Попаданец XIX века. Дилогия (СИ) - Леккор Михаил - Страница 3

— Триллионов? — удивился Андрей Игоревич, — А когда это нас столько стало?

— За все времена существования, — махнул Бог, — от Адама до Страшного Суда.

Видимо, божественный собеседник не привык, что приведенные ему на суд прерывают на полуслове, и принял какие-то меры, поскольку его взмах не только был отметкой раздражения, но и привел к полному онемению рта Андрея. Теперь он не сумел бы что-то сказать, если бы даже и сильно захотел.

— И ты, добрый человек, никогда не увидел бы ответа от своих претензий. Я дал вам не только кратковременную на Земле жизнь, но и бессмертную душу. Я дал вам, люди, право самостоятельной судьбы. Потому решайте свои мелкие проблемы сами, без моего вмешательства. Да будет так во время веков!

— Но, — искоса посмотрел Бог на Андрея Игоревича и тому показалось, что он несколько смущен, — в твоей судьбе действительно произошла ошибка. Не знаю уж от чего. Характер у тебя был для XIX века, а направили для рождения почему-то в XXI столетие. И ни божественное предопределение, ни ангелы — определители судеб никак не смогли помочь тебе.

Если бы Андрей Игоревич мог в этот миг говорить, он бы спросил, сколько ошибок такого рода происходит в рамках человечества. Но он был под влиянием печати молчания и потому промолчал. А бог, конечно, и не подумал сказать. Ибо, Богу — богово, а кесареву — кесарево и нечего тут мешать!

Помолчал немного, не из желания выслушать, а дать себе передохнуть. А потом продолжил:

— Я решил своим божьим определением, направить твою душу, человек Андрей, в XIX век на место торопливой души, которая, как раз окажется в XXI веке. Так, конечно не делается. и люди оказываются в жизни, не иначе, как родившись, но это исключение единичное и весьма правильное.

А чтобы душа твоя примирилась к XIX веку я даю тебе материальное и моральное возмещенье. Там увидишь. Иди, сын мой, и больше не греши.

Он перекрестил его, от чего душа Андрея Игоревича возликовала, а печать молчания исчезла. Но спрашивать было уже поздно, поскольку он благополучно проснулся.

Глава 1

Вот и домолился!

Просыпался Андрей Игоревич, вопреки обычаю, тяжело и медленно, аж обильный пот пробил. И сердце быстро билось, как у трусливого серого зайчишки, которому нечто страшное привиделось. Не знамо что, но очень жуткое.

Полежал, успокаивая занервничавший организм. Даже провел блоки дыхательной гимнастики на выдох — вдох, представляя, как он усмиряется. Кажется, полегчало. Присмотрелся к обстановке в комнате, ничего не узнавая. Где он?

Кажется, он должен обязательно проснутся там же, где уснул — в собственной квартире, в спальне, до изжоги надоевшей и до мелочи знакомой.

Но вот не узнается что-то!

Как на зло, по-прежнему стояла глухая осенняя ночь и, логично, стояла чернильная темнота. Мебель, всякие безделушки и книги, которым он был изрядный любитель виделись смутно, практически представлялись. Даже знакомые стены казались какими-то чужими.

И это обескураживало. Все, кроме некоторых мелочей, да и то не до конца, выглядело понятно и до нельзяобычно. Вроде бы. До логичной точки не хватало только света, чтобы все оказалось светло до тошноты привычным.

Андрей Игоревич поискал руками около кровати, где на тумбочке находился своеобразный ночничок — лампа дневного дня. Стояла на всякий редкий случай. И вот он, видимо, настал. Как во время бодуна после дружеской попойки, не может понять, куда он попал, где он вообще? И на крайний случай — кто он такой? Фу-у?

Главное, зажечь свет и все пройдет привычным путем.

Но не получалось! Чем дольше он щупал, чем дальше появились вещи, четкой логике никак не поддающиеся. Щерящиеся руки мебель находили. И хотя как-то не так, но нарочитые грубость и простота выделки подсказывали — его имущество. За большие деньги он заказал оригинальную почти древнюю мебель, а не просто купил в магазине пластиково-деревянный ширпотреб. И эта простота и примитив как раз должны подсказывать гостям богатство и изыск хозяина.

Только вот у «тумбочки» этой вместо дверцы на ощупь обнаруживались толстые ножки, что уже никак не вписывалось в логическую картину мира полусонного Андрея Игоревича. И даже более того, в темноте и тишине, прерываемой странными звуками за пределами квартиры (на улице?), все это отдавалось киношной чертовщиной. Хотелось на кого-то наорать и даже набить морду.

Это сильное чувство окончательно его пробудило, голова пришла в себя и перестала болеть.

Он более активно начал искать на тумбочке, надеясь найти электрическую лампочку под золоченом абажуре и с ее помощью не только побороть темноту, но и восстановить привычное бытие.

Но лампа не обнаруживалась! Более того, находились какие-то незнакомые вещи, от которых у кожи холодок прохаживался, а в животе застревал противный комок страха. Откуда они в его квартире?

Сначала он нашел какой-то продолговатый предмет, а которой чуткие пальцы через бесчисленную прорву времени определили коробок спичек, да и то условно, поскольку ни размером, ни ощупью в таковые в оригинал XXIвекане подходили.

Затем он притронулся еще к какому-то предмету, в которой тренированная память наотрез отказывалась обнаруживать знакомый аналог. Лампа? Комнатная безделушка? Э-э, частица чего-то женского из содержимого необъятной сумки чаровницы Дианы, которая изредка ночевала у него?

Скорее всего, он еще провел так большой промежуток времени, пытаясь угадать неугадаемое, но в коридоре зажгла свет квартирная хозяйка Авдотья…

Андрей Игоревич даже сел на кровати от неожиданности. Какая Авдотья, какая хозяйка, он жил всегда один в двухкомнатной квартире, и у него никогда не было женщины с такой имени. Ни любовницы, ни подружки, ни даже подчиненной! Не время существовать женщине с таким именем. Сейчас бы лучше Анжеле, Веронике, Даздраперме. Тьфу!

Изумление его было настолько сильным, что он сразу все вспомнил и понял. Он не у себя в квартире и, более того, не в своем столетии.

Господь услышал его молитвы, принял его и отправил в XIX век. А поточнее когда? И куда? А-а, потом решу! сейчас будем радоваться! Ведь как он и мечтал! Правда, перелетел во времени он не физически, а говоря научным языком,ментальнымслепком, душой, если по старому. Тело его, Андрея Игоревича, осталось в XXI веке, а в XIXстолетии он, по-видимому, попал в другого человека.

Именно это он и видел во сне. Да какой там сон! Видимо, его душу отправили на небо? К богу? И тот восстановил попранную справедливость. М-да. Как бы он не стенал о своей эпохе, Андрей Игоревич был типичным человеком XXIвека — логичным, атеистичным, нередко циничным. В бога и все связанное с ним он конца не верил, хотя все недавнеепроизошло с ним.

И все же...

Он вспомнил о словах Господа и подумал, что может перекинулся в этого аборигена, душу которого отправят наоборот для пустого теперь тела. Ибо, как он понял из немногословных намеков божественного собеседника, тело — это пустой футляр, без души оно не будет жить.

Пусть живет! Андрей Игоревич окончательно проснулся, и был бодр и радостен. Темное прошлое в прошлом! Компаньона материально он в XXI векепоставил неплохо. Прибыльная работа, хорошая квартира, красивая любовница. Никто даже не поймет, что я уже другой. Если не дурак, будет кататься, как сыр в масле. Жаловаться ему не о чем и никуда.

Так, теперь обо мне, болезном, но счастливом. Андрей Игоревич осмотрел взглядом комнату, останавливаясь на наиболее интересных моментах.

А ведь бедноватая него квартирка в одном помещении. И какая-то грязноватая. Еще и снимает, наверняка. Не своя собственность. Как он живет совсем, бедолага, не из нищих, надеюсь?

Откуда-то в голове имелась информация, что в ней остались сведения о жизни рецепиента и я могу ими воспользоваться. Что же… Быстренько поискал в памяти. Бог же не простачок, не оставил его без знаний об этой эпохи?

Ага, вот этот пласт воспоминаний. И какой большой! Ну, память — это не книга, ее по странице читать не надо. Погрузился и в сию минуту все узнал.