чего мне не хватало последние два дня. Подшучивание, напряжение, то, как смягчаются уголки глаз Тинсел, когда она — само самодовольство. Черт, я одержим ею.

— Я живу здесь, придурок. — Она скрещивает руки на груди, и я понимаю, что на ней моя рубашка.

На ней моя гребаная рубашка!

— Милая ночная рубашка, — говорю я, не торопясь оглядывая ее с ног до головы. Мой взгляд задерживается на голых ногах Тинсел, и мне не стыдно.

— Сегодня у меня постирушки, — спешит сказать Тинсел, и ложь застревает у нее в горле. — Это, эм, было все, что у меня осталось чистого.

— Да? — удивляюсь я, входя в ее квартиру и придвигаясь ближе. — Ну, я здесь, чтобы вернуть ее.

Тинсел

Почему Джек здесь? На самом деле дело не может быть в простой рубашке. Мне удалось заглянуть в его огромный шкаф, он больше, чем вся моя спальня, и доверху набит одеждой.

— Нет. — Я опускаю руки, а затем снова складываю их на груди, защищаясь.

— Нет? — Он повторяет это слово, и на его губах играет улыбка.

— Я что, заикался? — Джек делает шаг ко мне, я же отступаю на шаг. Блин! Мне нужно держать дистанцию с ним. В течение последних нескольких дней это срабатывало. Было трудно избегать его, но я должна. Не только потому что я смущена, но и потому что мои эмоции переполняют меня через край. Теперь он здесь, и я должна заставить его уйти.

— Ты не заикался.

Джек пинком захлопывает за собой дверь. Вот дерьмо. Что здесь происходит?

— Теперь отдай мне мою рубашку. — Он протягивает руку.

— Ты сейчас серьезно, что ли?

Я пристально смотрю на него, что тяжело, когда Джек возвышается надо мной.

— Крайне-прекрайне серьезно.

— Ты же знаешь, что я коп, верно?

— Мне все равно, — отрезает он. Динамика власти изменилась, и теперь я не уверена, что она у меня когда-либо действительно была.

— Очевидно, потому что ты даже не удосужился оплатить выписанные тебе штрафы.

— Хорошо, я выпишу чек в пользу городского бюджета.

— Дело не В этом, — бормочу я.

— А меня вот интересует вопрос, в чем собственно весь смысл.

— Дело в том, придурок, что…

Я замолкаю. Какой в этом смысл? Он наклоняет голову набок, ожидая, когда я закончу. Он не отпускает меня с крючка.

— Дело в том, что мы не нравимся друг другу и…

— Я никогда не говорил, что ты мне не нравишься, — перебивает Джек, и я закатываю глаза. Его это бесит.

— Я верну тебе рубашку позже. Я могу заскочить и оставить ее на ресепшене у Эмили.

— Я уже здесь.

— Разве она не ждет тебя внизу? Я знаю, что ты ведешь себя, как придурок по отношению ко мне, но тебе не стоит вести себя так по отношению к ней. Она милая.

— Так и есть, — соглашается он, и меня пробивает вспышка неконтролируемого гнева. Прежде чем я понимаю, что делаю, я толкаю Джека В Грудь.

— Убирайся отсюда. — Он не сдвинулся ни на дюйм. Из чего Джек сделан, из бетона?

— Я никуда не собираюсь уходить. По крайней мере, без моей рубашки.

— Прекрасно! — Я снимаю рубашку и бросаю в него, оставаясь стоять там в одних трусиках.

Джек хватает рубашку, а затем его глаза блуждают вверх и вниз по моему телу. Я отказываюсь прикрываться, потому что не доставлю ему такого удовольствия.

— Ты играешь с огнем.

— Прости, что? — Я кладу руки на бедра, гадая, что он имеет в виду под этим.

— Тинсел. — Мое имя звучит как предупреждение, и воздух в комнате меняется. Он каким-то образом уплотняется, и пространство становится меньше.

— Так меня зовут, — поддразниваю я. Не уверена, пытаюсь ли я его спровоцировать, но понятия не имею, чего ожидаю.

— Ты всегда так стремишься раздеться перед мужчинами?